— Извините, я слабо в этом разбираюсь, но уверена, что он справится. Кошмар принял решение и уже от него не отступится. К тому же, как он сам сказал, он больше не эльфийский король, так что больше не несет ответственности за кого-либо. Теперь он может действовать как…

— Как злодей, безумец, антигерой? — подсказывает Атрос, подняв глаза к потолку.

— Быть может. Хотя мне бы не хотелось, чтобы он брал на себя такие роли, но его решение я оспорить не могу. Если он не получит возможности выплеснуть ненависть из себя, он в ней сварится заживо.

Разговор замирает, и тишину нарушает мерное тиканье часов на стене. Массивные часы кажутся настоящим произведением искусства, где за прозрачным стеклом в едином такте вращаются медные шестерни, безошибочно отмеряющие каждую секунду.

— Что же, тогда приступим к делу, — ректор магической академии отвлекается от внутренних рассуждений. — Итак, как мы намерены изменить галактику?

— Как? — переспрашивает Кави.

— Сакрамен придумал этот способ еще пять тысяч лет назад. Они больше думали о будущем, чем о прошлом или настоящем. И спасибо им за это и за то, что они поделились с Даэлиром знаниями. Война в галактике уже началась, и прямо сейчас в космосе сражается Восточный Горизонт и Параллакс. Но это ленивая потасовка перед лицом настоящих сражений, когда десятки тысяч судов могут столкнуться в межзвездном пространстве. Я хочу это остановить. Кошмар хочет мести, но вместе с тем другая его часть хочет продолжить то, что не завершил Сакрамен. Итак, вопрос: как можно остановить эту и последующие войны?

— Кошмар не хочет уничтожать всех, так что вряд ли это является вашим планом, — вслух рассуждает полурослица.

— Правильно. Продолжай.

— Но он не сможет всех убедить жить дружно.

— Тоже верно.

— Значит, остается только один выход: сделать войны невозможными по каким-то внешним обстоятельствам. Но я даже представить не могу, как это можно сделать.

— Великолепно, — хвалит Атрос с улыбкой на лице. — Ты схватываешь на лету. Вероятно, поэтому он взял тебя на должность премьер-министра.

— Скорее я просто первая попалась под руку. Так каков план?

— Можно остановить любые войны, если враждующие армии не смогут друг до друга дойти. Например, одна страна объявила войну другой. Две армии выходят из каждой столицы навстречу друг другу, — Великий Архимаг показывает это обеими руками, которые движутся навстречу друг другу с разных сторон рабочего стола.

— Угу, — кивает Кави, легко представляя это.

— Но вдруг начинается зима, холод, метель и сугробы выше крыши. И армии останавливаются, — руки архимага не доходят друг до друга. — Через пару недель обе убираются обратно до весны, когда короли уже остынут и найдут дипломатический способ решения проблемы.

— Да, такое вполне может быть. Но как вызвать зиму в космосе?

— Никак, — пожимает плечами Атрос Вишец. — Однако, космос очень большой. Настолько большой, что ты даже представить этого не можешь. Даже двигаясь со скоростью света, можно потратить десятки тысяч лет, пока доберешься до цели. И есть только одна вещь, которая по факту скрепляет между собой всю галактику.

— Транспортные Гейты, — догадывается Кави. — Кошмар рассказывал о них.

— Именно! Гейты позволяют сократить срок путешествия до недель и месяцев. И если их не станет, то ни одна армия просто не сможет долететь до врага. Сакрамен называл этот вариант развития «изоляцией». Чем-то похожим они ударили по Параллаксу, заточив его копии в огромном количестве устройств.

— Если межзвездные путешествия на дальние расстояния станут невозможными, то войны, разумеется, прекратятся. Как и торговля и культурный обмен, — предполагает Кави. — Такие вещи ведь существуют не только на Акалире?

— Да, ты права. У этого метода есть очевидный недостаток. Но другие варианты еще хуже. Кошмар намерен уничтожить все Гейты. Это достаточно нормально для его безумного ума. А потом он примется за Параллакса и сотрет его в порошок. Или погибнет в процессе.

— Тогда причем здесь я? И зачем нам нужен Транзит-Кор? Мне нужно будет просто хранить его, чтобы другим он не достался?

— Нет, здесь начинается самая интересная часть, — Великий Архимаг встает из-за стола и подходит к окну. — Сегодня ночью я связался с Кошмаром при помощи, м-м, магии снов. Он передал мне много интересных данных и новостей.

Палец волшебника касается окна, и на поверхности тут же возникает рябь, словно помещение окружено каким-то барьером.

— Что он прислал? С ним всё в порядке?

— Физически он здоров, если ты об этом. Он смог заключить союз с Анклавом Веры и Фантазмом. А также встретился с Авгурой.

— Кто это?

— Самая знаменитая историческая фигура Сакрамена, что ушла из жизни очень и очень давно. Теперь оказывается, что она перешла в мета-экзист. Мне трудно судить, действительно ли это так. Однако она передала Даэлиру знания, которые вызвали у меня неподдельный интерес. Возможно, она действительно родилась под небом Изначального Мира.

— А это что такое?

— Если заглянуть еще дальше в прошлое, то можно увидеть, что человеческая раса зародилась на одной планете. Теперь это называется Изначальным Миром, о котором по каким-то причинам не осталось никакой информации. И эта Авгура передала Кошмару мифы и предания того мира.

— И как нам это поможет?

— Тут в игру вступаешь ты, — оборачивается чародей. — Пока ты оправлялась после операции, я уже обследовал тебя и знаю, какой у тебя образ в мета-экзисте. Я увидел книгу и подумал, что у тебя тип образа «предмет», но потом понял, что ошибся. У тебя «мета-символ» книги, как некой описанной истории. Соответственно, написанная с помощью мета-экзиста история может воплотиться в реальность. Во всяком случае в зоне твоего Пограничья.

— Извините, я не очень поняла. Что такое мета-символ?

— Мета-экзист беспределен, поэтому псионики выбирают какой-то один образ и концентрируются только на нем. Чем больше образов есть возможность контролировать, тем сильнее псионик. У Кошмара их два: элемент молнии и мета-символ кошмара. Мета-символ означает, что он может превратить реальность в эту абстрактную концепцию, превратить в кошмар. Мета-символы — самые сильные и неоднозначные образы, в отличии от предметов, животных, элементов и механизмов.

— Моя страсть к писательству выразилась таким образом, что у меня теперь мета-символ почти что творца? Всё, что я запишу в книге мета-существования, превратится в реальность?

— Можно сформулировать таким образом, — Атрос садится обратно за стол и открывает один из ящиков. — Конечно, нам придется провести тесты и понять, что это действительно работает именно таким образом. Понятное дело, богиней тебя это не сделает, просто потому, что есть эффект потери естества. Если слишком углубиться, можно заработать психические травмы, безумие и распад тела.

Маг достает из ящика книгу с черной обложкой и кладет перед собой.

— Но при этом у тебя есть Транзит-Кор, — напоминает Атрос. — Теоретически он позволит взять из мета-экзиста непредставимо огромное количество энергии. Значит, ты сможешь сотворить что-то такое, на что у других не хватит сил.

— Если это такое могущественное средство, то зачем Кошмар отдал мне его? С ним он бы стал самым могущественным и уже было бы всё равно, кто попытался бы отобрать его.

— Думаю, он не хотел иметь с этим ничего общего, потому что придумал бы лишь способ уничтожения врагов, а не ключ к изменению галактики. Понимаешь?

Кави осторожно кивает, так как если и поняла, то смутно.

— Так и с чего мне нужно начать? Как применять мета-экзист?

— Сначала мы проверим обычные псионические способности, которые используют дельта-гир. А еще тебе нужно почитать это, — Атрос поднимает книгу в черной обложке. — Сегодня ночью здесь я записал всё, что передал мне Кошмар.

— Вы смогли за ночь написать целую книгу? — удивляется халфлинг.

— Я писал не от руки, и там не все листы использованы. Прочти и подумай, что тебе понравилось больше всего.