Полубой привычно устроился в ложементе, дождался, пока Небогатов пристегнет страховочные ремни, и попросил разрешения на вылет. Створки шлюза поползли в стороны, открывая звездное небо и шар Сан-Анджело. Полубой осторожно вывел модуль.

— Давай к фрегату, — скомандовал Небогатов, — Мерредит лично вызвался проводить.

На подходе к «Звездному ястребу» их встретил челнок. Приглашая следовать за собой, он качнулся с борта на борт и направился к планете. Вблизи фрегат производил еще более удручающее впечатление, чем на обзорном экране. Было видно, что корабль доживает отведенный ему век — между плитами обшивки были заметны грубо заваренные щели, из восьми «единорогов» три отсутствовали, и пустые барбеты выглядели неряшливо и сиротливо.

— Даже разговаривать не желают, — заметил Полубой, разворачиваясь в кильватер челноку.

— Мне кажется, Мерридит чувствует себя виноватым, — отозвался Кирилл. — Ты же видел, как он всякий раз ждал подсказки с планеты.

— Союзнички хреновы, — пробурчал Полубой.

По мере приближения планета росла, нависая над модулем оранжевым шаром. Скоро уже можно было различить синие ленты рек там, где пустыня переходила в среднюю полосу.

Небогатов тронул Касьяна за плечо.

— Впереди, по правому борту.

Парившее на орбите ажурное сооружение было похоже на сеть, сплетенную исполинским пауком.

— Вот то, что нам нужно, — сказал Небогатов, — док. И какой док! Ну-ка, давай поближе.

— Только договориться осталось, — остановил восторги Кирилла Полубой.

Вблизи док подавлял размерами — модуль мог бы совершенной свободно пройти через ячейки стен, похожих на соты. Ошвартованные к мастерским буксиры, размерами лишь немного уступавшие встретившему «Дерзкий» фрегату, могли завести в док любое судно, вплоть до линкора.

Дальше, за доком, виднелся грузовой терминал, возле которого зависли несколько транспортников.

— Не сказал бы, что у них здесь работы невпроворот, — заметил Небогатов.

— Периферия, спячка, — отозвался Полубой и развернул модуль вслед челноку.

Пробили тонкий слой облаков. Космопорт располагался в долине на окраине столицы с одноименным планете названием. Город лежал на нескольких холмах, дальше на севере синело море, похожее на кусок синего стекла.

Модуль вышел на посадочную глиссаду, Полубой с шиком притер его к плитам полосы, остановив рядом с челноком.

Воздух был наполнен запахами степи — за посадочной полосой желто-зелеными волнами колыхались травы. Вдали, в дымке, вставали небоскребы Сан-Анджело.

Глядя на вразвалку приближавшегося к ним мужчину в форме космофлота Содружества, Небогатов негромко сказал:

— Останешься в порту. Посмотришь, послушаешь. Словом — оцени обстановку.

— Угу… если не сразу морду набьют, значит — все в порядке.

— Только не ввязывайся ни во что, я тебя умоляю.

Мужчина вяло поднес ладонь к пилотке с одинокой серебряной звездой.

— Лейтенант-коммандер Мерридит.

— Капитан первого ранга Небогатов. Офицеры обменялись рукопожатием.

— Прошу, кэптен, — Мерридит указал на приближавшийся от здания космопорта глидер, — вас ждут в штаб-квартире губернатора.

— Господин капитан первого ранга, — прогудел Полубой, — дозвольте хоть в порту побродить. Три недели земли не видели.

— Вы не против? — спросил Небогатов у Мерридита.

— Пожалуйста, — лейтенант-коммандер окинул равнодушным взглядом Полубоя в слишком тесной для него форме и с побагровевшим лицом — воротник все-таки был туговат.

— Ладно, проветрись, — согласился Небогатов и погрозил пальцем, как непоседливому ребенку, — ты смотри у меня! Чтобы ни капли!

— Как можно, господин капитан первого ранга. Что ж мы, не понимаем.

Пилот челнока, невысокий и сухой как щепка сержант, примерно одного с Касьяном возраста, с разрешения Мерридита вызвался составить ему компанию. Глидер подбросил их к зеркальному кубу терминала и влился в поток машин, двигавшихся к городу.

— Ты как насчет пивка? — спросил сержант.

— Ну если чисто символически. За встречу союзников, — Полубой с наслаждением расстегнул душившую его пуговицу.

На втором этаже полупустого зала ожидания они присели за столик кафе. Сержант, как хозяин, заказал пиво. Полубой с интересом оглядывался. Соседние столики пустовали, только за двумя чинно обедали две семьи с детьми. Не было обычной толчеи пассажиров, объявлений о прибытии рейсов, встречающих-провожающих, толпящихся у таможенного поста.

— В основном пассажиры с местных рейсов, — пояснил сержант, — отпускники. Здесь у нас и летать-то особо некуда. Модных курортов нет, а что ты хочешь? Кто полетит за тридевять земель к нам, если в центре полным-полно планет, на которых можно оттянуться по полной.

— Да я что… — неопределенно сказал Полубой, — мне все равно. Ну, за знакомство, — он приподнял банку с пивом, — Касьян Полубой.

— Николас Харпер. Давно лямку тянешь?

— Пятнадцать лет. А ты?

Пиво было теплым.

— Двадцать почти. Надолго к нам?

— Как получится. Ухарь один энергоустановку нам разбил. Сам далеко не ушел, но теперь ремонт требуется. — Полубой прихлебнул пива. — А ваши что-то темнят.

Николас задумчиво поболтал банкой.

— У нас здесь своя политика. Ты думаешь, губернатор заправляет? Черта с два! «Стал энд кемикл» и «Макнамара инк.». Они губернатора ставят, они работу людям дают, что хотят, то и воротят. Управляющий «Макнамары» к губернатору без стука заходит, только что ногой дверь не открывает. Скажут: помогите русским — так и будет, скажут: посылайте подальше — пошлют. Так-то.

— Мне-то что, — пожал плечами Полубой, — вот, пивка попью — уже хорошо. Только тоскливо здесь как-то, — он еще раз огляделся, — а что, повеселей места нет? Порт все-таки.

— Есть и повеселей, только публика там сам понимаешь, не аристократы.

— Ну я тоже не из князей, — усмехнулся Полубой. Идти оказалось недалеко. Сразу за пассажирским терминалом они свернули в узкий переулок. Дома здесь были невысокие, в два-три этажа. Первые этажи занимали лавки сувениров, букмекерские конторы и крохотные гостиницы, сдающие номера на ночь, а то и на пару часов. Подобные заведения Полубою были знакомы. Возле них обычно прогуливались женщины определенной профессии, но сейчас в переулке было пусто — вечерняя смена жриц любви еще не началась.

Свернув еще пару раз и оказавшись на улице, где стояли совсем уж непотребные заведения, вроде тату-салонов и стриптиз-баров, они оказались перед баром «У хромого Дью». Сержант, открыл дверь и пропустил вперед Полубоя.

— Вот самое место для истосковавшихся по земле моряков, — заявил он.

Ударивший в нос запах перегара и травки не оставлял в этом сомнений. Полубой, будто невзначай, огляделся. Народу было немного, видно, завсегдатаи. К вечеру подтянутся сошедшие на берег моряки, проститутки, карманники и сутенеры, а сейчас здесь царила сонная атмосфера. Только в одном углу возле музыкального автомата, сдвинув вместе два стола, сидела кучка бородатых мужиков в живописных костюмах. Все были в основном в коже, но без металлических погремушек, которыми любит себя украшать молодежь. Мужики степенно выпивали, сдвигая стопки и опрокидывая их в бороды, закусывали и вели негромкие разговоры.

Харпер покосился в угол и присел за стол недалеко от двери лицом к залу.

— Берни! — крикнул он бармену, — налей-ка нам пивка.

Толстый бармен с засученными по локоть рукавами когда-то белой рубашки нацедил две огромные кружки, ухватил их волосатыми лапами и принес на столик.

Полубой сдул пену, отхлебнул и подмигнул сержанту.

— Совсем другое дело! Чего ж сразу сюда не пришли?

— Я думал, ты служака, — ответил Харпер. — Кэптен тебе фитиль не вставит, что выпиваешь?

— Нет. Мы с ним давно летаем. Нормальный мужик, хоть и занудливый. Конечно, если я на бровях к модулю приползу, то «канатный ящик» обеспечен, но я свою норму знаю. А твой коммандер как, не буйный?

— Ему до пенсии три года и на все плевать.