— Валерий, а что это вы без Демьяна сегодня? Неужто разлад какой-то случился в ваших отношениях?

Птицын удивлённо выпучил глаза — хорошо, что спутники смотрели в сторону, откуда должны были появиться фсбшники с Лёхой, а то вышло бы неудобно, вид у него, должно быть, был дурацкий.

— Забыл, — честно признался парень. Вообще про Демьяна забыл. Сам не пойму, как так получилось.

— Нехорошо, — покачал головой Радей Тихославович. — Надо бы не забыть вас проверить на внешнее влияние. У вас, конечно, дивная сопротивляемость, этого не отнимешь, но, говорят, даже ведуна можно было заморочить при желании… — и покосился этак хитро на Валерку.

— А кто такие ведуны? — наивно спросил Птицын. — А то слышал пару раз упоминания, а кто такие — никто так и не объяснил.

— И я не объясню, — хмыкнул Радей Тихославович. — Были во времена оны интересные существа, да все вышли. Предки наши очень вольно распоряжались жизнями не только отдельных индивидов, но и целых народов — как по мне, даже чересчур вольно. Но то дела давно минувших дней, нет больше ведунов. Хотя я могу и ошибаться — мало ли, как оно в жизни бывает? Может, и сохранился кто.

«Точно, догадался, — понял Валерка. — Или, как минимум, предполагает. Но, судя по тону, особо против ведунов он ничего не имеет… или, может, бдительность так усыпляет?»

Сон после неудобных намёков Радея Тихославовича улетучился, как не было, и до самого появления Лёхи с фсбшниками парень просидел как на иголках. А уж когда увидел компанию, которая двигалась по оврагу, Валерка и вовсе вспотел. Компания оказалась гораздо более многолюдной, чем они ждали. Фсбшники взяли с собой охрану, и внушительную! Восемь крупных мужиков с автоматами. И от былой вежливости Весельчака У и Глота не осталось и следа. Ольга с матерью были здесь — их вели под дулами автоматов. Девочка что-то угрожающе говорила — с такого расстояния расслышать не получалось, слишком далеко. Однако угрозы ребёнка на сопровождающих явно не оказывали никакого впечатления. Лёху тоже вели под конвоем. Не дёрнешься.

— Что-то эти господа очень мало похожи на государственных служащих, — пробормотал Радей Тихославович. — Хотя бы тем, что одеты не по форме. Я понимаю, руководители. Даже, допустим, это секретная служба, в которой и рядовые сотрудники ходят в штатском. Но оружие-то у них должно быть одинаковое! А здесь, как будто трофеи какие-то, а то и вовсе — украдено где-то! Не нравится мне это. Что-то с этой охранкой сильно не так!

Валерка присмотрелся, и кивнул — действительно, оружие уж больно разное у «сотрудников». А ещё — не похожи они на госслужащих. Больше на каких-нибудь быков из девяностых.

«Ряженые? Но ведь Лёха говорил — ксивы настоящие, проверяли. Что-то с ними сильно не в порядке!»

Группа путешественников между мирами, вольных и невольных, между тем, уже приблизилась достаточно, чтобы можно было расслышать разговоры.

— Алексей Романович, вы испытываете моё терпение, — сказал Ползунков. — По нашим данным, мы сейчас даже удаляемся от истончённой границы. У меня возникает подозрение, что вы пытаетесь тянуть время. Мы с вами так не договаривались.

— Мы не договаривались, что вы будете моих родных под дулом автомата таскать. И не договаривались, что вы станете их как заложников использовать.

— Ох уж эта привычка делать хорошую мину при плохой игре! — посетовал Ползунков. — Ну вы ведь прекрасно понимаете, что уже проиграли! Да, я вас обманул. Ну и что с того? У вас был шанс что-то в этой связи предпринять. Как-то подготовиться. А вы, как последний дурак, извините уж, припёрлись один честно выполнять обязательства, которые вам навязали силой. Меня всегда возмущало такое поведение! Это как евреи, которых в Великую Отечественную на расстрел вели. Тоже предпочитали верить обещаниям, вместо того, чтобы попытаться хоть немного сопротивляться. Вот и вы такой же. Ну ведь видите же уже, что никто не станет с вами церемониться, а всё продолжаете уповать на честность дракона, который вас ко рту поднёс. Смиритесь уже, Алексей. Имейте смелость хотя бы принять тот факт, что вы — проиграли, и теперь будете мне служить. И ведь я прекрасно понимаю, что вы можете от меня сбежать в любой момент. Единственное, что вас держит — это вот эти девочки. Да уж… фактически чужие люди. Не жена, не дочь, а вы трусите даже признаться себе, что вам на них наплевать. И за свои заблуждения готовы даже лишиться свободы. Сколько живу на свете — не перестаю удивляться человечьей натуре. Страх, глупость, и ненависть — три главных побудительных мотива действовать. Смешно.

Валерка решил, что достаточно наслушался пакостей. Этот Ползунков, судя по рассуждениям — редкая сволочь. Парень глянул на Радея Тихославовича. На мордочке поросёнка было написано сомнение, однако тот всё же кивнул, и прошептал:

— Как договаривались.

Валерка прикрыл глаза. Сосредоточиться было сложно — очень уж нетипичная ситуация. Мало того, что на тёмную сторону нужно перевести не всех, кто собрался в овраге, так ещё и расстояние до основной группы довольно большое. Ко всему прочему сам Птицын никуда не двигается, а это непривычно. Всё вместе складывалось в ситуацию сложную, и неудобную. Проводник мысленно отметил тех, кого нужно захватить с собой. Весельчак У, Глот, и десяток быков с автоматами как привет из девяностых, ей богу! И ещё — Радей Тихославович. А вот остальные должны остаться здесь.

Пришлось напрячься. Вот-вот, сейчас. Валерка сосредоточился, почувствовал, как мир начал разделяться надвое…

И вдруг закричал Радей Тихославович:

— Князь, остановись, не надо!

Но было поздно. Они уже были в овраге, только уже совсем другом. И в другом составе.

Голос Радея Тихославовича был полон настоящей паники. Однако предупреждение явно запоздало, и чиновник охранки это понял. Судорожно выхватил из кармана своей хламиды какой-то амулет, закричал:

— Огонь по толстому! Всем!

Тут же бросил амулет, выхватил другой, что-то прошептал. В сторону Весельчака У полетела сеть, светящаяся призрачным голубоватым светом. Со склонов оврага, даже рядом, раздались выстрелы. Валерка сначала испугался от неожиданности — стреляли совсем рядом — а потом удивился. Жидковато звучит. Слишком мало тут народа. Зато в ответ раздались автоматные очереди — подчинённые Ползункова оправились от неожиданной смены обстановки и тоже начали стрелять. У них выходило гораздо внушительнее.

Толстяк хищным, едва уловимым движением ускользнул от сети. На стрельбу он и вовсе внимания не обратил. Валерка видел, как пули рвут его дорогой костюм, но самому Ползункову пули явно не вредили.

— Алиса, миленькая, ударьте пламенем, молю вас! — попросил Радей Тихославович.

«Откуда тут Алиса⁈»

Валерка вспомнил, как кто-то схватил его за руку, прямо во время переноса. Точно, Алиса. Девушка вдруг покрылась пламенем и ударила туда, вниз. Почти успела — толстяк в последний момент вдруг выскользнул из своих одёжек, и заскользил вверх по противоположному склону оврага. Пламя всё-таки достало огромного змея, тот закричал страдальчески, но, казалось, боль только придала ему сил. Длинное толстое тело зазмеилось ещё быстрее и следующий удар Алисы прошёл мимо. А потом бывший Ползунков выскользнул из оврага, и надежда его сжечь угасла окончательно. Спутники огромного змея сгорели, но, судя по страдальческому стону Радея Тихославовича, его это совершенно не успокаивало.

— Дурак! Клинический идиот! Это надо же так опростоволоситься.

— Мы можем его догнать! — запальчиво воскликнула Алиса, но поросёнок только расстроенно махнул лапкой.

— Бесполезно. Эта тварь очень шустрая. И я сам привёл его сюда, вот в чём штука!

— Аспид! — наконец-то догадался Валерка. — Это тот самый Аспид, про которого вы говорили!

— Да, князь, именно так! Я сам привёл эту тварь! И теперь поймать его будет намного, намного сложнее! Ох, какой позор! Какой позор! Будь я каким-нибудь ниппонским самураем — оставалось бы только совершить ритуальное самоубийство! Ведь я готовился. Искал его! Даже нашёл старое логово. Думал — всё, вскоре найду. И почему-то даже не предположил, что он может замаскироваться! Какая же зашоренность сознания! Кто мог предположить, что эта тварь сам устроится в охранку, пусть и верхнего мира⁈ Я! Должен был!