— Генри, — поприветствовал профессор мальчика. — Разве тебе не положено быть в школе?

— Дядь Коль, учитель заболел. Отменили уроки сегодня. Вот, решил посмотреть, чем вы тут занимаетесь… — мальчик больше всех любил именно профессора Белова. Он единственный, кто был с ним добр.

— Мы пытаемся вылечить этих людей, — не стал скрывать профессор.

— А что с ними? — любопытство Генри не знало границ. Надо же чем-то увлекаться.

— Они больны…

— Как и я? — мальчик понимал, что люди были больны чем-то другим.

— Не совсем. Может, сыграем в игру? — Белов вынул из кармана две бумажечки. — Угадаешь, что здесь нарисовано, и я тебя угощу твоим любимым блюдом.

— Отец запрещает мне сладкое, — сделал грустную мину мальчик.

— А ты собрался ему говорить, что ты ел сладкое? — удивился профессор.

— Нет. В какой именно я должен угадать? — Генри смотрел на бумажки и уже предположительно знал, что там нарисовано.

— Ты уже знаешь. Говори, — Николай Аркадьевич уже приготовился открывать бумажечки.

— В правой руке у вас нарисован пегас. В левой написан код от замка, — такому феномену никто не мог дать внятного объяснения.

— И как тебе удаётся? — удивился профессор.

— Николай Аркадьевич, — заорал Стэн во всё горло. — Мы их теряем.

— Подожди у себя в комнате, — улыбнулся профессор и незаметно ото всех положил ему в карман пару конфет.

— Хорошо, дядь Коль.

Профессор вбежал в стеклянную камеру. Первого из пациентов рвало, и он не мог контролировать процесс рвоты. Остальные пациенты были в соседних идентичных камерах, но в них не вводили никаких препаратов. Профессор быстро осмотрел пациента. Его глаза бегали из стороны в сторону. Судороги были хаотичными. То рука задёргается, то нога, то вообще челюсть сведёт. Белов сорвал белый халат с пациента, и его глаза чуть не полезли на лоб. Живот у пациента буквально втягивался к позвоночнику. Будто там образовалась маленькая чёрная дыра. Кожа уже начала показывать очертания позвоночника.

— Где его кишки? — заорал Гость.

— Вводите принудительно в рот молоко, — быстро дал команду профессор. Стэн схватил трубку и впихнул пациенту в горло. Протолкал трубку до желудка. Кира дала ему коробку молока, и Стэн через воронку начал заливать в трубку молоко.

— Зачем? — только и спросила Кира.

— Я не знаю. У него будто восстановился ритм восприятия, и мозг сошёл с ума. Он не может так быстро воспринимать окружение. Нехватка кислорода, — профессор ловко одел маску на лицо пациента. — Он так умрёт мучительной смертью. Ещё три литра молока залейте.

— Почему именно молоко? — Стэн не мог понять важности именно такого элемента.

— Ему нужно много белка для поддержания организма. Молоко можно быстро довести до желудка, и к тому же, оно очень питательное. У него сейчас идёт поглощение собственных полезных веществ. Один из механизмов защиты организма от голодной смерти. Как спасём его, тогда можно будет перевести на другую еду.

— В крио-камеру его, — скомандовал Гость. — Раз его мозг ускорился, то должна, соответственно, подняться температура. Ничто не может при использовании энергии быть холодным. Больше сорока двух градусов и его мозг начнёт гибнуть. Живо! — в камеру вбежали двое мужчин и поместили пациента в крио-камеру. Благо, она была в камере и находилась в вертикальном положении.

— Установите датчики на электрический потенциал, — Белов не впадал в истерику и действовал рационально. — Введите адреналин. Сердце начинает замедляться… Что у него по поводу потенциала?

— Всё худо, — прокомментировал Стэн, так как он стоял за компьютером и следил за показаниями. — При таких нагрузках его сердце не выдержит и лопнет. Про мозг вообще молчу.

— Что вы ему вкололи? — профессор параллельно осматривал пациента. В крио-камере его хоть и привязали, но стеклянную дверцу ещё не закрыли.

— Мутаген В2.1Х, — быстро ответил Гость. — Вы же говорили, что он успешно прошёл все проверки…

— Да, — не стал отрицать профессор. — На мышах и кроликах он прошёл, но вот на обезьяне я ещё не делал.

— У нас есть ещё пять…

На этих словах у пациента полностью почернели глаза. На пальцах выпали ногти и полезли новые, острые когти. Кожа приобрела белый оттенок и стала очень грубой. Пациент закричал неистовым рёвом. От такого рёва у всех заложило уши. Пациент ловко разрезал своими когтями ремни. Распорол живот профессора, препятствующего выходу, и толкнул Киру к стене. Гость попытался остановить пациента, но тот ударил его ногой. И Гость полетел к Кире. Пациент схватил пять шприцов с мутагеном. Осмотрел всё и помчался к своим братьям. В одну секунду ввёл мутагены всем пятерым братьям и скрылся.

Профессор лежал на полу и истекал кровью. В руках он держал свои кишки. И даже пытался впихнуть их обратно. Кричать у него не получалось, так как горло полностью пересохло. К нему подбежал Стэн и чуть не поскользнулся на луже крови, которая успела образоваться вокруг Белова. Схватил полотенце и прижал к животу Николая Аркадьевича. Кира и Гость быстро поднялись и начали помогать Стэну нести профессора на операционный стол. Профессор от потери крови потерял сознание.

— Как я понимаю, вам ввели мутаген для того, чтобы спасти жизнь? — Владимир призадумался над этой историей.

— Можно сказать, я был первым испытуемым для нового мутагена. И почти удачным. Есть пара отклонений, но их в разной степени можно контролировать.

— Но подопытных вывели же позднее. В семидесятых? — Невский помнил те научные материалы, что они обнаружили в лаборатории на северных просторах.

— Первым подопытным был именно Дмитрий. Друг Гостя. Его сильно ранило в танковом сражении под Дубно. Можно сказать, что он не выжил бы в любом другом случае. Остальных действительно начали создавать намного позднее.

— Сколько удачных видов мутагенов было создано?

— Три вида, — профессор не хотел рассказывать, но для Владимира это действительно важно. — Первый и единственный ввели мне. Кстати, почти два месяца я пролежал в крио-камере. Два мутагена, так сказать, мутагены второй версии, ввели себе уже специально Гость и Клейн. Их связь стала очень сильной после внедрения мутагена. И есть ещё третья версия. Она неофициальная. Её потом доработал Стэн с помощью манипуляций с энергией меча «Ардрэйд». Он ввёл её, естественно, себе. Тогда всё шло к локальной войне. Стэну нужен был козырь в рукаве. И он создал его. Говорят, что он создал два образца. Второй, якобы, должен был вколоть Кире. Я честно не знаю, куда делся второй образец, так как Гость успел внедрить мутаген вампира в девчонку. Кстати, из-за неё и пошла вся эта локальная война.

— Что за мальчик?

— Генри? — Белов на время и забыл про него. — Генри — сын Гостя и Киры. Был сыном.

— Почему?

— Он страдал очень редкими заболеваниями. Оказалось, что при рождении ребёнка от двух одинаковых наборов генов возникают очень большие проблемы со здоровьем…

— Гость и Кира — брат и сестра? — удивлению для Владимира не было предела. Вот как бывает.

— Оказалось, что да. В роддоме потеряли одного ребёнка. Этим ребёнком и была Кира. И вот, спустя столько лет они встретились. Жаль, что они не знали об этой маленькой оплошности.

— Когда это выяснилось?

— Это и не выяснялось. Я сам выяснил. Нужны были анализы для испытания мутагенов, тогда я это и узнал. Они не знают, — Белову было неловко, что он так долго хранил такой секрет. — Я искал способ вылечить Генри. И мне надо было знать всё о нём и его родителях. Нужно знать то, что ты будешь лечить.

— Получилось создать лекарство? — Владимиру уже было жаль мальчика. Его жизнь состояла буквально из мук и, как оказалось, скоропостижной смерти.

— Не успел. Произошла авария в лаборатории и… — на глазах Белова появились слёзы. — Генри сгорел заживо при взрыве кислородных баллонов. Я даже не мог вытащить тело мальчика. Всё было в огне и в разрухе, — профессор не стал рассказывать, что видел, как мальчик сгорал заживо. Слышал его предсмертные крики. Он звал его на помощь, но Белов не мог к нему подобраться. Никак. Обугленное тело мальчика завалило плитой перекрытия. На следующий день после аварии профессор долго и упорно искал тело мальчика, но найти так и не смог. Возможно, оно осталось в обломках, которые пошли ко дну океана. Это была первая авария на плавучей лаборатории.