– Если бы напал, ей бы пришлось регенерировать руку.
– Ну, значит, ей повезло. Общество довольно пестрое, но я хотел бы обратить ваше внимание вот на что: если мы не хотим, чтобы на нас косились, то лучше одеваться соответственно принятым в высшем обществе нормам. У вас есть что-нибудь более приличное, чем эта форма?
– Костюм.
– Вот и прекрасно. Кстати, среди друзей мисс Янсен я заметил одного молодого человека. Я никогда не жаловался на память и потому сразу вспомнил, кого он мне напоминает. Племянника хана Казым-Гирея. Помните скандал с колонией Итиль, решившей отделиться от султаната?
– Помню. – Полубой допил пиво, смял банку в кулаке и привел себя в сидячее положение. Именно привел, потому что само движение было быстрым, но одновременно плавным. Он как бы перетек из одного положения в другое. – Значит, сразу по прилете нам надо будет отделиться от этой компании. Ахмет-Гирей объявлен в розыск на подвластных султанату планетах, и за вознаграждение его могут выкрасть даже с Хлайба. Охотников за головами там, как я понимаю, хватает.
– Я уже подумал об этом, – согласился Сандерс. – Консул вышлет за нами личный глидер в космопорт, и на яхте мы не задержимся.
В каюте раздался мелодичный звон.
– Готовность к старту, как я понимаю, – сказал Сандерс. – Капитан пригласил нас в кают-компанию. Думаю, как только ляжем на курс, надо будет воспользоваться приглашением.
Согласно кивнув, Полубой откупорил очередную банку и снова растянулся на койке.
– А как мы вообще попали на правительственную яхту?
Счастливчик криво усмехнулся:
– Ну это же Таир… Правительство торгует принадлежащей ему скудной собственностью с не меньшим энтузиазмом, чем любой лоточник в порту. А мне до смерти надоели низкоклассные рейсовики. Я попросил Шиманека заказать билеты на что-нибудь приличное и… вот мы здесь.
Обед начался, как и положено, с аперитива: дамы предпочли сухой мартини, джентльмены – виски и водку. Впрочем, Карен, которой, как уже понял Сандерс, надо было родиться мужчиной, тоже предпочла водку. Капитан представил гостям первого помощника, штурмана и главного механика, после чего все приступили к трапезе. Стюарды были вышколены, еда отменная, и если бы не легкомысленный треп, который вели мисс Янсен и ее гости, что вызывало досаду на лице капитана Мерсерона, обед можно было бы считать удавшимся. Полубой, к удивлению Сандерса, ловко орудовал ножом и вилкой и даже помог Норе очистить таирского омара. Он обошелся без щипчиков – просто ловко разломал в пальцах панцирь, вызвав аплодисменты Карен и молчаливое одобрение капитана, и положил омара на тарелку девушки. Эльжбет продолжала льнуть к своему кавалеру, Карл и Юджин вполголоса обсуждали предстоящие развлечения на Хлайбе, Ахмет-Гирей ел мало: на тарелке у него лежало крыло куропатки, которое он вяло ковырял. С огорчением Сандерс увидел, что его взгляд то и дело обращается к Анжеле Янсен. Впрочем, Карен все больше вызывала интерес Дика. Она, судя по всему, исповедовала то же самое в отношении мужчин, что и Дик в отношении женщин – главное, чтобы связь не была в тягость никому из партнеров. Он уже несколько раз поймал на себе оценивающий взгляд Карен и переключил внимание на нее. За кофе, когда он раскурил сигару, Карен вынула сигареты и вопросительно посмотрела на него. Сандерс поднес ей зажигалку.
– Что же вы такого хотите обнаружить на Хлайбе, профессор? – спросила она без особого интереса. Как понял Сандерс, чтобы завязать разговор. – По-моему, искать там что-либо интересное – это бесполезный труд.
– Ну что вы, – он укоризненно взмахнул сигарой, – несколько цивилизаций, причем лишь одна из них кое-как идентифицирована, наслоились друг на друга. Я уверен, что даже при минимальных усилиях, а наша экспедиция носит в основном ознакомительный характер, мы преподнесем научному миру сенсацию и подготовим почву для более детального изучения…
– С удовольствием подожду сенсации, профессор, – прервала Карен, – однако хочу вас предостеречь от слишком оптимистичных прогнозов. Хлайб не место наслоения одной цивилизации на другую, Ричард… вы ведь позволите вас так называть? Во всяком случае, не в том смысле, который вы вкладываете в эти слова. Хлайб – это наслоение помоек нескольких цивилизаций. Туда сбрасывали мусор, сливали нечистоты и все то, что не хотели держать на материнской планете. Здесь обломки неудачных конструкций и непроверенных машин, остатки экспериментов, которые могли отрицательно повлиять на население. Вы представляете, на что вы можете наткнуться?
– Мы археологи, мисс, – вдруг встрял в разговор Полубой, – и довольно хорошо представляем себе, на что можем наткнуться на Хлайбе, но вы тоже правы – чтобы достать что-то стоящее, часто приходится поработать и ассенизатором.
– Фу… как грубо. – Карен сморщила носик в его сторону, но обращалась по-прежнему к Дику. – А хобби у вас какое-нибудь имеется?
– Я коллекционер. – Сандерс испытующе посмотрел ей в глаза. Кой черт! Этот взгляд может означать только одно, или все его женщины ему приснились.
– Что же вы коллекционируете?
– Надеюсь, то же, что и вы. Интересных людей.
Полубой поднялся, громыхнув стулом.
– Господа, я с вашего разрешения вернусь в каюту. Мистер Сандерс, вы говорили, что нам надо обсудить план экспедиции.
– Да, да, я помню. – Сандерс, проклиная мичмана, поднялся из-за стола. – Я не прощаюсь, – негромко сказал он, склонившись к Карен.
Русский топал, не оглядываясь, и Сандерс почувствовал себя учеником, которого ведут к директору школы. «Какого черта я вообще поперся за ним? Ну сказал бы, что подойду попозже!» Полубой прошел мимо их каюты, направляясь, если Сандерс правильно помнил план корабля, в рубку управления. Он ускорил шаги, чтобы догнать его.
– Вы что-то хотели мне сказать? – спросил он в широкую спину.
– Только то, что вы очень резво начали знакомство. Эта женщина, если судить по ее словам о Хлайбе, не так проста, как кажется.
Сандерс разозлился. Он же не учит этого дуболома, как устанавливать на корпусе противодесантные мины, хотя тоже умеет это делать…
– Прошу простить, мистер Полубой, но, как мне представляется, мой послужной список дает мне право самому определять… – Тут Счастливчик резко выдохнул и замолчал, поскольку осознал, что Полубою глубоко до фени все его объяснения – он равнодушно пер вперед, бухая каблуками. Спустя пару минут и очередной поворот коридора Сандерс, слегка приведя свои нервы в порядок, спросил ледяным тоном: – А куда вы, вообще, направляетесь?
– В рубку.
– И что мы там будем делать?
– Хочу посмотреть, на что способен корабль. Можете считать, что вы меня напугали рассказом о возможных осложнениях.
– Корабль пассажирский. Конечно, у него есть системы защиты, а возможно, и пара-тройка орудий припасена, – сказал Дик, – все-таки это правительственное судно. Но можете не беспокоиться, нас сопровождает фрегат.
– Вот поэтому и беспокоюсь, – прогудел Полубой, – без причины фрегат не выделяют для сопровождения прогулочного рейса. – Он остановился и повернулся к Сандерсу: – Если я вас обидел, то прошу прощения. Но у меня приказ, и я хочу убрать даже малейшие причины, которые помешают его выполнить.
Внезапно Дик увидел, что русский улыбается. Зрелище было не для слабонервных – так мог бы улыбаться шлем на скафандре высшей защиты. Если бы умел.
Пока Сандерс приходил в себя, Полубой исчез за автоматическими дверями рубки.
Офицеры на мостике встретили их с недоумением, но приветливо. Каждый занимался своим делом, корабль шел по курсу, и всей работы у дежурной смены было следить за показаниями приборов. А к визитам пассажиров здесь привыкли. На яхте часто возили лиц, которым невозможно было отказать в удовлетворении любопытства, несмотря на все флотские традиции и корабельные уставы. Так что появление еще одной «экскурсии» приняли с обреченной вежливостью.
Полубой подошел ко второму помощнику, который был старшим из офицеров, и вполголоса принялся расспрашивать его о яхте. Причем, к удивлению Сандерса, делал он это настолько умело, что все выглядело, как если бы туповатый студент обратился за разъяснением к своему научному руководителю. Второй помощник, молодой человек лет двадцати трех, в щегольски сидящей белой форме, почувствовал себя старым космическим волком и залился соловьем. Выбирая выражения попроще, он бесхитростно выложил все тактико-технические данные корабля, явно гордясь, показал пульт управления защитой и вооружением. Как и предполагал Сандерс, на борту имелись три гравитационных орудия класса «тарантул», что совсем неплохо для яхты, и полтора десятка легких спарок-«единорогов», пригодных лишь для отражения абордажной атаки.
