Доврать можно и потом, а завтра рано подниматься.

Успехи мои перемежались с неприятностями. Наверное, жизнь специально так устраивается, чтобы человек случайно не спятил от радости. У меня неплохо шли дела на магических практикумах, но в теоретических дисциплинах я заметно отставала от остальных – и это несмотря на помощь ведьм и дракона Эйра. Выяснилось, что для подобной учебы нужно уметь не только читать и писать, но и приучить разум к поглощению гигантских объемов информации. А с этим у меня были проблемы, потому разум почти постоянно трещал по швам и выкидывал из себя все, что ему казалось лишним.

Первую контрольную по древней истории я завалила. Пожилой преподаватель строго отчитал:

– Кларисса, напрасно ты думаешь, что можешь обойтись без подготовки!

Обидно было до слез. Знал бы профессор, что на самом деле я готовилась, возможно, больше, чем вся моя группа вместе взятая! И все равно перепутала названия и даты. Я не разрешала себе отдыхать и расслабляться, время для сна урезала так, чтобы наутро хотя бы передвигать ноги. Конспекты Мии я уже вручную переписывала – не только для того, чтобы прикрыть прошлую странность. Просто теперь она сама одалживала мне лекции, усаживалась рядом и наблюдала за работой с видом, будто является послом мира в моем государстве.

Поскольку теоретические занятия отнимали всю мою энергию, я постепенно перестала уделять внимание практическим. А ведь заклинания тоже нужно учить, даже самым одаренным! Созвучия букв по-прежнему работали, вот только если я успевала вспомнить нужное. Госпожа Илла к концу второй недели перестала меня хвалить и недовольно морщила нос. Последней каплей стал нагоняй от декана Зинно. Она произнесла презрительно, когда выдавала мне работу с минимальным баллом:

– Что, Кларисса, учиться оказалось сложнее, чем поддерживать нужные связи? – она снова вспомнила эпизод с лисьим протестом.

В тот вечер я впервые расплакалась. Убежала в ванную комнату, залезла под горячую струю и разревелась, как маленькая девочка. У меня попросту больше не осталось сил на подвиги! И пора было признать – мы с Клариссой ошиблись в главном: можно переодеть меня, можно научить нескольким умным словам и умению держать вилку, даже можно вовремя попасться добрым ведьмам на глаза и принять их помощь, но категорически было невозможно за два месяца научиться учиться! Никакие таланты не перекрывают такой простой навык, пройденный всеми студентами до поступления.

Кое-как взяла себя в руки и сто раз повторила, что не сдамся, пока меня отсюда не вышвырнут. Даже если к тому моменту я буду напоминать изнасилованный науками и разложившийся от практики труп. И повторяла себе это, пока в дверь не забарабанили нервно – здесь целых два этажа желающих помыться, а емкостей для мытья несколько. Негоже царствовать в водичке целый час, будь ты даже императрицей драконов.

На следующий день я неплохо отличилась на уроке бытовой экономики – и не думала, что обучение доброго торговца, дяди Матоша, во время путешествия так поможет. Похвала учителя, когда мы подбивали простой баланс, немного подняла самооценку. Но она быстро упала, когда я вспомнила – это только начало, я по всем предметам неплохо начала, а по мере усложнения материала отставала.

Конца недели я ждала как самого главного праздника в жизни. Теперь плевать, куда Кларисса меня потащит и во что будет переодевать, я намереваюсь упасть в обморок на сутки и не подавать признаков жизни. А у нее вон, свидание с Орином. Ей же выгоднее, чтобы я по какой-нибудь надуманной причине осталась в апартаментах и не мешала зарождающейся романтике.

На самом последнем уроке, когда я уже размечталась о скором отдыхе, произошла новая катастрофа. Предмет, по первому впечатлению, не был сложным, и все ждали по нему практики – укрощение домашних животных. На занятие преподавательница принесла коробку с умилительными кроликами, на которых мы и должны показать, хорошо ли ее слушали.

Как и обычно, заклинания успокоения или привлечения животных с первого раза ни у кого не получались. Я же имела основания ждать своего триумфа. Но после моего заклинания кролики будто взбесились. Уж не знаю, в чем было дело: скорее всего, я перепутала созвучия, в чем меня и обвинила профессор. До сих пор милые зверьки превратились в каких-то монстров – они забивались в углы, а самые проворные проявили чудеса акробатики и невероятным образом нашли спасение за пределами коробки. Весь конец урока протекал под смех студентов и яростные крики преподавательницы, которая теперь и сама не справлялась с заклинанием привлечения – кролики лишь на секунду успокаивались, а потом смотрели на меня и вновь предпринимали попытку забиться в любую щель. Женщина же решила списать собственную магическую неподкованность на меня – заявила, мол, я настолько перепугала бедных животных, что они перестали реагировать, потому мне нужно немедленно покинуть аудиторию и идти к самому ректору! У нее, дескать, слов подходящих в мой адрес не находится, а у него найдется.

Делать нечего – я поплелась в ректорат. Из моей группы сюда пока никого не отправляли, даже смеющихся над потугами преподавательницы парней. А я плелась и на ходу думала не о том, чем буду оправдываться – чем тут оправдаешься? – а почему же так странно заклинание проявилось. Обычно в самом худшем случае не происходило ничего, а тут – прямо настоящий аттракцион бешеных кроликов.

Секретарь провела меня в кабинет ректора сразу, как если бы именно меня всю жизнь и ждала. А внутри я на время отпустила свои заботы. Посреди книжных шкафов, за гигантским столом передо мной сидел настоящий дракон – вот такого уже точно ни с кем не перепутаешь. Очень импозантный мужчина с орлиным профилем – я разглядела, поскольку он склонился над чем-то сбоку и вообще не отреагировал на мое появление. Черные волосы были длинны по старой моде – так молодые студенты не носят – и заплетены в хвост. Но самое важное – это ощущение невероятной силы, словно она была тоже окрашена в черный свет и вибрировала вокруг его фигуры. Наверняка он очень стар, но мелкие морщинки вокруг глаз только прибавляли ауре наполненности. Вокруг моей же фигуры вибрировал светло-сиреневый страх – не отчислили бы, устрашительницу кроликов.

– Кто такая? – он наконец-то спросил, но так от бумаг и не оторвался.

У меня голос от волнения хрипел:

– Кларисса Реокка, господин ректор. Первый курс факультета…

Он перебил, не повышая голоса:

– Имя меняли?

Я вытаращилась на него, а к предыдущему страху добавилось три слоя нового:

– В-в к-каком см-смысле?

Должно быть, мое заикание все-таки привлекло его внимание, потому он посмотрел на меня и повторил после усталого вдоха:

– Имя когда тебе меняли? Это не то имя, к которому ты привыкла.

– Н-н-недавно.

Ой, а может, мне проще язык проглотить и вообще не отвечать? Но я осознавала – объяснить-то что-то нужно:

– П-просто я… Мама м-меня иначе…

– А, понятно, – он опять не стал дослушивать. – Дома зовут иначе? Глупость, по-моему. Зачем давать в документах ребенку одно имя, а называть другим?

В тот день я побила очередной свой рекорд телесных возможностей – смогла протяжно и облегченно выдохнуть в себя, а потом еще и не заорать от радости, что на этом вопрос закрыт.

– А здесь зачем? – ректор просто продолжал сухой допрос.

Теперь я уже обуздала голосовые связки:

– Так отправили, господин ректор. За дисциплинарное нарушение. Госпоже Роне некогда было на меня кричать, потому она меня к вам отправила!

Он неожиданно весело усмехнулся:

– С ума сойти! А у меня, получается, полно времени? Что натворила?

– Кроликов напугала, – честно призналась я.

– Бывает. Стыдно?

Я немного растерялась, но правильный ответ знала:

– Очень.

– Прекрасно. В общем, постой пока – сделай вид, что я на тебя кричу, а я пока документ закончу. У меня тут несколько тысяч кроликов на обучении. Я бы еще на защиту прав настоящих кроликов время тратил. Выходить будешь – трясись, как перед припадком. А то у меня репутация, но на ее поддержание сил не хватает.