— Баба какая-то. Я хотела от неё сбежать, но она связала меня и в Башню привезла.

«Баба, — отметила Мира. — Значит, у них на самом деле есть лодочницы. Если после выхода из Башни стать лодочницей, я смогу постоянно видеть Гая».

Алекса плеснула ей в кружку ещё браги.

— Давай за нас, — сказала она и, запрокинув голову, выпила приличную порцию. — Скажи, мы сидим ничуть не хуже, чем наши там.

— Кто наши? — удивилась, не успев выпить, Мира.

— Наставники, конечно, — со злостью ответила соперница. — Хорошо устроились! Придут, потроллят нас и идут себе. У них, смотрю, второй медовый месяц начался. А мы тут как крысы в клетках. Ещё и в темноте, — она опять выпила.

— Ты о чём? Какой медовый месяц?

Алекса посмотрела на неё с удивлением:

— Ты чё, не знаешь?

— О чём?

— Да ладно! — она визгливо расхохоталась: — Не, рили не знаешь?

Мира покачала головой.

— Они муж с женой! Неужели тебе дикобраз не рассказывал?

Миру будто обухом по затылку ударили. Гай и Даяна? В памяти пролетела встреча в коридоре, свидетельницей которой она стала. Нет — не может быть.

— Слушай, они так разговаривают друг с другом, — заметила она. — Никакого мёда и близко нет.

— Ай! — махнула рукой Алекса. — Милые бранятся, только тешатся. Раньше у них правда были тёрки, но сейчас всё оки.

У Миры загорелось в груди — сильнее, чем от браги.

— Это тебе Даяна сама рассказала? — спросила она дрогнувшим голосом.

— Ага, у них сегодня романтик свидание.

«Потому он так быстро и ушёл», — подумала Мира.

Перед глазами вновь возникла Даяна: в багровом платье, красивая до безумия. В ушах зазвучал её голос: «Здравствуй, Олег. Давно не виделись».

Ещё вспомнились слова насильника: "Он уже давно со своей ведьмой спит!" Так вот кого он имел в виду…

"А я со своими поцелуйчиками, — подумала она, чувствуя, как на глазах защипали злые слёзы. — Дура! Тысячу раз дура! Нелепая, смешная обезьянка!"

Мира залпом выпила брагу, протянула кружку:

— Налей ещё.

— О, это по-нашему, — рассмеялась Алекса, плеснула щедрой рукой. — Давай, за нас.

Неожиданно она наклонилась к Мире, заглянула в лицо и встревожено спросила:

— Эй, ты чего? Из-за дикобраза, что ли, расстроилась?

— С чего бы? — преувеличенно громко воскликнула Мира. — У меня дома парень остался.

— Пааарень, — протянула Алекса. — Это хорошо.

— Угу. Только я здесь, а он там. Слушай, я краем уха в общаге слышала про то, что отсюда можно вернуться домой. Это правда?

— Конечно, — убеждённо, даже не задумываясь ответила противница.

— Просто Гай сказал, что это невозможно.

Алекса возмущённо вытаращила глаза:

— Бредит твой дикобраз! Моя ведьма говорит, что вернуться можно. Но для этого нужно победить в турнире.

— Что же она сама не вернётся? — недоверчиво спросила Мира.

Алекса закатила глаза:

— А чё она тут плохо устроилась? На трёх работах, что ли, вкалывает или как мы в крысиной норе сидит? Если бы я жила, как она, тоже никуда бы не рыпалась.

Мира мыслено согласилась.

— Я только ради этого и участвую, — произнесла Алекса севшим голосом. — Очень хочется домой вернуться!

Мира судорожно вздохнула. Они посмотрели друг другу в глаза, и соперница порывисто обняла её за плечи. Мира хотела оттолкнуть, но не решилась. Так они и сидели. Почувствовав, как мелко вздрагивают плечи Алексы, Мира неловко погладила её по спине. Противница всхлипнула.

— Прости, что я тебя там, в камере доставала, — сказала Алекса. — Я уже с ума от всего этого сходила! Знаешь, по правде говоря, я не хочу с тобой драться. Ты мне нравишься, ты прикольная.

— Гай сказал, что мы сначала будем с собственными страхами сражаться, — произнесла Мира. — Может так случиться, что друг с другом и не сойдёмся.

Алекса отстранилась, глядя на неё расширенными, заплаканными глазами. В чёрных зрачках плескался страх.

— Моя ведьма также говорит.

Некоторое время молчали. Тишину нарушало только их дыхание и потрескивание огня в лампе. А Гай сейчас с Даяной…

Мира не хотела об этом думать, но чёртовы мысли упорно возвращались к свиданию наставника с этой… Она представляла, как Даяна задувает свечи, оставив только одну, и трепещущее жёлтое пламя ласково касается тьмы, обжигает её, заставляет отступить. Даяна снимает полупрозрачную накидку, рубины на корсаже её платья сверкают кроваво красным. Медленно она подходит к кровати, на которой лежит в расстёгнутой рубахе Гай, присаживается на край и склоняется над ним, так что её соблазнительные груди оказываются на уровне его глаз. Он притягивает её к себе и…

— Хочешь знать, чего я боюсь больше всего? — вновь подала голос противница.

Мира тряхнула головой, заставляя себя вырваться из мучительных, причиняющих боль мыслей.

— Да, хочу, — сипло ответила она.

— Ослепнуть, — Алекса запрокинула голову и выпила из почти пустой бутылки.

— Почему именно ослепнуть? — удивилась Мира.

— Меня однажды прокляли, — голос противницы задрожал. — Мы в детстве по пьяне с компанией чморили слепого пацана. Тут пришла его бабка. Все разбежались, а меня она успела за руку схватить. Ты, говорит, однажды узнаешь, что такое настоящая темнота. Я вырвалась, убежала, но с тех пор совсем в темноте не могу. Всё бабка та мерещится.

Мире невольно передалась её дрожь.

"Какие же мы обе жалкие и беззащитные! — в отчаянии подумала она. — Словно бабчки на игле".

— А ты чего больше всего боишься? — спросила Алекса.

Мира передёрнула плечами:

— Даже не знаю. Раньше боялась, что куб упадёт, а потом Гай сказал, что он никуда не упадёт, потому что на полу стоит, — он нервно рассмеялась: — И мне после этого почему спокойнее стало.

— Какой куб? — недоумённо спросила Алекса.

— Стеклянный. Мне казалось, что я в кубе, а он в космосе.

— Блин, какие же мы обе чокнутые, — хохотнула противница.

— И не говори. На всю голову. А твоя тоже с тобой по кошмарикам ходит?

— В смысле, ходит по кошмарикам? — недоумённо спросила Алекса.

Мира поняла, что сболтнула лишнее.

— Ну… Это я так называю, — начала она выкручиваться. — Мой требует, чтобы я так подробно описывала, как у меня там всё, будто он сам там побывал.

— Он у тебя зачётный, — с ноткой зависти протянула Алеска. — А моя сука только собой занимается. Вообще не понимаю, зачем мне такая наставница! Какой от неё толк?! Лучше бы у меня господин Хадар был.

— Кто? — удивлённо переспросила Мира.

Алекса бросила на неё быстрый взгляд, словно колебалась, рассказывать или нет, но желание поболтать победило.

— Когда меня позвали в турнире участвовать, там был один мужчина. Что-то вроде кастинга проводил. Я думала, он и обучать меня будет, но больше ни разу его не видела. Наверное, ему стрёмно быть наставником. Блин, Мирка, он такой красавчик! Я, как увидела, просто утекла.

— Я тоже сначала мечтала заполучить в наставники Вишневского, — сказала Мира. — Даже просила Гая познакомить с ним.

Алекса ухмыльнулась:

— У тебя губа не дура. И чё дикобраз, побежал искать его?

— Нет, конечно. Мне вообще кажется, что никакого Вишневского на самом деле нет. Это сказка…

Противница жестом остановила её и сказала с такой уверенностью, будто речь шла о близком родственнике:

— Есть. Только он уже не живёт на Азаре.

Мира посмотрела на неё с подозрением, спросила:

— А где он живёт?

— Дома! — фыркнула Алекса. — Хадар сам его провожал. И моя ведьма подтвердила.

Они замолчали. Мира уже совсем запуталась: если можно вернуться, почему Гай говорит, что нельзя? Может, он просто не в теме? Наверняка, это закрытая информация, в которую не посвящают простых лодочников. Она протянула руку к бутылке, но не поймала.

— Там осталось что-нибудь? — спросила она у Алексы.

— Не вижу, — прыснула Алекса. — Я такая пьяная, просто жуть! Не знаю, как к себе вернусь.