— Привет, пап, — дочь обняла отца. — С тобой всё хорошо?

— Конечно. Как же может быть иначе? — отец Миры криво улыбнулся.

— Саид приходил насчёт свадьбы?

— Не буду от тебя ничего таить. Он действительно приходил насчёт свадьбы. И тут как бы итак всё понятно. Если ты не хочешь, то тебя никто заставлять не будет…

— Раньше ты обратное говорил, когда я рассталась с Владимиром. Ты упорно намекал на свадьбу с принцем. И вот Владимир вернулся, — Мира улыбнулась. — Значит, свадьбы не будет. И точка.

— Он же тебя бросил. Причём в самом романтическом городе мира…

— Разве не Париж самый романтический город?

— Хорошо. Во втором самом романтическом городе. Причём бросил тебя в жёсткой форме. Хорошо хоть, не переспал ни с кем. И вот он возвращается, и ты бежишь к нему. Почему? — отец не совсем понимал свою дочь.

— Может быть, он тот самый? — Мира мечтательно произнесла фразу и посмотрела на картину. — Каждая девушка мечтает о храбром рыцаре и лишь дурочки — о богатом принце, который её ни во что не ставит.

— Думаешь, Владимир — тот самый рыцарь? — отец Миры наполнил фужер до краёв. — Он не особенно-то похож на рыцаря. Да, он симпатичный и на этом всё, — на самом деле он знал, на что способен Владимир. Также видел бойню на вилле.

— Не суди человека по его внешнему виду, — дочь припомнила частую фразу отца, когда она пыталась в детстве судить человека по внешности.

— Ты права. Раз ты зашла, то у меня для тебя хорошие новости. В любом случае ты станешь полноценной владелицей корпорации. И у меня для тебя первая и самая важная командировка. Завтра ты летишь в Саудовскую Аравию. Нужно будет заключить выгодный контракт с отцом Саида. И я уверен, что ты справишься. Ты же моя дочь, — отец еле улыбнулся.

— Обязательно я должна? — Мира испугалась. Всё же это её первая важная встреча.

— Он настоял на твоём присутствии. Я передам твоему секретарю всю информацию. Успеешь подготовиться за неполных два дня?

— Конечно, пап. Я тогда пойду? Готовиться? — Мира чувствовала себя паршиво.

— До встречи, дочь, — отец обнял Миру.

Мира выходила, а в этот момент входил Амади. Они безмолвно поздоровались. Телохранитель выглядел уставшим. Почему — отец Миры прекрасно понимал. Он знал, что на его дочь совершили покушение три незадачливых киллера. Пригласил главного телохранителя присесть. Амади не стал отпираться и с удовольствием сел. По привычке он быстро осмотрелся на наличие угроз, хотя этот кабинет имел функцию бункера. Было одно единственное окно, и то оно сможет выдержать снаряд танка. Дверь также могла выдержать прямой выстрел из танка. Также в кабинете имелась своя отдельная вентиляция и запас воздуха на трое суток на случай непредвидимых обстоятельств.

— Удалось разговорить киллеров? — отец Миры посмотрел в глаза Амади. Будто что-то искал в них.

— Они фанатики. От них толку мало.

— Интересно. Никогда не встречал людей, которые столь преданны своей идеологии. Вы знаете, что с ними делать по окончании допроса. Я вас вызвал по другому поводу.

— Слушаю, — Амади выпрямился.

— Завтра моя дочь летит в Саудовскую Аравию. Её надо будет сопроводить. Я вижу по вашим глазам, что вы уже готовы прямо сейчас этим заняться. Вот только загвоздка в том, что нужен только один сопровождающий. Таковы условия для заключения контракта. От вас нужен будет один единственный человек. Толковый и прошедший огонь, воду и медные трубы. Жизнь моей дочери важнее, чем сделка. Но я думаю, что всё пройдёт без происшествий.

— Хорошо. Я тогда начну собираться…

— Амади. Не в этот раз. Вы почти инвалид. И пусть даже у вас сейчас стоит титановое колено, но вы по-прежнему не боеспособны. Вы не сможете по своим физическим данным защитить мою дочь. Без обид, но факт есть факт. У вас есть кто-то на примете? — отец Миры всегда старался разговаривать со своими подчинёнными вежливо и не повышать при этом голос.

— Один есть, но он недоступен. В отпуске, — Амади уже целые сутки не может дозвониться до Владимира. Как бы его в плен не схватили. Жаль, что у него связаны руки для проведения масштабной спасательной операции.

— Есть же командир оперативной группы. Рассел. Он как-то просился на повышение, но тогда просто не было вакансии. Раз вы говорите, что ваш человек в отпуске, то я временно повышаю Рассела до личного телохранителя Миры. У вас есть какие-нибудь претензии к моему выбору?

— Нет. — Чего боялся телохранитель, то уже постепенно проявлялось наяву. Личные чувства не всегда дают человеку работать в полную отдачу. Он по себе это знал.

— Проведите с ним все необходимые инструкции.

— Слушаюсь.

Голова гудела, словно пароход. В горле пересохло и сильно сковывало дыхание. Владимир кое-как упёрся руками об пол и попытался подняться. Вышло так себе. Он свалился без сил. Открыв глаза, чуть не ослеп. Для него было всё слишком ярко. Закрыв глаза, он сконцентрировался на внутренних ощущениях тела. Почему он себя так чувствует? Не понимал. Быстро проверив своё внутреннее состояние, Невский нашёл проблему. Оказалось, что все органы чувств были обострёнными. Такой эффект мог вызвать у него только меч. Владимир слышал всё до мелочей, и это сильно било по слуху. Он начал интенсивнее дышать — приводить себя в спокойное состояние было не так просто. Он чувствовал себя, как наркоман под дозой, вколовший в себя при этом с десяток доз адреналина. Его колотило.

Прошёл примерно час. Невский попробовал открыть глаза. У него получилось. Он посмотрел на потолок и только теперь заметил, что там были фрески с греческими богами. Интересно, конечно, всё это рассматривать, но нужно выбираться отсюда. Владимир опёрся на локоть и попытался подняться. Хруст костей не послышался, а значит, день задался. Невский поднялся на ноги только с шестнадцатой попытки. Каждый раз от неудачной попытки он падал. Поднявшись на ноги, он быстро огляделся. Только трупы вокруг него. Профессор был всё ещё пригвождён к столбу. Куда он денется? Монстр был пеплом, что могло только радовать Невского.

Владимир встал в полный рост, и кровь быстро начала циркулировать по телу. Потребовалось не больше минуты, чтобы он пришёл в полную боеготовность. Невский сделал пару упражнений, они дались с лёгкостью. Осталось разбудить профессора. Почему именно разбудить? Всё просто. В наконечниках содержался яд, который парализует и усыпляет жертву. Незачем драться с заведомо сильным противником, если его можно усыпить. Такие выводы сделал Владимир, судя по медленному ритму сердца профессора. Понятно и то, что Николай Аркадьевич точно в сознании, но не открывает глаза из-за крепкого сна. Невский быстрым шагом подошёл к спящему пригвождённому профессору. Бесцеремонно вытащил наконечник и откинул его в сторону. Тело профессора упало на пол, словно мешок. Владимир сел напротив него и стал ждать. Организм Белова способен вывести эту дрянь самостоятельно. По крайней мере на это надеялся Невский.

Сидеть пришлось долго. Белов приходил в себя очень медленно. Видимо, с возрастом он становился слабее, чем его бывшие студенты. Вон Гость и Стэн вообще не убиваемые. Гады — одним словом. Владимир сначала хотел помочь ему, но потом передумал. Не хватало собственноручно создать нового монстра. Если вспомнить Антона, то он стал немного сильнее, чем был раньше. Земля ему пухом. Теперь надо быть осторожнее с теми, кому хочешь помочь кровью.

Профессор начал чаще дышать. Вирус заработал внутри тела более активно. Невский сидел напротив него и подбрасывал кинжал вверх, а затем ловко ловил его. Спустя десять минут профессор сел и опёрся спиной об столб. Он смотрел на мёртвые и растерзанные тела. Его взгляд выражал отвращение.

— Я думал, что вы уже привыкли к таким сценам, — Владимир ловко поймал кинжал и убрал его в ножны.

— К такому никогда не привыкнешь. А вам как удалось? — Белов протёр сухой рот рукавом.

— С чего вы взяли, что я привык? Я просто стараюсь не обращать на это внимания. Могу сразу вам сказать, что это получается плохо. Лучше выйти на свежий воздух. Этот смрад точно не доведёт до хорошего.