Спустя три недели

Они пожаловали в начале мая. Как страшное наводнение, хлынуло несметное воинство Ослямбской империи в окрестности Мирграда, мигом окружив столицу княжества плотным кольцом и перекрыв все подступы к ней. Около ста тысяч бойцов с небольшим насчитывала прибывшая вражеская орда, и это было поистине впечатляющее, грандиозное зрелище. Расположившись лагерем вне досягаемости луков и катапульт обороняющихся, великая армия, состоящая, помимо шалмахов, из воителей десятка других западных покорённых государств, казалось, заполонила собой всё окружающее пространство, на глаз, раскинувшись аж до горизонта. Становище огромной рати пестрело бесчисленными разномастными палатками ослямбских вельмож, рядом с которыми взмывали к небесам стяги с гербами их рода в виде самых разнообразных, порою неведомых простому, неискушённому обывателю сказочных изображений птиц, животных и рыб.

Посреди многотысячного бурлящего полчища горделиво возвышался здоровенный шатёр со знаменем в виде золотистого грифона, сжимающего в передних лапах по обнажённому ятагану, – официального символа как самой Ослямбии, так и вот уж без малого три с половиной сотни лет правящего страной дома Кайя, к которому и принадлежал Эдиз, нынешний владыка Солнечной державы, как именовали сами осы своё королевство.

– М‑дя, впечатляет… Незабываемо… – протянул не без восхищения Яромир, покосившись на стоящего рядом мрачного, встревоженного Святослава, молчаливо взирающего на расплескавшееся перед его очами гигантское войско. – Никогда не видел ничего подобного! Похоже, и взаправду их сотня тьмущая с гаком, не набрехали следопыты… По ощущениям, иголок в хвойной чащобе меньше, чем сейчас пред нами вражеских тыковок мельтешит!..

Правитель Мирграда на пару со своим телохранителем и товарищем примчались на городскую стену тотчас, как их известили, что враг у ворот. И вот теперь, ошеломлённо разглядывая несметные полчища маячившего супротив неприятеля, они оба понимали, что отнюдь не страшилками какими да нелепыми баснями пугали их разведчики; противника и правда было не счесть.

– Может, всё‑таки мы ошиблись с тактикой выжженной землицы? – резко бросил князь, с неласковым прищуром вполоборота развернувшись к своему воеводе. – Как‑то незаметно, что ента причинило ослам хоть сколь‑нибудь значимые неудобства! Зато до Мирграда, благодаря такой рачительности о вражинах, допелёхали они вполне себе шустро, не потеряв и десятка рыл по дороге, ибо не встретили практически никакого сопротивления! Хоть хлеб да соль им выноси теперича!..

– И кто бы смог задержать по пути столь колоссального размера стаю? – Яромир вопросительно поднял правую бровь, встретившись очами с государем. – Пара‑другая деревушек, попавшаяся на стезе этой орде?.. Ослямы протоптались бы по ним, вообще не заметив! Конечно, присвоив при этом всю тамошнюю животинку на пропитание…

– Надобно было покумекать! Но то, что вышло, ни в какие ворота не лезет! – вспылил гневно Святослав, с досадой махнув дланью по воздуху. – Не чинили ворогам препятствий мы вовсе, хотя нужно было за каждую пядь родную грызться! Как булат сквозь маслице пронеслись они по нашей земле! А такого быть не должно! Уж Первая застава‑то смогла бы сдержать…

– Дня на два‑четыре в лучшем случае, не более! Ну ладно, седмица максимум!.. – не дав продолжить, раздражённо перебил старого приятеля Яромир, что, в общем‑то, случалось с ним не часто. – Погоды бы нам ента не сделало! А вот Любомира, нынешнего заправилу твердыни, и его пятьсот рях положили бы зазря! А они нам при обороне Мирграда ещё ох как пригодятся! Так что всё правильно ты сделал, когда отозвал в столицу ватагу крепостную!.. Любомира, между прочим, давно пора до тысяцкого повысить, а то он чего‑то в сотниках засиделся! Как, кстати, и Бронислава!.. Толковые витязи, способные принимать непростые решения и брать ответственность на себя, что нам и треба сейчас!..

У бойницы, где и затеяли ненужный спор два товарища, наступила гнетущая тишина, нарушаемая лишь глухими ударами вражеских топоров по дереву да беспокойным карканьем воронья, что в испуге взвилось в воздух из близлежащего Тернистого леса, потревоженное нагрянувшим туда могучим воинством. Ослямы, не откладывая в долгий ящик, похоже, принялись готовиться к осаде, взявшись мастерить в первую очередь из подручных материалов перекидные мосты и настилы через городской ров.

– Ладно, чего зазря воздух сотрясать, не будем собачиться. Тем более что толку от этого с гулькин клювик, ежели не меньше… Что сделано, то сделано! А Брона и Люба повысим приказом завтра же, не вижу проблем с этим, – прервав затянувшееся молчание, Святослав чуть помедлил и продолжил: – Вот что… – князь задумчиво облокотился на зубец городской стены, – организуй‑ка ты мне с ихним властелином сход. Погутарим с глазу на глаз с этим Эдизом, поморгаем трепетно друг другу в зыркули. Глядишь, договориться до чего путного и выйдет!.. Что мы теряем‑то, в конце концов? Правильно, ничего. Попытка не пытка…

– Ты ента серьёзно сейчас⁈ – Яромир поражённо уставился на друга. – Ну и загадил же главный советник тебе мозги, княже!..

– Он подкинул мне идейку одну, на пару с Емелей, как можно попробовать уладить дело без большого кровопролития!.. – фыркнул нетерпеливо государь на справедливый, в общем‑то, упрёк своего обережника. – Я, мягко говоря, не согласен с тем, что Тихоня предложил в качестве возможного урегулирования нашей с осами свары… Но ента не значит, что нельзя попробовать зайти чутка с другой стороны да решить‑таки вопрос миром… Окроплённым малой кровью.

На следующее утро. Недалеко от северных врат Мирграда

– Ну чего тебе, покойник? – Эдиз надменно взирал на замершего перед ним Святослава, холодно окинув того презрительным взором.

– Да хотел, собственно, уладить наши разногласия, не доводить дело до бессмысленной резни… – начал излагать цель встречи мирградский владыка, но закончить речь ему не дали.

– Об этом ты должен был покумекать, дурашка, до того как грабить наш караван и убивать моего первенца! – гневливо взвился хозяин Кулхидора. – Скажи, ты лично ему персты порубал да очи повыкалывал или ента сотворил кто‑то из твоих диких варваров? – про то, что обширная пыточная в подземельях его дворца была печально знаменита на всю Ивропию, Эдиз, конечно, даже не вспомнил.

Игристые лучики восходящего солнца только недавно разогнали остатки неохотно рассеивающейся непроглядной темени, возвещая о наступлении очередного тёплого майского денёчка, когда оба правителя встретились в двух полётах стрелы от северного входа в Мирный город. Позади Святослава в нескольких шагах, положив длань на рукоять меча, застыл Яромир; за спиной Эдиза так же бездвижно стоял мощный Геркант, лишь слегка беспокойно поглаживая кончиками пальцев набалдашник своего здоровенного ятагана, болтающегося в ножнах на поясе. Глаза ослямбского военачальника тревожно бегали туда‑сюда, пытаясь заприметить хоть что‑то подозрительное. Но похоже, атаман дикарей сдержал слово и никаких пакостей не намечалось. По крайней мере, пока. В конце концов телохранитель императора вперился зенками в непроницаемое лицо Яромира, что вот уж с минуту таращился как бы сквозь Герканта, будто перед ним пустое место. Но наконец их взгляды встретились и, померещилось, аж высекли в воздухе сноп искр; воины не без любопытства оценивающе и вместе с тем грозно буравили каждый своего оппонента колючими взорами, всеми силами стараясь не отвести очи первыми.

Сами два властителя при поверхностном зрительном осмотре казались безоружными; правда, никто их не проверял на предмет скрытых, припрятанных где‑то под кафтаном аль в голенище сапог ножей. Оба дали слово и поклялись жизнями родных да близких, что явятся под белым флагом с пустыми руками. Но так как со взаимным доверием у переговорщиков было не всё гладко, то решили вершители судеб поставить в полусотне шагов позади себя ещё по сорок бойцов с каждой стороны; так сказать, для собственного душевного спокойствия. Ну и чтобы отмести соблазн попробовать начхать на свои честь и совесть да на белёсый стяг, под которым во все времена проливали кровь лишь те безумцы, коим нет места за столами богов в их небесных чертогах.