Я полетела вслед за улыбчивой иллюзией – она мне в ответ послушно кивала, а Данна за спиной тоскливо ворчала, как будто вовсе не собиралась организовывать какой-нибудь бал.

Господин ректор выслушал меня, не отвлекаясь от подписей бумажек, но стопка перед ним не уменьшалась. Наконец-то он соизволил отреагировать:

– У меня к вам с Данной только один вопрос – мне-то с какой стати всё это сдалось?

– Ну как же, господин ректор! – я быстро вдохнула и решила пойти немного другим путем: – Я сегодня видела, как во дворе Сат со змеями занимался. Знаете, что он делает?

– Помогает тебе свести меня в могилу? – ректор с тем же самым выражением лица потянулся за следующей бумажкой для подписи.

– Не только! – обнадежила я. – Он стирает границы! То есть делает то, что давным-давно следовало бы сделать! И наша с вами задача – ему в этом помочь. Помните, мы с вами когда-то говорили о том, что эта академия – лакмусовая бумажка всего общества?

– Неправда. Ты говорила, а я притворялся, что слушаю. Я так обычно с тобой и поступаю.

– Ну, тогда ничего страшного, если я продолжу? Бунт магов в прошлом году организовал не мой отец. В смысле, он, конечно, подтолкнул, зажег фитиль, как говорится. Но у него ничего бы не вышло без самого фитиля. Так подготовьте почву, чтобы подобные революции происходили в других местах, а не в вашей академии. Не в том месте, где каждый – от ведьмы до эйра – чувствовал бы к себе уважение! Вот когда вы в последний раз устраивали праздник сразу для всех, а не для каждого факультета отдельно?

– По понятным причинам никогда, – у ректора в ход пошла следующая бумажка.

– Видите, в этом и есть проблема! Дракон никогда не сядет за один стол с ведьмой, потому что они такого не видели. Так почему бы не показать, что никто от подобного не падет замертво? Почему бы самым недовольным не продемонстрировать, что, по крайней мере, в этих стенах правила могут измениться?

– Звучит интересно, – неожиданно одобрил ректор. – Но закончится дракой.

Я очень обрадовалась, что он не стал сопротивляться, а принял как раз самое выгодное для всех предложение. На последнюю реплику лишь отмахнулась:

– Я вас умоляю, тут почти каждый обед заканчивается дракой. Сомневаюсь, что это еще кого-то пугает. В общем, спасибо вам большое, господин ректор! Я всегда знала, что ради мира в академии вы способны на все! Пойду обрадую Данну, а то она очень переживает, кто угощенья оплачивать будет.

– Угощенья?!

Но я уже вылетела и на бегу успела объяснить его испуганной помощнице:

– У нас такие страстные отношения, сама привыкнуть не могу! Что после свадьбы будет – представить страшно.

Она для приличия покивала, но характер своего начальника знала поболе моего, потому – как мне хотелось представлять – даже посочувствовала. А я была собой довольна. И совсем не потому, что кто-то может сообщить Сату, что и я не сижу на месте. Нет, мне вовсе нет дела до того, будет ли он мной гордиться. У меня теперь другой союзник – который гордиться не станет, зато на становится все более склонен к мирным переговорам.

Мне, как и многим прочим, хотелось развеяться. В конце концов, соорудить сложную прическу и нарядиться в роскошное платье – одно из тех, что еще Кларисса для меня заказывала. Хотя в большей степени – посмотреть, как смогут веселиться студенты, если их перемешать. Или вовсе не смогут? Что ж, это тоже вывод.

Ректор не стал слишком спорить и даже разрешил Данне заняться декорированием столовой, из которой по его же приказу предварительно вынесли все столы. Было при академии и помещение для банкетов, но годилось оно лишь для сбора выпускников одного факультета, а никак не всех, потому его мы не рассматривали. И на мой вкус, с приглушенным светом и настенными фонарями, зал столовой действительно начал напоминать бальный. Я однажды в королевском дворце на приеме бывала – и ничего, мой эстетический вкус не находил почти ни одного отличия! Эстетический вкус Данны выражался ее хмурым видом и постоянными вздохами, но это даже к лучшему – неудовлетворенная результатом эйра придумает еще что-нибудь прелестное для украшений. Ей ведь не объяснить, что полученное зрелище как раз и есть средний результат: для драконов слишком простенько, а для ведьм – самый роскошный прием в их жизни. И именно через поиск золотых середин в мелочах мы сможем нащупать точку общих интересов для всех рас.

За час до торжественного начала я, уже наряженная, снова заглянула в зал и ахнула – теперь у стен еще и диванчики стояли, точь-в-точь такие же, как во дворце! То ли магия, то ли воровство в особо крупных размерах… Поняв, что с подобным Данна в одиночку бы не справилась, я разглядела ректора и побежала к нему – поблагодарить за участие.

Но он был занят чем-то другим – внимательно осматривал потолок и углы. Спросил, даже не скосив на меня взгляда:

– Что еще, Кларисса? – он продолжал называть меня этим именем, а «Лорку» использовал только когда ругал наедине.

– А что вы ищете? – я перевела тему на более любопытную.

– Не ищу, а ставлю. Антимагическую защиту. На случай, если пьяная, разгулявшаяся молодежь выйдет из-под контроля.

– Какая еще пьяная молодежь? – я пребывала в настоящем изумлении. – Откуда она возьмется? О-о! Вы решили угостить всех шампанским?!

Моей благодарности теперь вообще предела не было – я влюбленными глазами уставилась на ректора и мысленно подбирала слова. Экий он все-таки деятельный! Поворчит, а потом все устроит в лучшем виде! Но придумать нечто соразмерное поступку не успела, поскольку эйр опустил взгляд, заморозил его на мне и пригвоздил ответом:

– Спятила? Ты реально верила, что предел моих мечтаний – устроить в собственной академии пьянку? Это приличное место, а не ваша «Монетка»! Потому на любой алкоголь налагается абсолютный запрет.

– Тогда о чем же вы говорите?..

– Так все равно же пронесут, – ректор снова вздернул глаза вверх, ища, где закончил ставить антимагические знаки. – Пока на свете существуют лисы, все абсолютные правила становятся немного относительными. В итоге пить будут все, за исключением волков. Потому не мешай мне устанавливать меры предосторожности, о которых лисы не пронюхают.

– Да кикиморы меня упасите вам мешать, – я тихонько отступила.

Ну вот, теперь еще и немного виноватой себя перед ним чувствовала. Столько хлопот на него мы с Данной навалили – нам-то весело, у нас-то платьица и прически, а у ректора самый обычный трудовой день, только с бо́льшими рисками. Но он вдруг остановил:

– Кларисса, я смотрю, тебе все равно делать нечего, потому запоминай заклинание – печатай его как можно чаще на потолке. Если сетка будет достаточно плотной, то даже драконы не смогут обратиться – любые магические всплески загасятся.

– С удовольствием! – обрадовалась я, довольная, что и меня привлекают к ответственному заданию.

Он показал мне, как указательным пальцем подсвечивать уже выставленные знаки и каким созвучием печатать новые. Вот мне и практика – самая настоящая и самая полевая! Хотя уже через десять минут я поняла, что ничего особенно сложного в этом задании не было, справился бы, наверное, любой жидкокровный дракон или маг. Да и мест оставалось не так уж много – я старалась в точности повторять то расстояние, которое ректор установил до меня, не оставляя даже маленьких свободных островков.

Когда закончили, в центральную арку выходили вместе. Данна, уже тоже поправившая последние драпировки, поравнялась с нами.

– Господин ректор, – я говорила очень тихо. – А почему эти знаки постоянно не стоят, если они так надежны? Не хотелось бы напоминать, как мне однажды прямо в этой же столовой лицо практически сожгли, волосы еще месяцами отрастали!

– Потому что идеальные условия расслабляют, Кларисса, – объяснил он. – Все выпускники после академии окажутся в реальном мире, где взбешенный волк превращается в волка, а задетый дракон может в порыве ярости снести здание. Идеальные условия никогда не готовят к реальности.