Около двадцати лет планета никому не была нужна, а затем в императорской канцелярии на Киото появился разбитной мужик в потертой замшевой куртке, сапогах из оленьей шкуры и с сигарным окурком, казалось, навечно прописавшимся в уголке рта. Он заявил, что его зовут Джош Картела и что он прибыл «как представитель жителей, населяющих планету NN, чтобы, согласно ст. ст. 2, 3 и 11 „Закона о территориях“, оформить право свободного владения на эту планету». В канцелярии тут же началась суматоха, в конце концов разросшаяся настолько, что на уши встал весь Департамент. Выяснилось, что действительно на заре Освоения Третьей Международной конференцией по освоению иных миров был принят пакет законов, ратифицированный затем всеми основными мировыми державами (в том числе и Ниппоном). И согласно положениям одного из этих законов, а именно Закона о территориях, планета, на которой на протяжении пятнадцати лет не будут официально и фактически действовать органы власти ни одного государства, объявляется «свободной территорией» и получает «собственную суверенность, носителями которой являются населяющие ее жители». Жители этой планеты выждали двадцать лет. А затем послали представителя, дабы осуществить это свое право. Некоторое время тянулась волокита, ниппонцы пробовали оспорить сроки проживания, предложить иное чтение закона, доказать, что, поскольку ТПФ не было осуществлено (станция сдохла, когда террапереформирование было закончено процентов на шестьдесят пять), планета не могла быть официально заселена. Затем какая-то умная голова посчитала, во что обойдется Ниппону установление официальной власти над планетой, которую уже населяли около сорока тысяч человек, сопоставило эту сумму с обнаруженными там ресурсами, непременным принятием на себя обязательства завершить ТПФ, и вопрос быстро решился в пользу жителей. Сие мероприятие было представлено как образец соблюдения международных обязательств (что в тот момент ниппонцам было как раз нелишним). И обе стороны расстались довольные друг другом. За исключением одного конфуза… Когда название новой суверенной планеты вносили в регистр, то ли делегат в потертой куртке что-то там не так понял, то ли младший ниппонский клерк не так расслышал, однако на вопрос: «Под каким именем вы хотите теперь зарегистрировать планету?» был получен ответ: «Джош Картела». Каковой ответ и был занесен в регистр. А может, тот парень сделал это специально, желая, чтобы его имя осталось в веках?..

За прошедшие почти сто лет на том далеком мирке ничего особенно не переменилось. ТПФ естественным путем поднялось еще на пару процентов, число жителей выросло тысяч на пятьдесят, но особо туда никто не стремился – периферия, причем из самых отсталых. И подавляющее большинство не только простых граждан, но и людей, имеющих некое отношение к космосу, никогда о ней не слышали. Как и Сандерс. До тех пор пока не появился в кабинете Вилкинсона.

Топтер вышел из потока машин, устремился вниз, к парковке Управления, и Сандерс отстегнул ремни безопасности – рисковать попусту он не любил, несмотря, а может быть, именно из-за своей работы, где риска хватало.

Дождавшись, пока сканер сличит отпечаток сетчатки глаза с образцом, он вошел в обширный холл. На мозаичном полу, как всегда, топорщил крылья белоголовый орлан. Посреди холла, попирая ногами девиз «Беречь и защищать», стояли трое молодых людей. Громкие голоса эхом разносились по холлу, отскакивали от стен и пропадали под высоким потолком. Сандерс поморщился – молодые люди явно были из числа недавно испеченных агентов и упивались возможностью здесь, в святая святых разведки, показывать всем, кто оказывался рядом, что они принадлежат к элите спецслужб. Тем более что, выйдя за двери, придется стать незаметными, как и миллионы обывателей. Пока им еще было невдомек, что нельзя играть две разные роли одновременно – где-нибудь, да проколешься. Сандерс в свое время прошел этот период службы без особых потерь, но ему просто повезло – недаром в управлении за ним закрепилась кличка Счастливчик, поначалу так льстившая самолюбию.

Нарочито громкий хохот оборвался, когда Сандерс проходил мимо агентов.

– А вот и Счастливчик, – услышал он за спиной негромкий комментарий.

Не настолько негромкий, чтобы принять его за разговор между своими – говоривший явно желал, чтобы Сандерс его услышал.

– Легендарный Счастливчик, – добавил еще один молодой человек.

– Посмотрим, кого он упустит на этот раз, – добавил третий.

Снова грянул взрыв хохота.

Сандерс не спеша обернулся, посмотрел в глаза высокому парню в твидовом пиджаке с аккуратной прической и, лениво приподняв палец, наставил его на агента – мол, классная шутка, я оценил. Парень слегка покраснел, но, вскинув подбородок, дал понять, что от своих слов не откажется.

Киберлифтер принял улыбку Сандерса за призыв к действию, и лифт ухнул вниз.

Сюзен улыбнулась Сандерсу, но на этот раз он уловил в ее улыбке некоторую нервозность.

– Добрый день, миссис Канингем. Я не опоздал?

– Ты не опоздал, но все равно тебя опередили. Сто раз просила не называть меня миссис Канингем. Хочешь, чтобы я тебе что-нибудь сломала в спортзале?

Сандерс улыбнулся:

– Не ломай, пожалуйста, ничего. Кому нужен калека, а со вчерашнего дня я осознал радость семейной жизни и решил вплотную заняться поисками кандидатки в супруги.

– Значит, тебе точно пора в архив, – подытожила Сюзи. – Хватит трепаться, Дик. У шефа одна молодая бойкая особа. На роль супруги вряд ли подойдет, но неприятности доставить может. Агент Сандерс, мистер Вилкинсон, – пропела она в коммуникатор.

– Пусть войдет, – прогудел голос шефа.

«Бойкую особу» Сандерс узнал сразу – напротив стола шефа, закинув ногу на ногу, сидела мисс Абигайль Джессика Клейн. Взглянув через плечо на вошедшего, она равнодушно отвернулась. На ней была темно-синяя юбка до середины бедер, жакет в тон юбке и ослепительно белая блузка. Рыжие волосы замысловато вились на гордо поднятой голове. Чуть покачивая модельной туфлей, она как бы давала понять присутствующим, что уже устала от их общества.

Сандерс сделал несколько шагов и, поскольку кресло было занято, остановился возле стола.

Вилкинсон, сделав вид, что приподнимается из кресла, кивнул в его сторону:

– Агент Ричард Сандерс. – Кивок в сторону дамы: – Агент Абигайль Клейн. С этого момента, господа, вы работаете вместе.

– Весьма польщен, – сказал Сандерс, учтиво склоняя голову.

Его учтивость пропала даром. Есть люди, которые могут дать понять о своем отношении к человеку одним движением, причем весьма экономным, и мисс Клейн была из их числа: искоса взглянув на Сандерса, она, вместо того чтобы кивнуть, слегка вздернула подбородок.

– Стало быть, мой рапорт остался без внимания? – спросила она, обращаясь к Вилкинсону.

– Увы. Если бы мы могли делать только то, что хочется, насколько проще была бы жизнь, – несколько туманно ответил шеф.

Похоже, мисс Клейн была не просто перспективным новичком, но еще и пользовалась чьей-то серьезной поддержкой. Сандерс еще никогда не видел, чтобы шеф был столь снисходителен.

– Несмотря на то что я детально обосновала невозможность работать с…

– Что возможно и что нет, в нашем отделе решаю я, – мягко перебил ее Вилкинсон и после короткой паузы добавил: – Если вам что-то…

Не дожидаясь окончания фразы, мисс Клейн поднялась из кресла.

– Я могу быть свободна?

– Не смею задерживать. – Вилкинсон был сама любезность.

Не взглянув на Сандерса, она проследовала к выходу, покачивая соблазнительными бедрами. Сандерс подавил желание оглянуться и, дождавшись, когда чмокнет магнит на двери, уселся в еще теплое кресло.

– Какая милая особа… – пробормотал он.

Викинсон приподнял уголки губ:

– Зато в академии у нее были отличные оценки по всем дисциплинам. Кстати, Дик, если тебе надо поднять настроение, могу дать почитать ее рапорт. Хочешь посмотреть, что она написала про тебя?