Гон делится на несколько отрядов, которые преследуют сразу четыре баржи, когда до земли осталось не более пяти километров. С земли можно заметить, как баржа выбрасывает огромные струи белого огня из двигателей, гася набранную инерцию, а в этот момент молниевый клин ударяет в бок, пробивает барьер и оказывается внутри баржи.

Ужасные собаки с оглушительные воем бегут по коридорам внутри транспорта, разрывая глотки встреченным эльфам, пока пилоты пытаются выправить положение накренившейся набок баржи, уменьшая подачу топлива на двигатель правого борта. Но враги уже на борту, и их не удается остановить силами экипажа.

Высокий старик в шлеме с крыльями ворона шагает по отсеку, заваленному трупами эльфов, а с его клинка постоянно капает кровь. Два ворона-разведчика докладывают ему, где остались враги, но вместо этого в руке появляется копье, которое пробивает пол и достигает системы подачи топлива в двигатели. Мировое Древо дарует своим воинам все необходимые знания для того, чтобы знать, куда нанести верный удар. Баржа моментально теряет движущую тягу и буквально пикирует к месту приземления.

Три других баржи тоже разбиваются менее чем через минуту, а Дикий Гон трубит сбор над горящими обломками, после чего в кавалькаде призраков появляются новые воины в обугленных доспехах, а уши у них длиннее человеческих.

— Жуть, — шепчет Кави, смотря на строки текста. — Я даже не думала, что они настолько сильны. Они ни одному демону не позволили приземлиться. Вдруг мы все-таки справимся?

— Надейся, но чуда не жди, — ухмыляется эльф и молнией переносится туда, где сейчас находится Сигрюн. Драконице вообще все равно на грядущую войну, она радостно скачет вокруг Мудамир Валима, который неожиданно подрос почти на полтора метра в высоту и метров шесть в длину. Однако Сигрюн все равно крупнее.

Два дракона шипят друг на друга, а потом катаются по земле, пытаясь побороть оппонента. Но это не драка, а обычная игра. Эльф подходит к Альви, которая издали наблюдает за буйными играми.

— Откуда эта драконица? И почему она такая буйная? — спрашивает провидица с алыми волосами. — Я бы поняла, если Мудамир был бы таким игривым, но он обычно ведет себя как взрослый.

— Просто у Сигрюн сознание как у ребенка, и теперь она нашла того, кто с ней может играть.

— Странно для её размеров. Но все-таки откуда она?

— Это демон, которого магия превратила в дракона.

— Ты шутишь? — глаза королевы Норнета изумленно распахиваются. Слышать о такой магии ей не приходилось.

— Не хочешь — не верь, — пожимает плечами Трибун Молний. — Сигрюн, мы отправляемся!

Молниевая драконица резко подскакивает в воздух и исчезает в искрящемся облаке. Мощное тело рассыпается и перестраивается, чтобы на шасси упал уже истребитель, готовый к вылету. Альви громко удивляется происходящему, и даже Трибун Огня неподалеку пораженно покачал головой.

Мудамир Валим осторожно нюхает крыло, пытаясь понять, что стало с новой подругой. Потом неодобрительно посмотрел на приближающегося эльфа.

— Нечего зыркать на меня. Иди покатай свою хозяйку, — Кошмар проходит мимо и запрыгивает в кабину пилота. Рука хотела по привычке отстегнуть меч, но схватила лишь пустоту. Сейчас Дух Разума и Хаотический Бриз выполняют свои задачи в другом месте.

«Я уже даже привык к их бубнежу на ментальном канале», — думает Даэлир, надевая шлем. Управлять истребителем стало намного проще, а Сигрюн после выхода в область мета-существования теперь может полностью самостоятельно управлять полетом. За боевой машиной поднимается туча песка, когда истребитель резко поднимается в воздух, подкинутый телекинезом.

Земля стремительно исчезает внизу, и теперь эльф летит среди облаков. Разумеется, эльфы не передумают штурмовать Акалир, как и тем более не станут думать о длительной осаде, так как примитивная цивилизация на планете делает её устойчивой даже в условиях блокады. Чего нельзя сказать о многих других планетах, где проживают миллиарды людей, зависимых от поставок от агро-миров.

— Бортовое вооружение проверено. До цели семьсот пятнадцать километров. Неоптимальная дистанция для стрельбы, — предупреждает Сигрюн, регистрируя активацию двух пушек под корпусом, работающих по принципу загустения ментальной энергии Дивори. И именно для этой пушки расстояние не помеха, ведь её эффективность по большей части зависит от боевого потенциала псионика-пилота. И с этим Кошмар проблем не имеет, хотя конкретно в этом случае не собирается атаковать таким образом.

Обе пушки, напоминающие цилиндры, намертво прикрученные к днищу боевой машины, начинают гудеть, принимая ментальную энергию, расходящуюся от кабины пилота по всем психоактивным элементам Сигрюн. Внутри цилиндров ментальная энергия сжимается и становится очень густой, хотя это состояние не имеет ничего общего с классическими агрегатными состояниями веществ.

Даэлир мысленно приказывает разблокировать выпускной канал, из-за чего облако ментальной энергии пулей вылетает в нужном направлении. Две ослепительные от электричества торпеды ярко взрываются, не пролетев и пяти километров. Если загустить ментальную энергию и выпустить из камеры, то она стремительно вернется в естественное состояние в эффектном взрыве. Пять тысяч лет назад ученая Клем Дивори первая обнаружила этот эффект и предположила, что Большой Взрыв как раз был взрывом густой ментальной энергии. Просто размером с тысячи галактик.

— Это лучше использовать для ближнего боя, — советует Сигрюн в виртуальной кабине.

— Да я в курсе.

На эльфийском фрегате, разумеется, заметили вспышку и обнаружили приближающееся судно. Навстречу уже летят пять более современных перехватчиков, которые намного быстрее Сигрюн. Однако эльф совершенно не чувствует никакого страха, только желание поскорее очутиться в бою. От этого чувства даже начинают дрожать руки и ноги, ведь теперь эльф перестает держать собственные поводья, отдаваясь приступу безумия.

Пять истребителей даже не успевают сблизиться для удара, как вдруг исчезают в провале тьмы, из которой смотрят тысячи алых зрачков. Вокруг разливается Пограничье, где властвует мета-символ «кошмар». Эльфы пытаются изменить курс, но все равно проваливаются во тьму, из которой больше не выбраться.

А Одиннадцатый продолжает гнать вперед, несмотря на то, что орудия фрегата могут уничтожить его боевую машину даже при касательном попадании. Вот только область тьмы становится больше, словно распахивается черная дыра, а радиоэфир на всех частотах, включая ментальные каналы, забивает криками сгорающих заживо людей и эльфов.

«Господа, улыбнитесь», — произносит напоследок искаженный голос.

Галлюцинация, которую видит эльф, наполнена долиной смерти до горизонта, а он шагает по ней. Однако под ногами не земля, а тела солдат и мирных жителей, который ноги мехи прессуют в месиво. Еще несколько секунд, и фрегат полностью проваливается в сферу влияния Кошмара, перестав отсылать какие-либо сигналы наружу. Абсолютно черное облако поглощает любой свет, а потом распадается на части и рассеивается без следа.

А на месте фрегата теперь теперь чудовищная конструкция, словно фрегат проели гигантские жуки-древоточцы, а потом какая-то сила вывернула в невозможных формах. То, что раньше было прекрасным военным судном с белоснежной броней, теперь черно-красное вывернутое нечто, будто в Пограничье ужасный бог пережевал и выплюнул обратно.

А вот самого Кошмара не видно, так как он сейчас находится в глубине искореженного фрегата посреди зала, к стенам которого прибиты убитые эльфы. Приступ ослабил хватку, но эльф с трудом может вспомнить то, что сотворил здесь его собственный мета-символ. И самое страшное то, что больной разум просит добавки, словно психическая травма в мета-экзисте тоже обрела волю и теперь шепчет сладкие речи на ушко.

Рука достает из кармана папиросу и кладет в рот. Нужно хоть что-то, что поможет отвлечься, пока сердцебиение успокаивается. Сигрюн в ангаре отсылает сообщение о том, что поймала послание Атроса Вишеца с просьбой прислать сводку, но эльф игнорирует это и продолжает курить. Ему отсюда лучше не возвращаться на Акалир. К тому же все враги, которые прибудут сюда, однозначно пройдут через это место.