— Блин, любят же они тут проклятиями раскидываться! — воскликнула Мира.

— Это да, — согласилась женщина.

Она отделилась от решётки и подошла к Мире.

«Я серьёзно: убей Колдуна, и Вилюн станет твоим вечным должником», — посоветовала она.

«Но я не смогу победить Колдуна! — воскликнула Мира. Голос дрогнул от страха. — Я уже пыталась!»

«Это было в Башне. Найди его в другом месте и победи».

«Найди и победи, — нервно усмехнулась Мира. — Если бы это было так просто... Я как-то читала статью о том, что если ты потерпел поражение от какого-то человека, то всегда будешь ему проигрывать, потому что подсознание запомнит твоё поражение и...»

Мира заметила, что образ женщины начал бледнеть.

«Действие яда заканчивается», — поняла она.

«Если твоё подсознание настроено на поражение, значит перенастрой его, — раздражённо сказала женщина, — и перестань грузиться не по делу».

Она растаяла во мраке.

— Перенастрой подсознание, — пробормотала Мира. — Легче сказать, чем сделать.

С исчезновением себя-старшей она почувствовала, что сил прибавилось. Значит, действие яда и правда ослабло.

— Перенастрой подсознание, — повторила Мира и подойдя к решётке, закричала: — Вилюн! Вы слышите меня, Вилюн? Мне нужно с вами поговорить!

В ответ ей закричали канжди. Их трубные голоса пронзили тишину ночи, словно сирены пожарных машин. Круто, но не то, что нужно. Набрав в грудь побольше воздуха, Мира крикнула:

— Вилю-у-у-ун!

Ей вновь никто не ответил. Даже лесные воины не приходили, чтобы посоветовать заткнуться. У Миры появилось нехорошее ощущение, что в крепости нет никого, кроме неё и летающих лосей. Она мотнула головой, отгоняя такие мысли.

«На меня просто не обращают внимания, — подумала она. — И даже Вилюну лень рот мне заткнуть. Что же, значит буду орать, пока ему не надоест слушать».

Она вновь заголосила не хуже канжди.

Голосовые связки уже начали сдавать, когда в промежутке между воплями Мира услышала чьи-то далёкие шаги. Она замолчала, вглядываясь в темноту. Скоро в помещение с фонарём в руке зашла растрёпанная и хмурая Найра. На ночную сорочку была накинута безрукавка из шкуры, на ногах — стоптанные тапки.

— Чего орёшь? — спросила Найра, приближаясь.

По мере того, как азарка приближалась, свет фонаря выхватывал то стоящие до потолка вдоль стен сундуки, словно фантастический корабль появилась и вновь скрылась во мраке большая наковальня. Мира отметила, что в этой части «лечебницы» ещё не была.

Найра подошла к её клетке, хмуро уставилась на Миру.

— Чего орёшь, как полоумный канжди? — свободной рукой она протёрла заспанные глаза.

— Где Вилюн? — спросила Мира.

— Спит.

Все нехорошие предчувствия вновь накрыли Миру душной волной.

— Опять спит?! — воскликнула она. — Как утром, когда кукра ловили?

Найра неуверенно переступила с ноги на ногу, ответила:

— Ну... Похоже... Крепко уснул.

Мира сжала прутья клетки, пристально глядя в лицо азарки, сказала:

— Это она его усыпила! Значит, опять что-то готовит!

Найра смотрела на неё непонимающе.

— Ты о ком? — спросила азарка.

Мира хотела назвать Дарину, однако подумала, что Найра не поверит в вину своей подружки, а то и вовсе уйдёт.

— Ведьма, — сказала Мира. — Очень сильная. Настолько, что сумела скрыть свою мощь даже от Вилюна.

На лице Найры появилось недоверие.

— Где она? — спросила азарка. — В крепости?

— Да, она скрывается от людских глаз, — Мира прижалась лицом к прутья и сказала, стараясь чтобы голос звучал как можно убедительнее: — Я знаю, ты меня ненавидишь. Но сейчас нужно забыть обиды. Необходимо предупредить Владыку, что надвигается нечто очень плохое. Беги к нему и скажи, что Дар... Ведьма зачем-то опять усыпила Вилюна.

Она подумала, что Дарина вероятно опять окажется в покоях Владыки и может помешать Найре поговорить с ним.

— Найра, ты должна сказать об опасности Владыке наедине, — сказала Мира. — Поняла? Это очень важно!

Азарка смотрела на неё, теребя свободной рукой рыжую косу. На её лице отражалась усиленная работа мысли.

«Чем бы её подтолкнуть?» — нетерпеливо подумала Мира. Где-то тут была наковальня...

Словно прочитав её мысли, Найра перестала терзать косу и выдала:

— Пойду и разбужу Вилюна.

Мира скрипнула зубами: тут каждая минута на счету, а эта всё о своём.

— Будить Вилюна может быть поздно, — перебила она. — Беги к Владыке. Поднимай на ноги лесных. Найра, это очень серьёзно, просто поверь мне хоть раз! Ты спрашивала, в чём моя избранность, так вот она в том, что я чувствую — надвигается большая беда!

На лице Найры появился испуг — кажется, она наконец-то начала ей верить.

Она развернулась и, шлёпая по полу стоптанными тапками, поспешила обратно откуда пришла. И фонарь с собой забрала. Опять стало темно. Мира в сердцах выругалась и ещё раз попыталась раздвинуть силой магии прутья: бесполезно! Ни один даже не шелохнулся. Она прижалась к решётке пылающим лбом. Что же делать? Для чего Дарина усыпила Вилюна на этот раз? Опять выпустит кукра? Или задумала что-то другое? Тут же ей в голову пришла мысль, что утром Дарина проводила репетицию. Убедившись, что Вилюн поддаётся её чарам и засыпает, она сейчас будет действовать уже более уверенно.

Мира не знала, сколько прошло времени, когда вдалеке опять раздались шаги — человек был один, но шёл медленнее и тяжелее, чем Найра. Мира с напряжением ждала, кто появится.

Появилась Найра... с Вилюном на руках. Маг спал, сладко причмокивая. Фонарь Найра закрепила на спине на верёвке и он чуть покачивался при ходьбе, из-за чего казалось, что по стенам мечется неусопокенное существо. Мира лишилась дара речи.

— Ты была права, — пропыхтела Найра, приближаясь. — Его не разбудить. Чего я только не делала.

— А-а, — только и вымолвила Мира.

— Вас в крепости двое магов: ты и Вилюн, — продолжала Найра. — Раз он спит, с ведьмой надо тебе сражаться.

«Ты проявляешь чудеса сообразительности», — подумала Мира, а вслух спросила:

— А-а... Зачем ты Вилюна принесла?

— Так у него ключ от клетки, — Найра бережно опустила мага на пол и, вытерев краем безрукавки потный лоб, пожаловалась: — Маленький, а тяжёлый какой!

— Подожди! — перебила Мира. — Давай про ключ. Где он?

— Вот!

Найра наклонилась, распахнула рубаху на груди мага и отступила. Среди густой курчавой растительности - с такой лохматостью Вилюн мог спать на снегу - Мира увидела на висящий на цепочке ключ.

— Это от замка, — пояснила Найра. — Я сама видела, как Вилюн этим ключом запирал.

— Отдельно ключ принести нельзя было? — спросила Мира.

— Ключ жжётся. Вон, волдырь теперь будет, — Найра показала Мире руку, на которой алело пятно от ожога.

— Магия такая магия, — пробормотала Мира. — Интересно, а я-то смогу взять?

— Ты сможешь, — уверенно произнесла Найра.

Мира посмотрела на неё в изумлении:

— Откуда ты знаешь?

Найра почесала затылок, нехотя сказала:

— Вилюн, когда запирал, сказал мне, что ключ будет слушаться только его и тебя.

— Меня?! — изумлению Миры не было предела.

— Я сперва не поверила, а теперь вот, — азарка опять показала руку.

— Но зачем тогда было вообще меня запирать? — не понимала Мира.

— Он сказал ещё, что в клетке ты под защитой. Он вроде как от страха за тебя тебя и запер.

Вот так дела! Это требовалось обдумать, но как раз на обдумывание времени не осталось.

— Подтяни его ближе, чтобы я могла ключ снять, — сказала она Найре.

Громко сопя, Найра снова подняла Вилюна и донесла до двери. Вообще-то Мира подразумевала, чтобы мага подтянули волоком. На мгновение девушки встретились взглядами.

— Ну и сильна же ты, мать! — искренно восхитилась Мира.

— Давай быстрее, я все руки оборвала, — грубо ответила Найра.