— Психи! — проворчала Мира.

Сама не зная почему, она не любила аквапарки. Ей было там неудобно, и даже тревожно. Любительница посидеть на краю крыши или на поручнях моста, только в аквапарке она начинала думать, а правильно ли здесь всё рассчитано в плане нагрузок? Не сломается ли горка и не рухнет ли потолок?

Кто-то тронул её за руку. Вздрогнув, она обернулась. Рядом стоял малыш лет четырёх и смотрел на неё ясными, голубыми глазами.

— Что тебе, мальчик? — спросила Мира.

— Вас ожидают в турецкой сауне, — серьёзно сказал он.

— Прямо таки ожидают? — улыбнулась она.

— Прямо таки, — без тени улыбки подтвердил он, отвернулся и пошлёпал к «лягушатнику». Там малыш запрыгнул в один из шезлонгов и стал курить кальян. Белый дым окутал его маленькую фигурку вместе с шезлонгом.

— С ума сойти, — пробормотала Мира. — Я точно не могла такое придумать!

Осталось выяснить, где тут турецкая сауна. Из воды вынырнула пожилая дама в розовой шапочке с пупырышками.

— За кадками с пальмами, дальше налево сорок метров по коридору, — сказала она.

— Что? — растерялась Мира.

— Деточка, вы интересовались, как найти турецкую сауну, — сказала она.

— Я только думала об этом, — возразила она.

— Мысль изреченная есть ложь, — нравоучительно произнесла дама.

После чего перекувырнулась, взмахнув ластами и подняв брызги. Склонившись над водой, Мира увидела, как дама грациозно уплывает. Решив, что больше ничему не будет удивляться, она направилась к кадкам с пальмами. За ними, в самом деле, обнаружился поворот налево. Завернув, Мира прошла ещё немного вперёд, миновала кабинет администратора и скоро увидела несколько стеклянных, запотевших дверей. На стене рядом с ними висели таблички: «Фито-сауна», «Финская сауна», «Турецкая сауна». Мира вошла в турецкую, остановилась, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь сквозь плотный белый пар и чувствуя, как при каждом вдохе горячий воздух растекается по телу. Когда глаза привыкли, она разглядела Гая. Наставник сидел у стены справа на полоке, закрыв глаза и завернувшись по пояс в полотенце. Кроме него в сауне никого не было.

— А я гадала, почему оказалась здесь, — сказала Мира. — Всё банально: вам просто захотелось в сауну. Это конечно, страшный ужас. Прямо квинтэссенция кошмара.

Он улыбнулся и, не открывая глаз, ответил:

— Это у тебя надо спрашивать, почему мы тут оказались.

— У меня?!

— Ну да, это же твой мир.

Мира налила в ковш воды, плеснула на полок напротив Гая и забралась с ногами. От жара её разморило и стало клонить в сон. Мира тряхнула головой, пытаясь сосредоточиться.

— Вы сказали, что хотите посмотреть, как всё устроено в моих эээ… неприятных воспоминаниях, — сказала она. — Но там таких нет, — она кивнула на дверь. — Люди веселятся и плещутся в бассейне. Здесь тоже спокойно.

— Ищи знаки.

— Какие?

— Тревожные. Раз ты сюда попала, значит, здесь произошло или ещё произойдёт что-то плохое. Но это можно предотвратить. Действуй на опережение.

Мира посмотрела на его плечи, поросшие тёмным волосом. На распаренной, покрасневшей коже отчётливо проступали многочисленные шрамы, будто на Гая набросили сеть. Интересно, кто его так отходил?

Он открыл глаза, и уставился на Миру. Она смутилась, что так откровенно на него пялится, и перевела взгляд на стену.

— Если ты будешь так копаться, сработать на опережение не получится, — проворчал Гай.

— Вы со мной не пойдёте? — спросила она, хотя и знала ответ.

— Не ломай мне кайф.

Мира недовольно поджала губы, помолчав, спросила:

— У нас всё обучение будет так проходить?

— Вот уж не думал, что придётся водить тебя за ручку, — презрительно откликнулся он и снова закрыл глаза. Ещё и рукой на неё махнул. Мол, иди-иди.

— Здесь всё ненастоящее, — злорадно сказала она и вышла из сауны.

Теперь в коридоре казалось прохладно. Мира зашла в душ, ополоснулась, снова отправилась к бассейну. Здесь по-прежнему буйствовал праздник жизни.

— Ищи знаки, — пробормотала она, глядя на беззаботно веселящихся людей. — Раз ты сюда попала, значит, здесь произошло или произойдёт что-то плохое.

Ну что здесь может произойти? У кого-то случится сердечный приступ и он захлебнётся в бассейне? Или, может… Её внимание снова привлекла труба, из которой с визгом вылетали и падали в воду купальщики. Ищи знаки, ищи знаки.

Мира подошла ближе, разглядывая швы, где соединялись части трубы. Ничего подозрительного, по-крайней мере, на её дилетантский взгляд.

— Девушка, а девушка, вы почему такая серьёзная? — раздался справа мужской голос.

Повернув голову, Мира увидела в бассейне худого парня, примерно своего ровесника. Он стоял, положив руки на бортик, и бесцеремонно разглядывал её.

— Я давно за вами наблюдаю, — сказал он. — Вы ходите тут, всё рассматриваете с видом инспектора. Даже не плаваете.

«Тебя не существует», — подумала Мира и отвернулась от него.

Потом обернулась вновь: парень исчез. Хм.

Она подошла к огромному окну, откуда просматривались парковка, небольшая площадь перед входом в аквапарк и часть шоссе.

На улице крупными хлопьями падал снег. Налипал на стёкла машин и стоящие вдоль дороги рекламные баннеры, превращал в ходячих снеговиков людей, которые спешили поскорее укрыться под защитой домой. Её взгляд привлекло движение на площади, и Мира с удивлением увидела девочку лет шести. Пуховик, шапка, варежки, лыжные штаны и ботинки — всё было белого цвета, отчего девочка сливалась с сугробами. Она кружилась на месте, широко раскинув руки, закрыв глаза и подставив лицо снегу — отрешённая от реальности, прохожих, пробок и всего прочего. Краем глаза Мира увидела, что к ней подошла та самая дама, которая показала, как пройти в турецкую сауну. Но сейчас на ней был свободный, до пола халат, расшитый золотыми цветами.

— И ты живешь, не шевелись и слушай:

Там в зеркале, на дне,—

Подводный сад, жемчужные цветы…

О, не гляди назад,

Здесь дни твои пусты,

Здесь все твое разрушат,

Ты в зеркале живи,

Здесь только ложь, здесь только

Призрак плоти,

На миг зажжет алмазы в водомете

Случайный луч…

Любовь.[1]

Произнесла нараспев дама. Выпростав из широкого рукава ладонь, она показала на девочку за окном, и Мира внезапно поняла, что видит себя маленькую. На ней был её любимый пуховик — Мира чувствовала себя в нём снежинкой, которая кружится в воздухе вместе со множеством таких же весёлых и беззаботных. Глядя на себя, словно в зеркало прошлого, Мира вспомнила тот день и почему не любит аквапарки.

Ей было четыре, когда они с мамой впервые пошли в аквапарк. Мама хотела побывать там именно зимой: когда на улице стужа и все бегут, закутавшись в шарфы, а посредине — остров лета и веселья с голубой водой и зелеными пальмами. И ну и что, что вода голубая от хлорки, а пальмы искусственные.

Выйдя из душевой к бассейну, Мира была очарована и изумлена увиденным: вокруг, как в сказке били из воды фонтаны, с пола до потолка извивались, точно диковинные змеи, горки, гремела музыка, все радостно визжали, смеялись. Мира тоже начала визжать и прыгать, пока не поскользнулась на мокром полу и не упала, больно ударив коленку. Потом она неудачно скатилась с горки, глотнув воды, и аквапарк ей совершенно разонравился.

— Поехали домой, — заканючила она.

— Как домой?! — изумилась мама. — Мы здесь ещё полчаса не пробыли.

— Мне тут не нравится.

— Ну, зайка, перестань. Посмотри, всем детям нравится! — попыталась уговорить её мама.

Мире было всё равно, что нравится другим детям.

— Хочу домой! — заныла она.

Мама со вздохом взяла её за руку и повела к стайке детей, которые ползали в сухом бассейне.

— Тебе просто нужно познакомиться с ребятами. У вас будет общая игра, и тебе сразу же здесь понравится, — заверила мама.