Мира решила, что надо сразу брать быка за рога. Прямо взглянув на старика, она звонко воскликнула:

— Великий Хранитель, у меня было видение — Азару угрожает опасность из вне! Нам всем нужно сплотиться и противостоять врагу!

Внимание на неё обратил только Колдун и то ненадолго. Его скучающий взгляд скользнул по её лицу, груди, животу, оборванному и грязному подолу платья. После чего Колдун зевнул и отвернулся.

Мира стушевалась, не зная, что делать дальше. Хадар посмотрел на неё с жалостью и тихо промолвил:

— Твоя угроза «из вне» здесь никого не колышет.

Нет, всё же она заставит этого тщедушного и сморщенного будто урюк старикашку обратить на неё внимание!

— Великий Хранитель! — опять воскликнула Мира, хотя уже не так звонко.

Вновь никто даже не взглянул в её сторону.

— Где мой сын? — спросил Великий Хранитель, буравя Хадара свирепым взглядом.

— В Лесу, — спокойно ответил тот, — жив и невредим. То, что вам предъявили — подделка, имеющая целью рассорить два великих народа. Только дураки могли на неё купиться.

Иртек гневно поджал губы.

— Ты сам видел Тиреда? — проскрипел Великий Хранитель.

— Нет, она, — Хадар кивнул на Миру.

Старик наконец-то её заметил.

— Это правда? — спросил он, ёрзая в кресле, будто его мучил геморрой.

— Да, — ответила она. — Я видела вашего сына. С ним уважительно обращаются. Великий Хранитель, наши враги не в Лесу. Они за...

— Об этом ещё поговорим, — перебил её старик и повернулся к Майеру: — Старший агент, огласи.

При словах "Старший агент" по лицу Хадара прошла судорога. Он скрипнул зубами, но смолчал. Майер налился краской, словно начищенный до блеска и растопленный самовар. Сделав шаг вперёд, бывший заместитель Хадара громогласно произнёс:

— Хада`г, ты обвиняешься в измене, подготовке све`гжения законной власти Великого Х`ганителя Элса`га и сгово`ге с ведьмой отступницей Даяной. П`гизнай свои п`геступления и, может быть, Х`ганитель великодушно тебя п`гостит.

Старик кивал в такт словам Майера, будто сам писал эту дурацкую речь и проверял, всё ли сказано.

— И Даяну приплели! — процедил сквозь зубы Хадар. Он побледнел до серости, так что синяки на лице проступили ярче, чем прежде.

— Хада`г, тебе есть что сказать в своё оп`гавдание? — спросил Майер. — Готов ли ты покаяться п`гямо сейчас?

— Да, мне есть, что сказать. Тебе лично, милый друг, — почти ласково произнёс Хадар. — Иди сюда, шепну на ушко.

Мира покосилась на спутника. Внешне он был, как обычно насмешлив и даже связанные руки как будто не доставляли ему неудобств. Но Мира чувствовала клокочущую в нём ярость.

Майер ненадолго смутился. Было видно, что он ожидает от бывшего начальника любой пакости, но не подойти — означало проявить трусость. А тут ещё Иртек наклонился и что-то сказал ему, указав на Миру. Видимо предупреждал, что она может двигать камни. Услышавший слова Иртека Великий Хранитель взглянул на Майера и с насмешкой спросил:

— Что же ты, новоиспечённый Старший агент? Испугался связанного и пигалицу, которую можно соплёй перешибить?

Колдун усмехнулся, Окато как обычно спрятал лукавую улыбку в уголках рта. Лишь кукры стояли словно изваяния и ждали приказа.

Покраснев до корней волос, Майер спустился с помоста и приблизился к бывшему начальнику. Его лицо блестело от пота, глазки бегали.

«Какие у него плоские, пустые глаза», — подумала Мира.

Подходить вплотную он не стал, но Хадару это и не потребовалось. Он метко плюнул в лицо Майеру и с улыбкой заметил:

— Повернись, я в ушко добавлю.

Майера затрясло от гнева. Стыд, обида, злоба — всё это выплеснулось на его лицо, словно кипяток. Прорычав ругательство, он бросился на Хадара и с размаху ударил его кулаком в живот. Хадар рухнул на землю, согнувшись в три погибели. Майер добавил ещё несколько раз ногами. Дальше Мира была не в силах смотреть. Схватив взглядом правый каблук сапога Майера, она дёрнула его на себя. Майер взмахнул ногой, словно солист ансамбля песни-пляски и приземлился на зад.

«Пляшите», — приказала Мира его сапогам.

И Майер пошёл вприсядку вокруг Хадара, стелясь низко над землёй. По его лицу и шее градом катился пот, рот съехал набок, глаза выражали муку, но он продолжал плясать.

На помосте покатывались от смеха. Старик смеялся так, что чуть из кресла не вывалился, Окато хихикал беззвучно, прикрыв глаза-щёлочки, но продолжая за всеми наблюдать. Колдун просто ржал, запрокинув голову назад и показывая крупные белые зубы. Иртек боялся при таких важных людях хохотать открыто и давился смехом, побагровев от натуги не меньше Майера. Городские стражи смеялись в свои трубы. Только кукры продолжали стоять с непроницаемыми лицами. Ничто не могло их развеселить или огорчить. Всё человеческое стало им чуждо.

— Мира, перестань, ты убьёшь его, — сказал, наконец, Колдун. — Ты же не хочешь, чтобы у нашего Старшего агента разорвалось сердце?

«Хочу, — мысленно ответила она. — Будь моя воля, вы бы все у меня тут плясали».

Но всё же приказала сапогам Майера остановиться. Мужчина без сил рухнул на землю, судорожно ловя ртом воздух и держась руками за грудь.

Хадар с благодарностью улыбнулся Мире:

— Спасибо. Это было красиво.

— Посмот`гим... кто из... нас... будет смеять...ся последним, — пропыхтел Майер.

Великий Хранитель перевёл взгляд с Миры на Хадара и приказал одному из кукров:

— Этого в тюрьму. В нижние камеры.

На лице Хадара мелькнул страх, но он быстро взял себя в руки и придал лицу равнодушно-презрительное выражение.

«А что будет со мной?» — в панике подумала Мира.

Почувствовав на себе пристальный взгляд, она повернула голову и встретилась глазами с Колдуном. Мужчина едва заметно улыбнулся.

«Всё только начинается, дорогая», — говорил его взгляд.

Она резко отвернулась к Хадару. К нему как раз подошёл кукр. Хадар смотрел на него снизу долгим взглядом: уж точно не для такого финал он готовил себе армию. Взяв Хадар за локоть, кукр будто пушинку поставил его на ноги и повёл за ворота дома Великого Хранителя. Напоследок Хадар обернулся и ободряюще улыбнулся Мире. Мол, давай тут держись. Проклятие на его плече помахало ей обеими руками: «Пока! Пока!»

— Пока, — в замешательстве прошептала Мира.

Насчёт Хадара она не сомневалась — он придумает, как выпутаться из этой передряги. На то он и Старший агент, пусть даже бывший. А вот про себя она знала только то, что осталась одна против стаи шакалов.

......

Старик сделал знак двум кукрам — крепким, одинаковым с лица парням. Те подошли к нему, бережно, словно фарфорового, поставили на помост и придерживая за руки, подвели к краю.

«Надо же, — подумала Мира. — Они и заботливыми могут быть. Не только убийцами».

— Великий Хранитель! — воскликнула Мира, боясь что он так и уйдёт, не выслушав её.

— Не тужься, после поговорим, — проскрипел правитель и приказал стоявшему в отдалении старому слуге: — Отведи её в комнату, дай всё, что нужно девице.

Затем Великий Хранитель повернулся к Окато и Колдуну, которые ожидали его со смиренным видом, бросил:

— Идём ко мне разговоры говорить.

Он кивнул кукрам. Те подставили руки под его тощий зад и осторожно спустили старика с помоста. А затем, как в гамаке понесли в дом. Окато и Колдун направились следом на почтительном расстоянии. Уже за ними, выстроившись в шеренгу по двое строевым шагом — кукры. Про Майера все как-то сразу забыли, и он заковылял следом, держась за поясницу.

— Господин Великий Хранитель, — робко воскликнул из-за спинки кресла забытый всеми Иртек. — А что с моим вопросиком по мокрозявам в Башне? Я людям обещал.

— Жди, — бросил тот, не оборачиваясь — За воротами.

Один из кукров сразу же отделился от строя, и подошёл к Иртеку.

— Не надо меня трогать! Я сам выйду! — болезненно воскликнул мужчина.

«Безукоризненные солдаты», — подумала Мира и невольно бросила взгляд в сторону, куда увели Хадара. Сколько сил, времени и средств он вложил в этих биороботов, сколько людей пустил в расход ради сохранения своей тайны — и всё для того, чтобы они служили другому хозяину.