Доказательства того, что проводник не солгал, он получил почти сразу – вход, на который указал Бекран, действительно существовал. Сандерс, увидев черный провал между глыбами гранита, сумел отвалить несколько и протиснуться в образовавшееся отверстие. Пещера была местами завалена, но не настолько, чтобы нельзя было пролезть дальше. Об обратной дороге Сандерс не беспокоился – курсограф в мини-компьютере, настроенный у входа в пещеру, четко отмечал пройденный путь. Пол под ногами имел явный наклон вниз, и Сандерс, через каждые несколько минут проверявший путь биосканером, довольно быстро продвигался вперед. Первые несколько десятков метров стены пещеры имели вид, присущий естественным образованиям, стало быть, ниппонцы, а позже и те, кто работал на секту, воспользовались тем, что построила в глубине горы природа.

Ночное зрение не подвело – видел он все прекрасно. Встретилось несколько боковых ответвлений, которые явно шли вверх, но, пройдя по одному около пятидесяти ярдов, Сандерс наткнулся на завал – видимо, бомбардировка с орбиты обвалила верхние ходы, и он вернулся в главный проход.

Вскоре стали попадаться следы действий человеческих рук: стены были обработаны, в нескольких местах можно было заметить на граните копоть над отверстиями, явно служившими держателями для факелов. К тому же чем глубже Сандерс спускался, тем чище становился воздух, будто его фильтровали где-то внизу и нагнетали по всей длине подземелий.

Первая встреча с обитателями пещер произошла внезапно: просканировав участок пути впереди, Сандерс двинулся по проходу, который поворачивал под прямым углом. Едва завернув, он оказался у входа в большой зал, освещенный мертвенным светом располагавшихся по стенам светильников. Сканер не пробивал толщу гранита, о чем Сандерс подумал, только столкнувшись почти нос к носу с несколькими десятками сектантов, одетых в довольно приличную однотипную – что-то вроде полевой армейской формы, только без ремней и знаков различия, – но грязную и рваную одежду. В том, что пощады не будет, он уверился сразу: они были готовы к его появлению – видимо, услышали шаги и бросились на него все разом, крича на разных языках. Он успел различить новочайну, стар-инглиш и франко-дойч, а затем стало не до языковых изысканий.

Плазмобой висел за спиной, да и не хотел он убивать – была надежда, что людей еще не обработали до такой степени, чтобы они в любом пришельце видели врага.

Сорвав с шеи лучевик, Сандерс дал несколько выстрелов под ноги нападавшим. Полетела каменная крошка, взметнулись пыль и песок, однако это никого не остановило. Сандерс рывком переключил угол обстрела до максимального – луч шел широким веером, едва ощутимым на границе действия, но повышаясь до температуры плазмы в нескольких метрах от стрелка.

Первая волна накатила, рыча, плюясь и выкрикивая проклятия, среди которых можно было расслышать основной рефрен:

– Да погибнет хаос!

Нападающие миновали границу действия оружия, закричали от боли, когда ощутили повышение температуры, но напирающие сзади вытолкнули их под смертельное излучение. Они осели мгновенно обуглившимися головешками, распространяя по залу смрад горелого тела. Следующие за ними остановились, почувствовав, как начинает тлеть одежда, и отпрянули назад. Сандерс на мгновение сузил луч, выглядывая среди нападающих командиров или хотя бы тех, кто громче всех кричал, приметил двух и срезал их двумя выстрелами. Это вызвало новый взрыв ярости, и толпа снова бросилась вперед.

Стены тоннеля, в котором он стоял, накалились, от жара начали слезиться глаза, и он уже собрался отступить, чтобы поискать другой путь, когда нападавшие откатились назад.

Сквозь дым и поднятую пыль он осторожно двинулся вперед, перешагивая через обгорелые останки. Ноги пекло даже через подошвы ботинок. Покинув участок, заваленный головешками и опаленный лучами, он остановился и настороженно огляделся. Зал был явно поврежден. Кое-где виднелись оплавленные отверстия, пол был весь в ямах. Судя по всему, это были следы активности русских. Из зала вели несколько тоннелей, в которых, похоже, скрылись нападавшие. Судя по первому натиску, они были настроены серьезно, поэтому следовало вскоре ожидать следующих попыток нападения. Сандерс огляделся и, выбрав ровный и прочный каменный выступ, уселся на него. Он чувствовал себя несколько неуютно. Нет, никаких особых угрызений совести он не испытывал – они нападали, он защищался, все как обычно, – но, черт возьми, среди этой обезумевшей толпы вполне могли оказаться те, кого он должен был вытащить…

– Блин, пора вызывать кавалерию, – пробормотал Сандерс и криво усмехнулся: уж чего-чего, а поддержки ему тут не светило. Хотя совершенно понятно, что один он здесь не справится. Тут необходима крупная специальная операция. Русские так и поступили – прислали спецназ. Интересно, они вывезли своих подданных, которые скорее всего были в таком же невменяемом состоянии, как и остальные, прошедшие обработку в секте, или им пришлось положить подданных русского императора здесь? Дабы не распространять заразу. Может, и залпы эсминца имели целью не отсечь преследование, а разрушить это осиное гнездо? Если так, то русские своей цели не достигли – обрушили или уничтожили верхние этажи подземелья, но не смогли уничтожить все.

Сандерс проверил батарею лучевика. Заряд был на исходе, и он заменил его. Пора было двигаться дальше. Он глотнул воды, постепенно приходя в себя. Что ж, коль нет шансов справиться с основной задачей, значит, все усилия следовало направить на решение второй, для него лично более важной – надо было постараться найти мисс Клейн, если, конечно, она здесь и уцелела после залпов русского эсминца. Ну и попутно раскопать еще какую-нибудь информацию. Например, куда это улетели (или откуда прилетали) те самые корабли.

Из зала отходило несколько ответвлений, на части из которых сохранились толстые решетки. Это были своеобразные каменные мешки. Отстрелив замок, Сандерс вошел в один из них.

В углу, возле входа, стояло отхожее ведро, по всей камере валялись дочиста обглоданные кости. На стене Сандерс различил какие-то каракули. Прочитать выцарапанное послание он не смог, даже не понял, на каком языке сделаны записи.

Мельком, сквозь решетки, осмотрев другие камеры, он заметил в одном кучу тряпья. Это оказались почти сгнившие останки какого-то несчастного, то ли забытого, то ли умерщвленного в назидание остальным. После этой находки Сандерсу еще больше захотелось добраться до основателей секты, однако воевать в одиночку против всей планеты…

Просканировав выходящие из зала коридоры насколько было возможно и не обнаружив людей, Сандерс выбрал тот, который вел на юг, в сторону гор.

Он почувствовал засаду, несмотря на то что сканер опять не отметил присутствия биологических объектов. Сработали рефлексы, чутье или опыт, было не важно – он ощутил чужое присутствие в узких боковых тоннелях, прошел вперед и развернулся лицом к засаде.

Они двигались почти неслышно и настолько стремительно, что, когда три черные фигуры возникли в полумраке тоннеля, он едва успел вскинуть лучевик.

На этот раз времени на предупредительный выстрел не было; кроме того, Сандерс заметил в их руках короткие дубинки с металлическими шишками контактов и, не раздумывая, ударил лучом на уровне груди. Луч пронзил двух нападавших, но они двигались настолько быстро, что инерция уже мертвых тел бросила их на него. Третий, прячась за спинами мертвецов, рванулся вперед, вытягивая руку с дубинкой. Ослепительная дуга вспыхнула возле самого лица Сандерса, трупы, подкатившись под ноги, отбросили его, спасая тем самым от смертельного разряда. Он крепко приложился спиной и затылком о стену, оттолкнулся, уходя от летящей к нему фигуры с вытянутой рукой – противник оказался почти так же быстр, как и Сандерс.

Прикладом отведя направленный в грудь шокер, Сандерс на обратном движении врезал лучевиком в лицо противнику. Тот коротко зарычал, однако не отступил – его жизнь зависела от того, сумеет ли он навязать Сандерсу рукопашную, ведь стоило Дику выиграть хоть немного пространства, как он тут же располосовал бы врага лучом.