— Опоздал ты, Чарушин, — глянув на меня, сообщила Антонина и, поморщившись, отряхнула рукав приталенного черного пиджака. — И мы тоже опоздали.

Даже так? В открытую? То есть мы обойдемся без намеков, фраз с завуалированными смыслами и разговоров на полутонах?

— Так, может, тут никого и не было? — предположила Василиса. — Может, надо подождать, пока тот, кто нам нужен, не придет?

— Ты совсем дура? — печально осведомилась у нее Алешина. — В квартире кавардак, а на кухне жутко воняет сковородка с жареной картошкой, причем приготовленной совсем недавно, часа три-четыре назад. Дальнейшие выводы сама сделаешь или как?

Любопытно. А картинка-то не складывается. Нет, есть, конечно, вероятность, что передо мной сейчас разыгрывают продуманное и отрепетированное представление, благодаря которому хотят направить по ложному следу, но, сдается мне, она не так и велика.

— Как же так, красавицы? — с ехидцей спросил я, прищурив правый глаз. — Первыми встали на след и так прокололись? Где же это вас столько времени носило?

— Ты о чем? — уставилась на меня Антонина. — Поясни.

— Об отстойнике на Казанском вокзале, шоколаде с зельем и проводнице, которая вам наводку на эту квартиру дала, — ответил я, внимательно глядя на лицо Василисы. — Марфа вас на куски порвет, когда узнает, что вместо того, чтобы поехать сюда, вы где-то столько времени шатались.

— Изольда, ты чего-нибудь понимаешь? — обратилась юная ведьма к своей грудастой подруге. — И я тоже нет. Максим, ты бредишь? Где мы мотались? Какой шоколад? И что такое «отстойник»?

А ведь не врет. Действительно не понимает. Что из этого следует? Ничего хорошего. Выходит, на вокзале если и были ведьмы, то не из ковена Марфы. Или, как вариант, вообще не ведьмы, что еще хуже. О чем я? Да все о том же.

Уж не моя ли бывшая там отметилась, а? На пару со своей старинной подружкой Ровеной. Нет, по документам та на самом деле значится как Наташка Кукушкина, но в среде экстрасенсов, хиромантов и прочих мастеров оккультных дел она известна именно под этим красивым и звучным именем.

Хотя надо признать, что в отличие от большинства своих коллег, которые отлично умеют продавать желающим несбыточное большое личное счастье на пару с призрачной невероятной удачей за наличный расчет, она на самом деле кое-что умеет. Например, неплохо владеет техникой гипноза, так что родившаяся версия имеет право на существование.

— Присоединюсь к вопросу. — Антонина подошла ко мне поближе, и я учуял знакомый запах ее терпких духов. — Проясни ситуацию, Максим. Ну да, мы конкуренты, но это не значит, что сотрудничество и обмен информацией между нами невозможны. Да, до какого-то момента и до определенного предела, разумеется, но в данном случае, на мой взгляд, подобное решение обоюдовыгодно.

— Пугает меня твоя откровенность, — усмехнулся я. — С чего это ты так открыта для общения? Или уже вся Москва знает, что за вещица в ней появилась? Тогда, может, нас кто-то из ваших и опередил? Кто-то из другого ковена?

— Исключено, — качнула головой Алешина. — Никто из наших ничего пока не знает. Ясно, что рано или поздно про то, что и ты, и мы ищем, узнают многие, но пока это тайна. Из наших в курсе только мы трое и, разумеется, Марфа. Кстати, об откровенности. Она сразу сказала, что почти наверняка мы с тобой на узенькой дорожке пересечемся, причем очень скоро. Вот, так и вышло.

— Что она еще сказала?

— Чтобы мы без нужды конфликт не провоцировали и в драку не лезли, — ответила Антонина, доставая смартфон. — А еще, чтобы я ей позвонила, когда это случится.

Не знаю, сколько в ее словах правды, но если все на самом деле так, то, похоже, мне сейчас предложат заключить очередную сделку. И я, если честно, даже не знаю, что мне в этой связи делать. С одной стороны, союзники мне, конечно, нужны, особенно в разрезе того, что за артефактом гоняются такие опасные твари, как наги. С другой — тут союзничество продлится ровно до той поры, пока не появится понимание того, что след пропавшей вещицы найден, причем горячий. Тогда только и останется, что ждать удара в спину.

Или будет нужно нанести его первым. Я не идеалист и не прекраснодушный романтик, на моей совести всякого хватает, но этот вариант мне сильно не нравится. Василису и Изольду мне Марфа простит. Пусть не сразу, но простит. А вот Антонину точно нет.

А вариантов не будет. Или я — или меня.

Потому ни к чему мне этот временный союз. Себе дороже его заключать.

Открываясь, скрежетнула дверь лифта, и из него вышли два человека, одного из которых я совершенно не знал, зато другой был мне прекрасно известен, и, признаюсь честно, при виде него я немного расстроился. Дело даже не в том, что мне не сильно-то хотелось лишний раз встречаться с Майей. Просто в этот момент версия о ее участии тоже провалилась.

Блин, да кто же тогда были те двое, что выкачали информацию из проводницы? Может, Антонина все же ошибается, и информация о слезе Рода вовсю гуляет по ковенам?

— Здравствуй, Максим, — одарила меня улыбкой бывшая, причем такой, что сразу стало ясно — она тоже не очень рада нашей встрече. — А что у вас тут происходит? Клуб по интересам? Сходка анонимных неудачников?

— Смешно, — не полез в карман за словом я. — Особенно последняя версия остроумна. Но нет, у нас тут все куда проще.

— Так расскажи, — предложила Майя, одергивая короткую кожаную куртку, которую она зачем-то напялила на себя, несмотря на достаточно теплый день. — Если не жалко.

— А если жалко? — вскинула подбородок Васька. — Тебе что до наших дел?

— Ну-ну, — я приобнял ее за плечи. — Солнышко, к чему эта ревность? Она мое прошлое, ты — настоящее и будущее, так будь снисходительна. Тем более что прошлое это, похоже, проиграло везде, где можно.

Все же молодец эта юная ведьма. Она все мигом поняла, ее левая рука оплела мою шею, правая легла на живот, а щека оказалась на плече.

— Видишь ли, у моей новой девушки тут дядька живет, — пояснил я Майе, которая, медленно закипая, созерцала происходящее. Было заметно, что мои слова попали в цель, тюкнув по ее самолюбию. — Редкостный алкаш, ему жизни осталось хрен да маленько, а бухает он с кем ни попадя. Вот мы сюда и нагрянули целой компанией, чтобы квартирка невесть кому не ушла. Вон та дама нотариус, а эта подружка моей Василисы. Ну, вроде как моральная поддержка. Ну а мы с приятелем приехали на тот случай, если дядюшка, не ровен час, за нож схватится, допившись до чертей.

— Мы, как этот старый хрен помрет, весь его хлам на помойку выбросим, потом ремонт сделаем, прибавим к его хате квартиру Макса и все на четырехкомнатную разменяем, — доверчиво поведала Василиса. — Всем места хватит — и нам, и малышам.

— Малышам? — Кажется, Майю на самом деле проняло.

— Так я детей люблю, — поведала ей Васька, запустив руку мне под майку. — Вот родить бы сразу тройню!

— Что за ересь? — возмутилась моя бывшая. — Какая тройня? Какой дядька? Я же тебя знаю, ты у Марфы девочкой на побегушках числишься. А вот она ее финансовые дела ведет. Имя, извини, не помню. Мы на «Экспо» с тобой общались года два назад.

— Не припоминаю, — равнодушно произнесла Тоня, убирая телефон, по которому так и не позвонила Марфе, обратно в сумочку, висящую на плече. — И не очень понимаю, как одно отменяет другое.

— Где тот, кто живет в этой квартире? — тщательно выговаривая каждое слово, спросила Майя. — Ответьте мне, пожалуйста.

Мужчина средних лет, вышедший с ней из лифта и стоящий за спиной, после этих слов подобрался, словно для прыжка. Странный тип, кстати, причем выглядящий как минимум неприятно. Серое землистое лицо, глаза как оловянные пуговицы, одет так, словно ему все равно, как выглядеть. Интересно, кто он такой и в качестве кого к Майе приставлен? А что это так — не сомневаюсь. На любовника он точно не тянет, а напарники моей бывшей не нужны. С ними делиться гонорарами надо, а это она очень не любит делать. Жадновата, что уж тут скрывать.

— Там, — ткнув пальцем вправо, наконец-то вступила в разговор Изольда. — Или там. Подруга, где твой дядька?