Она помогала! И явно не Зарину!

Не раздумывая больше ни о чем, я одним движением вонзил в спину колдуньи ставший огненным кинжал. Охнув, она нашла в себе силы обернуться, разглядывая меня затянувшимися черной дымкой глазами. Ее лицо на миг исказилось, являя всем такую мерзкую, уродливую морду черного дракона, что на площади вновь воцарилась тишина. Затем видение исчезло, ее тело обмякло и рухнуло к моим ногам. Я отер кинжал, вернул в ножны и только после этого огляделся.

Чакарат, кажется, подошел к концу. К безжизненному телу волка добавилось еще одно черное тело, рядом с которым, тяжело дыша, стояла измученная, но живая пантера. Вот только кто это?

– Что ты наделал? Зачем ты убил это дитя? – нарушил молчание король Шарид, растерянно глядя то на колдунью, то на меня. Значит, мое заклинание двойника перестало действовать… Эх, практики мне не хватает!

– Я убил Тень, что управляла твоим сыном. К несчастью, ее хранимая тоже умерла. Во время Чакарата я почувствовал магию и направился к колдунье, чтобы убедиться, что она не вредит сражающимся. Тебе не кажется странным, что поверженные перевертыши не обращаются?

Шарид хотел что-то ответить, но промолчал, развернулся и, что-то выкрикнув замершим горожанам, направился к лежавшим без движения телам. Оставшийся на ногах перевертыш теперь сидел рядом с поверженными противниками и зализывал на боку сочившуюся кровью рану. Из толпы отделились двое, незаметно унесли тело колдуньи и вернулись вновь. Остановились неподалеку от короля и замерли, дожидаясь приказа.

Между тем Шарид присел у пантеры и, положив руку на шею, настороженно замер.

– Колдун, – он наконец обернулся, нашел меня взглядом и махнул рукой, заставляя подойти. – Ты знаешь эту силу? Магию, что держит этих двоих у Грани, не позволяя вернуться под солнечное небо Адирана? Я ведь попросил тебя следить, чтобы мой сын остался жив! Ты… ты не выполнил мою просьбу!

Так вот что это была за просьба…

– Возможно, они сами не хотят возвращаться. – Я подошел к сосредоточенно зализывающему раны зверю. – Они проиграли эту битву и ушли.

– У тебя ведь есть Хранитель? – Шарид прищурился. Ох, не нравится мне такой взгляд! Словно он собрался свалить всю вину за смерть этих двоих на меня. – Почему ты не спросишь у него?

– О чем? Он не страж и не судья всем уставшим от жизни. К тому же ты хотел честного выбора правителя? Он состоялся. – Я указал на зверя. Тот только бросил на меня быстрый взгляд и принялся зализывать прокушенную лапу. – Вот тот, кто сразится с тобой за корону. Ты сам этого хотел.

Да. Я был больше чем уверен – виной тому, что поверженные перевертыши не обернулись, стала магия Тени. Колдунья явно была на стороне кронпринца и помогала именно ему, когда ее убил мой кинжал, но… Я не собирался становиться тем, по чьей вине погиб кто-то из сыновей короля Шарида. Только не сейчас!

– Что ж, возможно, ты прав, колдун. Такова воля богов… – Шарид одним движением стянул рубашку, но тут пантера тихо рыкнула и, не отводя взгляда от короля, начала меняться. Вскоре на том месте, где только что сидел зверь, оказался нагой окровавленный Зарин.

– Нет, отец! Я не буду сражаться с тобой за корону. Она твоя! Именно для этого я и вызвал на Чакарат Фаритха.

– Зарин? – Казалось, король был удивлен не меньше моего. – Но… как? Я думал, что в живых остался твой брат! Как это можешь быть ты?

– И я думал так же. – Я взял ткань у безмолвно стоявших возле нас слуг и протянул Зарину. Шарид с готовностью помог обернуть ею измученного сына. – Увидел, как упала одна из пантер, и вдруг подумал, что это ты.

– Верно, ты бы этого очень хотел? – Зарин криво усмехнулся и, морщась от боли, стал рассказывать: – Первым погиб Каруг. Брат просто свернул ему шею. Следующим его противником был я. Фаритх едва не убил меня. Я уже чувствовал дыхание смерти и знал, что эта смерть станет той единственной, которую не обмануть возвращением из-за Грани, как вдруг он рухнул рядом. Поверьте, я не знаю, что случилось, но я не убийца брата. – Зарин выдержал взгляд отца. – Я бы не стал его убивать, зная, как он тебе дорог!

Я предпочел промолчать. Возможно, я не прав, но верить этому перевертышу я не смогу никогда.

– Я знаю, сын, на все воля богов! – Король осторожно обнял Зарина и развернулся к горожанам. – Вот тот, кого признали боги следующим правителем славных сынов Вселесья!

Тишина взорвалась восторженными криками:

– Да здравствует король Зарин!

– Будь славен король Шарид!

– Божественный выбор!

– Коронация!

Я незаметно подошел к новоиспеченному правителю.

– Сам скажешь? Или мне просветить твоих подданных?

Шарид недовольно покосился на меня, недоуменно взглянул на хмурого сына. Не дожидаясь вопросов отца, Зарин шагнул вперед и, кутаясь в ткань, заговорил:

– Сыны Вселесья. Я горд и счастлив выбором богов, выбором судьбы. Я клянусь служить и защищать вас от врагов, мора и голода. Я клянусь стать правителем, о котором сложат песни и легенды, но… Не будет в наших лесах и долинах счастья и благополучия, пока все мы – жители Вселесья, не поможем истинному Хранителю Равновесия. Завтра! Все, кто рожден быть друидами, магами, воинами и способен биться за свободу Адирана, все, у кого есть сила. Мне нужна ваша помощь. Хранителю Равновесия нужна ваша помощь! Сыну королевы Динары из клана Белых волков нужна ваша помощь. – Он отступил в сторону и указал на меня. – Новый Хранитель Равновесия, король не по чину, но по рождению – Алессандр и я, король не по рождению, но по судьбе, ждем добровольцев до заката в зале Совета. Без вашей помощи мы все будем обречены жить под властью тварей, которые считают, что наш мир, Адиран, принадлежит только им.

Тишина на этот раз была сосредоточенной, осторожной. И когда я уже готов был подумать, что пламенную речь Зарина никто не поддержит, плотину молчания прорвал рев сотен голосов. Сначала неуверенный, постепенно он стал оглушительным. Я видел, как Зарин мне улыбается, шевелит губами, но я не мог расслышать то, что он пытается мне сказать.

Наконец, когда буря восторга стала утихать, заговорил Шарид:

– Братья и сестры, дети Вселесья. Мы поднимемся все, чтобы защитить наших женщин и детей. А после возвращения с победой избранного богами кронпринца Зарина я торжественно передам ему корону и власть.

Шарид говорил что-то еще, но я его почти не слушал. Мучаемый любопытством, я наклонился к уху Зарина:

– Вообще-то я собирался сообщить твоим будущим подданным, что коронации, равно как праздника, сегодня не будет, а ты зачем-то позвал магов. Что они сделают против драконов? И при чем тут моя мать?

Зарин устало взглянул на меня и вдруг стал подталкивать к живому коридору, ведущему до ступеней дворца.

– Я думаю, что мы здесь лишние и вполне заслужили еду, горячую ванну и отдых. Отец завелся надолго. Он прекрасный оратор и, пока не доведет всех до исступления, не успокоится. Так что завтра у тебя будет такое войско, что Тени сами сбегут к породившему их шеркху.

Шагая по живому коридору, я украдкой вглядывался в застывшие лица мужчин и женщин, окруживших площадь. Никто не пытался нас остановить, задержать. Никто не поздравлял. Нас как будто не видели! Вниманием горожан завладел негромкий, но весьма убедительный голос короля Шарида. Зарин был прав: он – превосходный оратор!

Миновав площадь, мы поднялись по ступеням и скрылись во дворце.

– Пойдем. Сюда. – Зарин не стал подниматься по лестнице, а свернул в светлый коридор и через несколько шагов толкнулся в крепко сбитую дверь. В большой, светлой, жарко натопленной комнате у печи хлопотала дородная женщина. Заметив нас, она всплеснула руками:

– Зарин, дитя мое! Ты вернулся!

– И я рад видеть тебя, Гаяна. – Он поцеловал женщине руку и обернулся ко мне: – Это моя кормилица. Король взял меня и ее к себе во дворец после того, как моего родного отца и мать убили на охоте. Кто – я не знаю до сих пор. Кормилица заменила мне мать, а король Шарид – отца.