– А-а, ну это, конечно, поступок благой! Только нужно разрешение взять у Правления.

– А так нельзя? Я быстро! Мне только сказать ему пару слов!

Крылатый заколебался.

– Ладно, – наконец решился он. – До полуночной Славы еще есть время, а утешить обреченного – божественной доброты поступок. Пойдем, я провожу тебя!

Тамара

Очарование городом переросло во влюбленность. Васиэль водил меня по утопающим, скрывающимся в сумеречных садах узким улочкам. Где-то над нами, в вечноцветущих деревьях, затаились светлячками фонари, встречая и провожая нас холодным, призрачным светом.

– А вот это – наша гордость, наше достояние.

Мы вышли на площадь, в центре которой возвышалась светящаяся ровным серебристым сиянием церковь или храм, чей купол венчал шпиль, уходящий в ночное небо.

– Это Храм Верховного Правления архангелов Лазури. Считай, что всеми нами… да что там нами, всей Лазурью управляют именно они. И, наверное, получают напрямую указание от Него. – Васиэль, завистливо вздохнув, многозначительно поднял глаза.

– Так ты в ЭТИ архангелы метил, так неосторожно связавшись со мной? – ухмыльнулась я, глядя в его мечтательную физиономию. – Наверное, тоже хочешь управлять Лазурью?

– Да куда мне в архангелы Верховного Правления! Тут простым-то стать не могу, – тут же скуксился он и обреченно махнул рукой, – не говоря уже о Правлении Лазури.

– Это да! – смерив его оценивающим взглядом, согласно покивала я. – Уж больно вид потрепанный! Только чего-то не хватает… А! Синяков под глазами! Без них имидж теряется! – Не выдержав громкого обиженного сопения провожатого, я расхохоталась.

– Какая же ты… ни стыда ни совести!

– Да ладно, Вась, ну что поделать, если ты шуток не понимаешь! Со всеми бывает.

– Еще и издевается!

– Да над тобой сам Бог велел! Ладно, ладно! Не дуйся, это я снова пошутила! Пойдем лучше назад. Я хочу есть, спать, и, надеюсь, завтра нам хоть что-то станет известно.

Элекзил

Сердце колотилось в горле все время, пока мы спускались. Вскоре каменные ступени привели в небольшой, освещенный малочисленными свечами зал, в котором белело несколько дверей. Причем каждую украшало решетчатое окошко, не оставляя сомнений, что мы пришли куда надо.

– Ну говори. Вереций за той дверью. – Крылатый кивнул на третью от меня дверь и отрешенно привалился к стене.

Я покосился на замершего ангела, нерешительно подошел к указанной двери и заглянул в оконце.

В полумраке виднелась каменная стена, клоки старой соломы и чьи-то сапоги.

– Гм. Вереций?

Тишина. Ни движения, ни шороха.

– Вереций, мне нужно с тобой поговорить. У меня к тебе послание и очень мало времени.

– Кто ты и что тебе нужно? – Голос прозвучал ровно, отец не выдал ни малейшего волнения и не показал, что он узнал меня.

– Я… – Бросив короткий взгляд на словно уснувшего крылатого, я придвинулся ближе. – Я принес привет от твоего сына.

Тишину нарушило легкое шуршание, и меня обожгли черные глаза князя Сапфир. Интересно, видит ли он меня под личиной ангела?

– Говори.

– Он… он просит совета, как ему жить дальше.

Глаза отца потеплели. Обласкав взглядом, он улыбнулся мне.

– Передай ему, что у него все есть и… все будет, если он будет помнить обо мне. На расстоянии.

Узнал. Увидел.

– Есть ли какие-то пожелания для него? То, что он смог бы сделать для тебя?

– Где бы он сейчас ни находился, пусть возвращается домой. Дома и стены вместо отца. Это все.

Миг, и я снова обреченно уставился на каменную кладку.

Все просто и ясно. Он желает, чтобы я вернулся в Красный мир и занял место князя Сапфир. Вот только мне почему-то не хотелось исполнять его посмертную волю. Не хотелось, чтобы она была посмертной!

Уйти в Красный мир? Легко! Только вместе с ним.

– Насколько я понял, вы, юноша, исполнили просьбу вашего друга?

Я обернулся к ожидающему меня у лестницы небожителю.

– Да. Да, исполнил.

– Что ж, тогда пойдемте. Я провожу вас к выходу. Скоро полуночная Слава. Нужно торопиться.

Я кинул последний взгляд на клетку и, понимая, что момент упущен, а мне остается только уйти, подошел к ангелу:

– Веди.

Всю обратную дорогу мы молчали. В думах об освобождении отца я совершенно не заметил, как лестница привела нас в храмовый коридор. И слишком поздно увидел свет, приблизившийся к нам вместе с крылатым мужчиной.

– Мэтр Фелуний, куда вы ведете этого демона? – Неожиданно раздавшийся голос заставил меня очнуться.

– Но, господин Габриэль, этот юноша не демон!

Вопреки здравому смыслу я едва сдержал рвущийся наружу смех.

Картина, конечно, еще та: ангел спорит с архангелом, что демон – это вовсе не демон! Ха-ха!

– Вот как? И кто это, по-вашему?

Тут до ангела, видимо, начало доходить, что со мной не все чисто, но он продолжал отстаивать свое мнение, только уже не так рьяно:

– Это новоприбывший. Я записал о нем все сведения… Может, конечно, я чего-то не понимаю, но…

– А в подвал к узникам вы с этим новоприбывшим как попали? – бесцеремонно перебил его архангел.

– Э-э-э, да он нес прощение для одного осужденного…

– И судя по всему – донес? – По изумительно красивому, холодному лицу архангела скользнула едва заметная усмешка. – И для кого, если не секрет?

– Для Вереция. – Голос ангела стал подобен шороху опадающих листьев.

– И почему я не удивлен? – Сияние, окружающее архангела, исчезло, крылья поблекли и стали невидимыми. – Итак, – перестав мучить ангела, он перевел ледяной взгляд на меня, – уж не ты ли тот демон, кому помог несколько дней назад перебежчик Вереций? Вот уж не замечал за красными тварями такой тяги к самопожертвованию.

Что ж, раз так, поговорим начистоту!

Я сорвал с пальца перстень, защищающий меня иллюзией. Особой разницы я не заметил, но, судя по тому, как попятился от меня, крестясь и бормоча молитвы, ангел, перевоплощение удалось.

– Ты прав. Я он и есть. Только насчет самопожертвования ты загнул. А может, я так пытаюсь свести счеты с жизнью? Надоела она мне уже за… и не помню сколько веков! Так сказать, самоубийца-экстремал. А тут такой повод!

Архангел с каменным лицом выслушал меня и процедил:

– Не нужно тратить мое время и продлевать свои мучения пустой болтовней. Что тебе нужно? Зачем ты вернулся?

Пошли конкретные вопросы? Дадим конкретные ответы.

Просто чисто конкретный базар какой-то! Жаль, нет Брилл, она бы оценила!

– Жизнь Вереция в обмен на мою.

– Он так важен вашему племени?

– Он важен для меня.

– Хм, воистину безумие – имя вам и вашему миру! Хотя только те, кто отринул Всеблагого Вседержителя, и могут выжить в том безумстве. Так и быть, демон, мы удовлетворим твою просьбу. Ты будешь казнен в воскресенье утром вместо Вереция. – И кивнул в пустоту позади себя: – Отвести его в подвал.

Воздух сгустился, и ко мне шагнули появившиеся из ниоткуда ангелы, крепко взяв под локотки. Их прикосновение обожгло, заставив вызвать броню. Они на мгновение отшатнулись, но под ждущим взглядом архангела снова вцепились в меня и потащили вниз.

Тамара.

– Тамара! Томочка! Проснись. Да проснись же! Боже, зачем я отговорил ее пойти учиться на пожарного, она бы реализовала себя! Это ж надо так спать! То-моч-ка-а-а! Все трубы архангелов не разбудят эту несносную девчонку!!!

Истеричные вопли Васиэля оторвали меня от просмотра очередного романтического сновидения. Приоткрыв один глаз, я посмотрела на его встревоженное лицо.

– Я… я был сегодня в Храме Верховного Правления архангелов.

– Поздравляю. И?..

– И я нашел Элекзила!

Сон слетел, как не бывало. Я подскочила на постели.

– Он предложил обмен: свою жизнь на жизнь Вереция. Его казнят завтра утром.

– Этого не может быть! – Я слетела с кровати и принялась ходить взад-вперед по крошечному двухметровому коридорчику между кроватями, от двери до окна и обратно. – И Вереций согласился на такой обмен?