В это время в нашу спальню заглянул гость – первокурсник с волчьего факультета. Русоволосого и широкоплечего паренька по имени Гантер я уже встречала, а утром в столовой он улыбался нашей компании приветливее всех из их стаи. Познакомились с ним девчонки, когда Элку выручали. Приятный молодой человек не обладал такими же впечатляющими габаритами, как предводитель их факультета Дарн, и это шло ему только на пользу: большой, но не ужасающий, не гигант, а гигантенок. Он так мило смущался, когда протягивал Валисе записку, а сразу после поспешил откланяться.

Ведьма не без удовольствия зачитала его послание:

Надо признать, что поэтическое искусство волков недалеко ушло от сценического: ни капли изящества, зато от чистого сердца. Да вся их раса такая: не слишком бойкие умом, однако надежные и простые. Соседки по очереди с придыханием восхитились, и тогда Валиса уставилась на меня в ожидании хоть какой-то реакции. И я не сдержалась:

– Мне очень понравилось! Особенно то, что он тебя с крысой зарифмовал. Вряд ли сам заметил, случайно просто совпало.

Валиса снисходительно улыбнулась и фальшиво утешила:

– Не надо завидовать, Ирис. И на тебя кто-нибудь посмотрит – не сдавайся и верь! Я вот показывала свои лучшие качества – и мое счастье, как видишь, не заставило себя долго ждать.

Ларта отвлеклась от прописи, чтобы поинтересоваться:

– А я считала, что тебе Дарн нравится…

– Вначале понравился Дарн, – признала уже официальная староста. – Какой мужчина – сто десять килограммов великолепия! Но потом я подумала лучше и поняла, что Дарн на последнем курсе. Когда закончит академию, мы еще даже хорошенько узнать друг друга не успеем. А вот Гантер – другое дело! Вместе будем учиться, там, глядишь, и перерастут наши отношения в нечто серьезное, – этот раздражающий пафос она завершила очень тихим: – До волков же медленно все доходит.

Что ж, практичность – еще одно неотъемлемое качество для ведьмы. Не будь у меня жениха, я бы тоже к волкам внимательнее присмотрелась. Даже их неумение красиво выражать романтические мысли – превосходный знак того, что они до тебя на десятке других девчонок не тренировались.

Валиса вдруг подскочила, небрежно бросила поэтическое послание на кровать и рванула к окну, объясняя свой порыв на ходу:

– Это же прекрасное решение! Волк точно не подпустит к Ирис негодяев! – Она открыла створку и завопила: – Благородный Гантер, не мог бы ты помочь мне в одном деле?

Оборотень, разумеется, тотчас вернулся и согласился проводить меня в ректорат и обратно. Я вначале засомневалась, ведь мы договорились волкам о штрафе не сообщать. Но проблем не возникло. Гантер не заметил ни наших оговорок, ни тяжеленького мешочка в моих руках. Это еще одна причина, почему ведьмы так любят выходить за них замуж: можно ли сыскать супруга лучше того, кто никогда лишних вопросов не задает и внимательностью не отличается?

И как он старательно меня провожал, чтобы угодить Валисе! Даже на всякий случай отпугивал всех прохожих. Ему же было сказано – он и выполнял. Кажется, так я привлекла к себе еще больше внимания, но возражать не осмелилась. Он и в приемную со мной ввалился. Я поздоровалась и спросила у помощницы:

– Господин ректор у себя?

– Уже конец рабочего дня, – она удивилась столь позднему визиту. – Он вас ожидает?

Я обреченно кивнула, хоть ожидал Сат Дикран не меня, а мою звенящую ношу. Перед дверью попросила:

– Гантер, побудь здесь, пожалуйста.

– Нет, – волк мотнул большой головой, как бык, которому на нос села муха. – Валиса сказала, чтобы я с тебя глаз не спускал. И я не спущу!

Говорю же, надежные… Если слово дали, то никакие аргументы не переубедят. С ними нужно четче формулировать задачи, но приспособиться вполне реально.

Ректор при нашем появлении отвлекся от просмотра каких-то бумаг и вздернул темную бровь.

– Студентка Мартос, – протянул с нескрываемым удовольствием, перевел взгляд на моего провожатого и иронично предположил: – С кавалером?

– С охраной, – поправила я. Подошла, положила мешочек на стол и скривилась. Теперь осталось попрощаться и уйти, но вопрос вылетел сам собой: – Мне вот интересно, господин ректор, а если бы я деньги уже потратила? Неужели и тогда вы затребовали бы такой же огромный штраф?

Он бессовестно подхватил мешочек и закинул в верхний ящик стола. А в глазах его заплясали смешинки.

– Я ничем не рисковал. Ну на что можно спустить такую сумму за пару дней?

– На платье! – выпалила я, поскольку подобная вероятность все-таки была – не стоила бы тряпка так дорого, я бы уже с золотыми распрощалась.

Изящное лицо напротив некультурно перекосило, а голос прозвучал вкрадчиво, словно Дикран ушам своим не поверил:

– На… платье?

Я на секунду закатила глаза. Понятное дело, что их величества эйры раскошеливаются лишь на редкие книги, шедевры искусства и экскурсии по музеям, да как можно посметь пожелать что-то не такое возвышенное? А «платье» – это все равно что «бочка сушеных тараканов», судя по реакции. Захотев оставить последнее слово за собой, я зачем-то принялась то ли спорить, то ли оправдываться:

– А что такого? Вы не видите, что я молодая девушка? И не стыжусь обычных желаний молодой девушки!

– Серьезно? – На его губах мелькнула улыбка. – До такой степени я к тебе ни разу не приглядывался. Не надо выставлять меня монстром, который отнял у несчастной девушки… платье, – он выдавил с трудом, а потом снова поднял тон: – Но из каждой ситуации есть выход. Видишь ли, студентка Мартос, некоторое время назад меня спасла одна ведьма. И как раз она могла бы потребовать отмену любого штрафа и сломать еще хоть пять дверей авансом.

Так это все-таки шантаж… Но ведь он и так знает, зачем же это вслух говорить? Я произнесла нейтрально:

– Какая же она молодец – спасла вас, всем нам на радость! – отчего-то прозвучало ругательством. – Чисто гипотетически интересно, почему вам так важно встретиться с ней лично?

Он растянул губы в очень мягкой улыбке – получилось с каким-то подтекстом. И сказал почти то, что я ожидала:

– Я не могу говорить об этом с тобой, ведь ты лицо постороннее. Но намекну. Дело в том, что я вынужден просить ее об услуге еще большей, чем она мне уже оказала. А если она по какой-то непонятной причине боится признаться в обычной помощи, то на более значимое одолжение я ее вовсе не уговорю.

Он покосился на Гантера. И я невольно посмотрела туда же. Волк стоял с непроницаемым лицом и не моргая пялился в стену. Да, при нем можно обсуждать что угодно. И я протянула, вновь переведя взгляд на дракона:

– На ее месте мне теперь стало бы весьма любопытно, что ж за просьба такая. Но, как понимаю, ничего хорошего вы предлагать не собираетесь, а то прямо бы и сказали. Не мне, конечно! В воздух, пока я тут стою.

Эйр коротко вздохнул и кивнул.

– К сожалению, ты попала в точку. Такие услуги ведьмы обычно оказывать не хотят, а больших денег за то дело я ей предложить не смогу, иначе будет воспринято неправильно. Получается сложная дилемма, основанная на свободе выбора. А она пока отрицает даже наше знакомство, хотя нет ни единого повода.

– Ничего не поняла, – призналась я.

– Кто? Она или ты?

– Обе! – я начала злиться. – А как вы вообще в ту болотную ситуацию вляпались?!

– Студентка Мартос, продолжишь на меня орать – назначу тебе консультации по этикету с исполняющим обязанности ректора, – пообещал он. – Я застал те времена, когда человек предпочел бы откусить себе язык, чем прикрикнуть на эйра.

Вот-вот, избаловали их тысячелетиями раболепия, теперь даже простой диалог вести сложно. Но тон я все же сбавила – вдруг не пошутил, а мне его консультации даром не сдались.