— Новая жизнь, новое место. Интересно, как оно здесь будет?

Женщина поднялась к детскому садику, прошла несколько домов, прошла в подъезд — электронный замок пискнул приветливо, несмотря на отсутствие ключа. Поднялась на третий этаж, втянула носом воздух. Три пустующих квартиры — новостройка. Кто-то ещё не успел въехать, другие и не собирались. Но ей нужна была другая квартира — та, от которой особенно ярко тянуло ощущением разочарования.

— Да, это оно!

Ту квартиру покупатели не смогли получить. Долгострой, суды… Некоторые люди просто не приспособлены к современной жизни, и потому были уверены, что, заплатив деньги, просто получат квартиру. Ошиблись. Да, теперь на эту квартиру направлено столько эмоций… разочарование, злость, отчаяние. Ей подойдёт. Лихо вошла внутрь, осмотрелась. Совсем небольшая квартирка — кухня побольше, спальня поменьше. Совмещённый санузел.

— Нужно будет заказать мебель, — пробормотала Лихо. — И телевизор — обязательно. Отличное изобретение. Как и интернет. Люди — такие затейники!

Пока же отсутствие мебели её ничуть не смущало. Через две двери пьяная мать орала на маленькую дочку. Тянуло отчаянием и ужасом. Этажом ниже — старушку одновременно глодала ненависть на детишек, которые вытоптали её любовно возделанные грядки под окнами, и на соседей, которые платят за воду по нормативам, а не по счётчикам. Старушка была искренне уверена, что это ей приходится платить за этих соседей разницу. О том, что она всё лето поливала свои грядки, старушка предпочитала не вспоминать.

— Здесь очень уютно, — губы Лихо зазмеились в довольной улыбке. Хорошая новостройка. Я здесь определённо надолго. Скажем, пятьдесят лет? Или даже сто?

Кумико любила путешествовать. Характер такой, беспокойный — она никогда не могла долго сидеть на одном месте. Стоило остановиться, задержаться на пару месяцев, и её начинало тяготить то место, в котором она находится. Впрочем, неусидчивость была характерна для любого представителя её вида, и страдать от этого Кумико даже не собиралась — наоборот, всю жизнь она этой своей особенностью наслаждалась. Иногда останавливалась где-нибудь на месяц, год, или десять лет, но рано или поздно дорога звала, и она снова срывалась в путь, не испытывая ни малейших сожалений по поводу того, что приходится оставлять насиженное место. Вот и сейчас — казалось бы, всё хорошо. Уютнейший уголок в горной — и безлюдной! — местности, горячие источники, в которых так приятно расслабляться по вечерам. Чудесная охота, как на неразумную, так и на разумную дичь. Чем не уголок, который можно назвать домом? Она жила здесь уже пятнадцать лет и не собиралась пока сниматься с маста, однако в один из дней вдруг почувствовала нечто неожиданное и странное. Не зов, нет. Просто ощущение, что где-то далеко проснулось что-то… или кто-то очень близкий, родной.

Впервые её кольнуло несколько месяцев назад, но потом чувство как-то угасло, или же Кумико к нему просто привыкла. А потом всё повторилось ещё раз, и ещё… Кумико поняла, что ей не показалось. Значит, пора отправляться в путь. Тем более, она вспомнила кое-что и догадалась, откуда могло появиться это странное чувство, а значит, ей и правда пора действовать.

— Пожалуй, я засиделась, — констатировала Кумико. — Будет интересно, а, главное, полезно немного попутешествовать. Далёкая, заснеженная страна северных варваров. Кто бы мог подумать?

Сборы никогда не занимали у неё много времени. Как только решение было принято, Кумико выбралась из источника, встряхнула мокрыми волосами, огладила тело, сгоняя лишнюю воду. Плавно перетекла в лисью форму и направилась к побережью. Мелькнула короткая мысль — перебраться в верхний мир, и путешествовать там, но Кумико от неё отказалась. Торопиться ей некуда, а цель явно находится на тёмной стороне — по-другому и быть не может. У северных варваров нет переходов, так что проще оставаться на тёмной стороне. Может, и дольше, зато крюк делать не придётся.

Сказать, что Лёха был взволнован — ничего не сказать. ФСБ просто так не приезжает, тем более без предварительного запроса, без уголовного дела… да и вообще — у простого опера никаких общих дел с фсбшниками не бывает. Не того полёта птица. Была бы ещё собственная безопасность — понятно. Мелких косяков на любого накопать можно. Если бы косяк был очень серьёзный, то да, могло и ФСБ поучаствовать… вот только не таким способом. Приезжать специально для того, чтобы с ним пообщаться, аж из самой Москвы… В Нижнем, между прочим, есть своё управление, на Малой Покровке. Лёха бы понял, если бы его туда вызвали, а вот так, личный визит — это что-то из ряда вон выходящее.

— Александр Михалыч, а точно фсбшники? — уточнил старлей. — Просто странно как-то.

— Вот и мне странно, — кивнул полковник. — Но да, точно. Всё уже проверил. Из Москвы. И теперь мне очень интересно, что такого могло случиться, что к тебе аж оттуда приехали.

— Мне тоже, — вздохнул Лёха. О догадках своих полковнику он говорить не собирался. — Вроде не косячил, ни по службе, ни вообще.

— А они и не по службе, — сказал Александр Михайлович. — Сказали — по личному делу.

— Угу… по личному. Только через начальника.

— Короче, беседовать будете в моём присутствии. Пошли, чего тянуть — просто так они не исчезнут.

Начальник был во всём прав, так что Лёха только кивнул. Расположились гости из Москвы в кабинете для совещаний, обычно пустующем. Выглядели… Лёха бы сказал, что комично. Один — маленький, толстый, лысый, с доброй улыбкой. Второй — высокий, худой и лысый. Только что цвет кожи обычный, а так — Весельчак У и Глот из мультфильма «Тайна третьей планеты», один в один. Лёха несмотря на нервное состояние едва сдержался, чтобы не фыркнуть — настолько велико оказалось сходство.

Одеты «космические пираты» были в неумирающую классику — костюмы. У Весельчака — синий, у Глота — серый. Без галстуков, но рубашки из-под пиджака выглядывают кипенно-белые. Лёха себя к любителям такого стиля одежды не относил — костюмы навевали ассоциации либо с похоронами, либо со свадьбой, либо ещё с какими-то мероприятиями столь же утомительными и бессмысленными. К тому же на нём самом такая форма одежды выглядела совершенно неестественно. Вот вроде бы в джинсах и рубашке — приличный человек, полицейский даже. А стоит надеть костюм — и всё. Бездомный наркоман, который нашёл где-то приличные шмотки с чужого плеча, не иначе. Старлей даже немного завидовал тем мужчинам, на ком такая одежда смотрится прилично.

Господа фсбшники расположились друг напротив друга с самого краешка Т-образного стола для совещаний, сидели оба довольно вальяжно, однако при появлении Александра Михайловича и Лёхи со своих мест поднялись — чтобы поприветствовать.

— Здравствуйте, товарищи, — по-старорежимному поприветствовал «Весельчак У» вошедших. — А вы, надо полагать, Алексей Романович Макеев?

— Так точно.

— Да вы не переживайте, Алексей Романович. Мы к вам, можно сказать, по личному вопросу. Никаких претензий к вам не имеется ни у государства вообще, ни у нашей службы в частности. Просто хотелось бы обсудить некоторые неясные моменты… В общем, консультация ваша необходима.

— Чем могу, — пожал плечами Лёха. Что тут ещё ответишь?

— Очень вам благодарны. Только, видите ли, дело достаточно приватное, потому…

— Мой сотрудник на вопросы будет отвечать только в моём присутствии, — тут же возмутился полковник.

Глот и Весельчак глянули на Лёху, но тот только плечами пожал. Дескать, посылать начальство из-за каких-то мутных москвичей, пусть даже фсбшников, он не собирается.

— Ну, пусть так, — кивнул Весельчак. Вид у него был не слишком довольный, но и не сказать, чтобы сильно разочарованный. — Тогда, Алексей, позвольте для начала представиться: Меня зовут Антон Иванович Ползунков, а это Михаил Владленович Максимов. Оба состоим в чине подполковников, но, поскольку мы здесь не совсем по делам служебным, подробности опущу. А дело к вам у нас простое: позвольте поинтересоваться здоровьем вашей… племянницы, кажется? Олечка ведь её зовут, правильно?