— Тихон, есть стрелы со снотворным? — обратился я к лучнику. Он лишь кивнул, потом долго рылся в инвентаре, всё-таки вещь редкая из категории «на всякий случай». Вытащил белый пузырек, словно молоком наполненный, и смазал в нем небольшую стрелу без наконечника, просто заточенное древко.

Щит развеялся, и Жора взмыл вверх, там стрелок его и подловил, угодив в шею. Картмастер шмякнулся о землю, пытался брыкаться, это походило на предсмертные судороги. Лея кинула на него Лечение. Наконец, пиксель затих, лишь сонно порыкивал.

Мегида шумно вздохнула, не позволяя себе разреветься. Взгляд её стал жестким, но как-то по-детски, что ли. Когда ребенок что-то для себя решает, и в тот миг он готов даже умереть, отстаивая собственные идеалы, или хуже того, отказаться ради них от компьютера и планшета, но проходит час, и он забывает о своём судьбоносном выборе, прервавшись на просмотр мультфильма.

Зелье будет работать чуть меньше десяти минут. Вариантов не особо много, мы соорудили носилки из костей и кожи, которых вокруг было в избытке любых видов, и пошли дальше.

— Когда безумие скакнет до девяносто восьми, предупреждайте, — дал я новую вводную.

Вскоре мы увидели море. Но никакой воды там не было. На берег накатывала сплошная волна совокупляющихся тел. Вместо шума прибоя доносились вожделенные стоны.

— Океан разврата, — сплюнул Праведник, залившись краской.

Местный чайки больше походили на гарпий, красивые голые женщины, но с птичьими клювами. Вместо привычного чаечьего гомона они исторгали ругательства.

— Шлюха!

— Стерва!

— Прошмандовка!

Но самым частым было все же первое. Если они вдруг видели на ком-то из сплошной волны грязное белье, то тут же набрасывались на этого человека и рвали его на части. О чистоте перьев они не заботились, поэтому почти все были покрыты розово-черным налетом засохшей крови.

Здесь же стоял «маяк» — башня, слепленная из обнаженных тел. Возле нее бродил смотритель и, увидев след трупного разложения, он безжалостно срезал кусок и, отчекрыжив с тела, выброшенного на берег, пришивал свежий.

Конечно, «чайки» нас заметили и, поливая ругательствами, принялись метать перья. Вонзались они в землю вокруг словно полноценные метательные ножи. Стоял звон от попаданий в щит Артура. Тихон открыл огонь на подавление обычными стрелами, стараясь не столько попасть, сколько просто разогнать летающих бестий и не дать им прицелиться.

Стоило отбежать шагов на триста, как гарпии потеряли к нам интерес, а мы стали вытаскивать безумно острые перья из тела и брони. Я, например, оказался особо везуч, четыре штуки словил в одну и ту же руку, прикрывая голову.

Жора начал приходить в себя. Мы, естественно, его окружили. Но картмастер не проявлял признаков агрессии. Шкала Безумия у него откатилась и была на нуле.

— Хорошо, что у меня навык в откате, — хохотнула побледневшая Мегида. Под её глазами образовались серые круги. — Девяносто восемь процентов, — огорошила нас она.

Мы пустили её вперед, чтобы успеть принять меры, если эльфийка слетит с катушек.

Земля начала дрожать. Слева поднималось нечто огромное. Великанша, состоящая из сотен обнаженных женщин. С каждым её шагом все тело мутанта издавало протяжный томный вздох.

У Артура и Жоры ноги подкосились. Тихон затряс головой, а я схватил Лею за руку, пытаясь побороть странное наваждение.

Исполинша снова шагнула.

— А-а-а, — очередной сладострастный стон разнесся по округе. Тихон сглотнул. Я уткнулся в волосы Леи и старался сконцентрироваться на их запахе. Артур сделал шаг, Жора застрекотал крыльями, но пока завис в воздухе.

Завеса закатила картмастеру пощечину и закрыла глаза Артуру.

— Уши закройте. Это ментальная магия! — заорал я.

— Да! — снова разнесся по полю голос тысяч разгоряченных тел.

Мы отдалялись, и он стал гораздо слабее.

— Ах! — еще глуше звучал он нам в спину.

Через полкилометра звук перестал быть различим.

— Долбанные извращенцы! — ругался Жора, грозя кому-то кулаком.

Мегида замерла, покачивая головой из стороны в сторону.

— Пухлый пух пухло пух, — тихо запела она и рассмеялась. — Швырк! Швырк! — она перепрыгнула с камня на камень, точнее, с черепка на черепок. — Корова не знает, где пароль от апельсина, — задумчиво проговорила она, глядя на бегающую без хозяина стопу.

— Кажется, она не агрессивная, — шепнула мне на ухо Лея.

— Да, по-моему, вообще ничего не поменялось, — во всеуслышание заявил я.

Девчонка, и правда, лишь напевала, несла несуразицу и шла след в след за уже двумя отдельно гуляющими ступнями, но нам было по пути, так что пусть.

Слева стало доносился характерно чавканье и шлепки. Дорога повернула, и у тропы мы увидели сидящих женщин в цветных платках. Они сшивали сердца, но те снова распадались на части. Впереди членоголовые мужчины с разбега прыгали башкой вперед в вагины, растущие прямо из земли.

Хорошо хоть эти не стали на нас нападать.

— Мне кое-что не нравится, — обеспокоенно сказала Лея. — Завес, твоё ХП не поднимается выше девяносто процентов, и периодически снижается само по себе, но естественная регенерация быстро восстанавливает.

— Да, я думаю, это из-за укуса паразита, когда через великана проходили. Не заживает. — Она чуть задрала юбку, но не чтобы продемонстрировать ноги, а показать еле заметные точки. — Чешется все время.

— Ладно, держи на контроле, если что не так, сообщай, — решил я и взял себе на заметку.

Мы вплотную подошли к цели нашего путешествия. Мужчины в черных фраках по телосложению напоминавшие денежный мешочек сидели в два ряда вдоль дороги, возле них суетились помощники. Они ловили прохожих и забрасывали их в мясорубку, на выходе получался золотой фарш, который те запихивали в пасть хозяевам.

Толстяки стали плеваться в нас золотыми монетами, каждая размером с шайбу. А помощники, вооружившись лопатами для золотого фарша, пошли в ближний бой. При этом у тех и других обнаружилась аллергия на хорошо заточенную сталь и падающие с неба Скрипичные Ключи и Рояли.

Мы прошли, заляпавшись по уши в золотой крови. И после стычки потратили изрядно времени, чтобы залечить многочисленные переломы и гематомы. А потом еще искали Мегиду. Она отключилась, а когда пришла в себя, у нее ожидаемо откатилось Безумие.

— Девяносто девять! — внезапно замерла Лея. — Я отвлеклась и не заметила. Ой, уже сто! — взгляд её остекленел, а у меня по спине пробежали мурашки, ведь я вспомнил, что у нее открыт навык Капельница, благодаря которому, хилерша может полностью контролировать ХП отряда. То есть убить нас всех одним махом.

Она впилась себе в лицо, расцарапывая его до крови. Тихон подкрался сзади и всадил ей в шею дротик с парализующим ядом, а уже после снотворное. Девушка обмякла и растеклась по земле. Фух, пронесло. Осталось только загрузить её на носилки.

— Ирма, как нога? — спросил я, воспользовавшись паузой.

— След почти прошел, — ответила она, посмотрев на ногу, чтобы еще раз убедиться. — Но это какой-то неотображаемый яд или типа того. У меня прям все внутренности крутит.

Нам осталось преодолеть лишь странное поле пластилиновых человечков. Вернее, нам хотелось думать, что они пластилиновые, на самом же деле состояли все из того же мяса и жира. Просто структура очень походила на материал для лепки.

Когда один из них находил себе пару, каждый из двух отщипывал от себя немного материи, и они начинали лепить свою копию, при этом чтобы она была похожа на обоих. Пластилиновый клон оживал. И если черты его лица или тела менялись, создатели били его и пытались выправить, чтобы он непременно стал похож на них. Если лицо снова расплывалось, то его отшвыривали в сторону и начинали лепить нового. Удачные поделки быстро вырастали и тоже искали себе пару, начиная лепить копию.

Вся тысячная орда одновременно повернула на нас головы. Мурашки забегали по телу.

— Девяносто восемь, — так не вовремя сообщила Завеса и тут же скривилась от боли. Платье дернулось в районе живота. — У меня скоро все органы выскочат. Долбанный яд.