На втором этаже творился чуть больший ад, чем на первом. В комнате справа на кровати лежала окровавленная, судя по синякам и потёкам, девушка. Жертва была ещё изнасилована. Возможно, перед смертью. Десятки тел лежали в разных позах с простреленными головами. Также наблюдались глубокие порезы на некоторых солдатах. Тут орудовали мечом? На втором этаже, кроме мёртвых тел, больше никого не обнаружено. Остался только балкон, на который не пройти. Массивная металлическая дверь прикрывала вход. Вариант выйти на балкон виден только один. Через соседнюю комнату, где лежала мёртвая девушка. Перебраться на балкон не составило труда. Открыть ставни и сделать акробатический трюк для снайпера — типа утреней зарядки. На балконе лежал окровавленный юноша. Лет двадцати трёх. Он тяжело дышал и не мог нормально двигаться. При виде снайпера он оценил его взглядом. Он не мог дать отпор. Уже не мог. Стрелок заметил, что у него прострелены правое плечо и левая ладонь. Сам он уже выдохся от потери крови. На его лице не было страха или отчаяния. Только злость. Снайпер склонился над пареньком и протянул руку.

— Меня Серж звать, а тебя? — спросил он дружелюбно на русском языке, потому как прекрасно знал, кого они летели спасать.

— Антон, — прохрипел юноша.

— Очень рад знакомству, — Серж достал из-за пояса футляр воды и сам напоил Антона. Он жадно глотал воду, как в последний раз. — Теперь нам надо уходить отсюда.

— Ага… — только и смог ответить Антон и потерял сознание.

Двадцать четвёртое октября двухтысячного года. Италия. Окрестности Катания

Меня зовут Ян. Я из элитного отряда «Фантом». По крайней мере, так думает наш майор Трофимов. Ибо даёт нам задания очень сложные и специфичные. Если ты читаешь этот дневник, то ты смог пережить стычку со мной. Начну свой дневник, пожалуй, с этого момента. Так как в этот момент я попал в плен.

Было дано задание очень сложное. Отбить у сепаратистов некую дочь одного из влиятельных политиков Италии. Почему именно нам? Не знаю. Неподалёку находился английский спецназ. Он-то лучше выполнил бы эту задачу. Но не суть. Для начала нам не предоставили даже спутниковых снимков объекта, где удерживали эту дочь. Нам пришлось импровизировать. Мы вместе с напарником Антоном смогли проникнуть в здание. При проникновении нам пришлось положить порядка тридцати сепаратистов. Бой выдался сложный, но мы смогли его выстоять и победить. Один умудрился вызвать подкрепление. Я же мигом запросил помощь у майора. Он сказал ждать. Покинуть здание нам было не суждено. Сепаратисты окружили здание со всех сторон. И тут произошло то, чего мы никак не ожидали.

Появился некий человек. Назвался он Бонапартом. Чувство юмора у него на высшем уровне. Он раскидал нас, как котят. Может, это ещё сказалась наша усталость после боя. Я успел в него всадить два магазина пуль. Ему хоть бы что. Антону он повредил плечо и выкинул на балкон. Меня же просто исполосовал своим же мечом. Затем принялся за дочку политика. Хотя мы ей много раз говорили спрятаться и не высовываться. Всё логично и просто. Но ей захотелось ослушаться простого приказа. До чего же тупыми часто получаются наследники элиты общества, всегда лезут на рожон против заведомо сильного противника. Ей это удалось тоже, но итог вышел весьма плачевным. Бонапарт изнасиловал с пристрастием девушку и затем долго и мучительно убивал её. Я не мог помешать этому процессу. Я не мог двигаться из-за порезанных сухожилий ног и рук. Антон пребывал в полусознании.

Когда Бонапарт убил девчонку, то обратил взор на меня. «У тебя подходящий геном», — это его ключевые слова. Я не знаю, что это значит. Он потащил меня из здания. Сепаратисты ему путь не преграждали. Он тащил меня, словно добычу. Через сотни метров я потерял сознание.

Несколько дней спустя. Может, недель.

Меня закрыли в камере. Площадь два на два, только койка и унитаз. Здесь всегда очень холодно. Не знаю, где мы находимся. Но это точно не солнечная Италия. Надеюсь, не в Арктике. Один раз в день мне приносили поесть. Еда была до ужаса простая. Перловка, вода и два куска хлеба. Сначала я геройствовал. Типа, я такой герой и не стану есть вашу баланду. Но никто не приходил. Приходили один раз в день и приносили еду. Через два дня я сдался. Сложно геройствовать на голодный желудок. Через три дня я заметил записную книжку и карандаш под матрасом. Не знаю, кто оставил, но я решил записать, как жил в плену. Идея оказалась такой простой. Каждый день один в один, как и предыдущий. Даже писать нечего. Баланда и тишина. Заниматься спортом я даже не пытался. Тут надо беречь энергию, чтобы не подохнуть раньше времени от истощения. Зона комфорта, мать её.

Спустя десять дней после прибытия в зону комфорта.

На десятый день ночью открылись двери. Я спал как обычно. А что ещё тут делать в этой зоне комфорта? Мечта студента, блин. Вошёл беловолосый статный мужчина. За ним вошли ещё два человека в белых халатах. Они разговаривали о чём-то на немецком. Судя по недовольной роже блондина, речь шла обо мне. Я хотел на них напасть, но сил просто не было. Я даже не понял, как это произошло. Блондин как-то умудрился вколоть какую-то дрянь мне в грудь. Наверное, в сердце. После этого укола я испытал адскую боль. И вырубился.

Я уже устал считать, сколько дней я тут нахожусь. Это бессмысленно. Просто стану записывать значимые события. Так проще, надеюсь.

Когда я очнулся, то очнулся прикованным к кровати. Ноги и руки, как полагается, были скованны металлическими оковами. И могу сказать тем умникам, которые видят в фильмах, как человека заковывают в оковы и тот умудряется сбежать, — это вовсе не так. Кожа начинает прилипать к металлу. Это адски больно при движении. Молчу уже про побег. Мышцы немеют и начинают атрофироваться в какой-то степени. Кровь поступает чуть меньше. Из-за этого ступни и кисти начинают синеть. Недалеко и до ампутации конечностей. И букета болезней.

Так вот. Очнулся я закованным. Передо мной стоял блондин. Он что-то говорил о перевоплощении. Дурак, наверное. Не иначе. Его речь была просто отвратительной. Это же надо так загонять чушь об оборотнях и вампирах. Ещё бы про магов что-нибудь запилил. Комик из него вышел бы на ура. Идиот. Ничего не добавить, ничего не убавить. После своих речей он надел на меня кислородную маску и открыл газ. Газ на запах был даже приятен. Не знаю, что в нём содержалось, но это намного лучше запаха моей камеры. Спустя пару минут я потерял сознание.

Когда очнулся, я был в диком ужасе. В моей камере оказался настоящий волк. Да не простой волк. Он какой-то неправильный. Шкура обгорелая. Сам чуть не в два раза больше и массивнее, чем его сородичи. Глаза ещё так злобно сияют. Про пасть вообще молчу. Клыки здоровые. Такими челюстями можно на бегемотов охотиться. Вот только волк на меня не нападал. Он как бы боялся меня, я так думаю. Меня пронзила резкая боль. Помутнело в глазах. Почувствовал сильный нестерпимый голод. Не знаю, что на меня накатило, но я сожрал волка. В буквальном смысле слова. Волк в принципе не сопротивлялся. Это всё крайне омерзительно. А самое омерзительное, как выяснилось чуть позже, мне это понравилось.

И так в течение всей недели мне приводили разных мутировавших животных. Как я ещё рассудком не поехал от такой кровожадности, одному богу известно. И вот спустя неделю пришёл блондин и вколол мне что-то в шею. Укол оказался болезненным. Я не нытик по жизни, но от такого укола я раньше бы копыта отбросил. Но не сейчас. Затем принесли костюм и велели надеть его. Ещё сказали убить всех, кроме голубоглазого мальчишки. Не знаю, что сделал этот мальчишка, но мне его жаль. Я не могу ослушаться приказа, как бы не старался. Магия какая-то. Это последняя моя запись. Очень сильно надеюсь, что не встречусь ни с кем. Особенно с голубоглазым мальчишкой.

Книжка оказалась довольно интересной и в какой-то степени информативной. Сержу оставалось дождаться, когда проснётся Антон и сверить информацию. Как судьбы неожиданно переплетаются в этом мире. Не хватило всего несколько минут, и тогда Серж, может, и смог бы спасти друга Антона. Его больше волновал некий Бонапарт. Как он смог так легко справиться с двумя опытными бойцами? Может, бой тот оказался нечестным. И учитывая, что этот француз поставляет людей для экспериментов, то следовало его найти и допросить. Если получится.