Сат наконец-то получил письмо от настоящего ректора, а то уже и надежду потерял.

«Дорогой племянничек! Ты чего разнылся? Подсказываю стратегию. Дом Дикранов довольно многочисленный – заманиваешь кого-нибудь с такой же фамилией в академию, притупляешь его бдительность, а потом под покровом ночи назначаешь его ректором и валишь. У меня же сработало!».

Сат на несколько секунд прикрыл глаза, поскольку орать на исписанный лист бумаги нет смысла. Продолжение послания тоже настроения не поднимало: «Но никуда ты не сбежишь – ты сейчас именно там, где должен быть. Мы оба знали, что рано или поздно ты займешь это место. Разница только в том, что тебе было лучше «поздно», а мне «рано». Когда ты заявил, что собираешься стать преподавателем, я тогда назвал это полной чушью. А в итоге ты на всем факультете оказался единственным учителем, кого одинаково уважают и змеи, и драконы. Меня столетиями считали идеальным ректором, но это прекратится, когда начнут сравнивать с тобой. Помнишь, как брат много лет назад говорил, что ты пошел больше в меня, чем в него? Но ты всегда был спокойней и терпеливей меня, за тобой не числится ни одного необдуманного решения. Или это только пока? Я тоже до встречи с женой казался себе адекватным».

Читающему не нравились эти слова, но, к сожалению, их нельзя было назвать фальшивой лестью – Нарат Дикран скорее чешую себе обдерет, чем примется кого-то умасливать. Нет, он на самом деле так считал, да и Сат всегда знал, что ему академию придется возглавить. Да хотя бы потому, что отсюда он не уйдет – любая другая работа ему в принципе не интересна, а наследник самого могущественного драконьего дома мог выбирать из тысячи вариантов. И никто в здравом уме не назначил бы ректором иного кандидата, покуда Сат числится в штате. Вероятно, его так сильно и раздражала эта предопределенность: будто бы он сам свою судьбу вершил, но иной колеи для него и не было предусмотрено.

Послесловие оказалось едва ли не длиннее самого письма, но его стоило перечитать несколько раз, чтобы уловить все намеки: «Подозреваю, что в столице становится ветрено. Ты мою жену прекрасно знаешь – она не сможет не вмешаться, если увидит несправедливость. А нам с ней нельзя больше использовать то же самое влияние, как в прошлый раз, иначе ни одна сторона не поймет. У тебя же, кроме перечисленных, есть важный талант: ты всегда принимаешь только обдуманные решения и способен остановиться, если нужно. Тебя не захватит порывами, как остальных. Даже шестьдесят лет назад мы воевали за реформу по разным причинам: я – за Лорку, а ты – потому что все взвесил, рассчитал и понял, что так надо поступить. Боюсь, если ты не станешь ректором, то когда-нибудь тебя силой усадят на место императора. Шутка, но, к сожалению, не столь уж и смешная».

А последний абзац все же вынудил Сата улыбнуться: «Лорка передает тебе пламенный привет, добрые пожелания и объятия. Но я не собираюсь тебя обнимать. Сам справишься – ручки-то, поди, есть».

Сат откинул письмо на стол и нахмурился. Значит, и Нарат, и Лорка уже в курсе, что назревают новые волнения: змеи все сильнее наглеют и пытаются манипулировать Адрианом Третьим, а эйры возобновляют сопротивление. Но верна ли ставка на то, что Сата никто из них не перетянет на свою сторону? Хотя он теперь по горло занят новыми обязанностями – в коротких перерывах большую революцию не забабахаешь. Он опомнился и замотал головой, выкидывая неуместные мысли. Никакой он не ректор! Нарат – просто хитрый жук, который веками тренировался на студентах, как пудрить мозги, вот потому у него каждое слово преотлично подобрано. Да, Сат лучше всех знает, как объяснять магические заклинания и поддерживать интерес учащихся на сложных темах. Но это не имеет никакого отношения к необходимости разгребать бесконечный академический хаос! У дяди было чутье и наработанный опыт, а его преемник не представляет, с какого хвоста за этих бесов браться.

Конечно, речь снова идет о студентке Мартос. Не считай Сат ее своей спасительницей, давно бы уже прибил на месте, а так она вон в окошке – бежит себе живая и здоровая к общежитию ведьм. Во всех недавних беспорядках поучаствовала, мерзавка рыженькая. С их племенем разговаривать невозможно, иначе он уже вытряс бы правду. Но нет, они будут до последнего все отрицать, даже в тех вопросах, о которых понятия не имеют. Что Ирис понадобилось в архиве? А на складе? И на кой ляд она какими-то духáми все кусты обрызгала и пакостных лис домой не пускала? Разумеется, может, это и не она устроила, но Сату уже давно мерещилось, что она причастна буквально ко всем случаям нарушения дисциплины. В другом окне Гантер с волчьего мутузит Рикса с лисьего – казалось бы, самая банальная на свете ситуация, однако ж и от нее почему-то несет косвенным участием Мартос. Ощущение, что академия вот-вот рухнет – и лишь потому, что на первый курс зачислили одну студентку. А тут даже ректора нет, который быстро бы во всем разобрался и настучал по темечку виновным.

Если украденные болванки все еще у ведьм, то хорошенько припрятаны. Тем не менее во время занятий общежитие проверили, поскольку прослеживалась связь с недавним происшествием. И точно, Сат в ведьминский корпус прошел беспрепятственно, как и прочие работники, которых он привлек для эксперимента. А вот профессора Унгальда, лису-полукровку, откинуло на два шага назад. Исполняющий обязанности ректора приказал коменданту при следующей уборке отыскать артефакт, но ее попытка оказалась безрезультатной. Ну не молодцы ли эти первокурсницы под предводительством самой наглой из них? Здесь здоровенная крыша, а подвальные помещения еще больше – хоть весь академический склад перетащи и спрячь так, что никто никогда не обнаружит.

Или же Ирис Мартос не во всех грехах виновата, а раздражает его только по причине абсолютной несговорчивости? Ну вот как на нее не злиться? В помощи на болотах не признается, свидетельствовать в его защиту не будет, участие в нарушениях отрицает. А еще у нее мать, которая могла бы стать чрезвычайно полезной союзницей. Да где там – если с дочкой даже спокойного разговора не выходит, то родительница ее обязана быть совсем неперевариваемой. И все-таки Сат не из тех, кто легко сдается. Для того и назначил индивидуальные консультации, где они с Ирис смогут присмотреться друг к другу, успокоиться и наконец-то нормально поболтать.

Он с обеда немного волновался и готовился выглядеть солидным, но не отстраненным. Хладнокровным, влиятельным и высокопоставленным, но тем, кому можно доверять. То есть быть собой. Потому что задушевным рубахой-парнем Сату еще бывать не доводилось, но подобная разухабистость эйрам и не идет – не тот разрез глаз и не та стоимость пуговиц на сюртуке. Даже возле зеркала на секунду застыл, чтобы оценить, насколько у него располагающий к беззаботному общению образ. Оправил полы и скривился. Какой еще у него может быть вид, кроме как безупречный? Не имеет значения, соответствует ли это убеждение действительности – чистокровных воспитывали с мыслью, что они обязаны быть идеальными во всем. И они с пеленок учились соответствовать. Все же в некотором роде жаль, что в ближайшем будущем его раса исчезнет. Главное, об этом ни при ком вслух не говорить.

Сел за стол, закинул ногу на ногу. Подумал – и передвинул стопку учебников по этикету в другую сторону. Разложил самопишущие перья по степени толщины следа. Пощелкал пальцами – и магией перенес лишние предметы со стола на полку шкафа. Он был полностью готов!

А эта наглая ведьмочка не явилась…

Отследил по стрелкам часов достаточно времени. Встал. Дядя называл его терпеливым – так он сильно ошибся! Сейчас Сат пойдет к общежитию ведьм и разнесет его по камешкам. Одним махом и украденные артефакты найдет, и студентку Мартос достанет. Потом под ручку приведет сюда, швырнет на приготовленный заранее стул и спокойно начнет учить ее светским манерам. Важно при этом ни разу не повысить голоса. Зато в следующий раз она будет являться туда, куда он пальцем покажет, с запасом времени! Как ей еще правила приличия объяснить, если не через глобальные разрушения?! Невоспитанная девица! Как она посмела ослушаться, когда он даже к зеркалу ради нее подошел?