— Останови, — приказал я водиле.

Бронированный джип заскрипел броней, прополз еще метров сто и встал посреди шоссе.

Я открыл дверь и вышел. Из остановившегося бензовоза высунулась морда затворника:

— Что случилось босс?

— Все в порядке, — отмахнулся я. — проведем небольшую рокировку.

Я подошел к черному седану Калиба. Тот опустил окно и положил руку на дробовик, готовый в любую секунду стартануть и отстреливаться.

— Я предлагаю пересесть Лилии в нашу машину.

— Зачем? — напрягся Калиб.

— В твоей тачке она слишком заметна. Если Барон ее ищет, нельзя чтобы ее срисовали. У нас окна заварены решетками и стальными пластинами. Там глухо, как в танке. Снаружи точно ничего не видно.

— Я согласна с Велом, — сказала Лилия и выбралась из машины. — Мне можно взять с собой автомат?

— Конечно, — кивнул я. — Ты сядешь на место одного из моих бойцов, а его мы посадим с Калибом в эту пузотерку.

— Это не пузотерка, — фыркнул Калиб. — На шоссе моей малышке равных нет.

— А сейчас нет ровных дорог, — улыбнулся я. — То лесина лежит поперек, то зомби переехать надо. Сможешь ты на ней мертвеца задавить? Нет. Застрянешь на нем. Посадка у тебя низкая, как лапы у таксы. Надо тебе другую тачку подыскать.

— Тебе надо, ты и ищи, — буркнул Калиб. — А меня эта устраивает.

— Ну смотри, — отмахнулся я. — Только когда в город въедем, не отставай…

Лилия забилась на заднее сиденье джипа. Я хотел ей помочь, но она ловка взобралась на высокою подножку. Хорошая у нее подготовка… И фигура класс. Интересно, она свободная? Или этот обормот Кречет уже с ней замутил? Хотя меня Кира ждет… Стоп. Почему ждет? У нас с ней ничего не было и не будет. Старая она для меня. Всего на пару лет меня младше. Хотя женщина ничего. А может не такая уж она и старая. Надо бы присмотреться к ней получше…

— Иди в ту машину садись, — приказал я затворнику, который уступил Лилии место. — Там здоровяк немного странный, сильно с ним не спорь.

— А что с ним? — поинтересовался затворник.

— Да помешан на своем брате. Все ищет его, а у меня такое ощущение, что брат его давно кони отбросил. Только в этом его убеждать бесполезно. Если ты ему это докажешь — отнимешь цель его жизни… Я не хотел бы видеть, что будет с ним тогда. Он неплохой боец и пригодится на переговорах со жнецами.

— Понятно, — поморщился затворник. — Я тогда лучше молчать с ним буду. Не люблю слишком мнительных.

Колонна двинулась дальше. Через несколько минут мы въехали в город. Если бы я попал на старое кладбище, и то мне оно показалось бы гораздо более приветливым.

Холодный пронизывающий ветер перекатывал мусор по пустым улицам, заваленными высохшими трупами и остовами сгоревших машин. Серые высотки смотрели на нас мертвыми глазами закопченных окон. Деревья здесь пожелтели раньше чем в лесу, на многих листья пожухли и опали, словно их отравила сама смерть. Они хрустели и шуршали под колесами, будто высохшие кости, нарушая гробовую тишину города.

Кислотников не было видно. Наша колонна видна издалека. Наверное, завидев нас, они все попрятались. А может, уже все сдохли от наркоты.

— Куда дальше? — спросил водила.

Лилия вытянула руку вперед и ткнула пальцем:

— Вон по той улице и направо, скоро будем в центре. Там логово Барона. Только из машин не выходите все. На крыше снайпер дежурит.

Через два квартала перед нами раскинулся сквер. Мы проехали сквозь заросшие аллеи и очутились на пустой площади, очищенной от брошенных машин и другого хлама. Впереди возвышалось серое здание мэрии, больше похожее на гигантское надгробие.

Оно безмолвно наблюдало, как колонна подкатила к выщербинам его крыльца.

— Всем оставаться на своих местах, — сказал я по рации, открыл дверь и вылез без оружия.

Если нас захотят убить, то оружие меня не спасет. Чертов снайпер действительно наблюдает за мной через оптический прицел. Я срисовал его еще на подходе к площади. Шельмец прикрылся куском маскировочной сетки и притворился валежиной. Только на крыше не бывает валежин. Серьезные ребята — эти жнецы. Придется с ними договариваться. Вряд ли у меня получится прибрать их общину к рукам. Я реалист, но в глубине души я мечтал об этом.

С тех пор, как погиб мой клан во мне развился комплекс, и теперь я обязан был доказать всему миру и прежде всего самому себе, что могу управлять общиной. Могу ее расширить и обеспечить ее процветание. Не по моей вине погиб клан. Просто враг оказался хитрее и сильнее меня. Слишком уж я был уверен в своих силах и не готов был к встрече с таким соперником. Но теперь я начеку. Готов встретиться хоть с самим дьяволом и выжить при этом. А враг, что победил меня, сидит сейчас в моей машине под моей защитой. Мир меняется со скоростью звука…

Я достал из нагрудного кармана белый платок и помахал им:

— Мы пришли с миром, я хочу говорить с вами!

Эхо разнесло по пустой площади раскаты моего голоса. Ответом на мой призыв стало лишь карканье ворон, что сидели на дереве в сквере и внимательно наблюдали за мной. Казалось, в здании нет жизни, но я знал, что они притаились и сейчас внимательно изучают меня.

Я постарался принять как можно более дружелюбный вид. Даже натянул улыбку на бородатом лице. За несколько месяцев волосы на голове и борода изрядно отросли. Я специально не стригся и не брился. Чем больше проходило времени, тем все меньше я становился похож на того бритоголового жреца, что был вестником Сатаны…

Неожиданно створки центрального входа распахнулись, и на широкое крыльцо высыпал рассчет из пяти автоматчиков.

Жеванный Гондурас! Это что, бля, за морские котики? Все в брониках и кевларовых панцирях, на головах шлемы из углепластика, автоматы, как у штурмовиков спецназа. Ни херасе я попал! Так… Спокойно, мы же с миром пришли. Ну теперь-то точно с миром.

Автоматчики отработанными движениями рассредоточились по крыльцу и взяли нас в полукольцо, направив стволы на колонну. Автоматы модные, похожие на израильский «Кармел» или что то в этом роде. Скорострельность запредельная, встречал я такие в Сирии в свое время…

— Что вам надо⁈ — один из автоматчиков поднял забрало шлема. — Кто такие?..

— Спокойно, командир! — я поднял открытую ладонь в знак дружественных намерений. — Мы из общины затворников, что на юго-западе от города. Пришли поговорить с вашим главным о торговом сотрудничестве.

— Что у вас в цистерне?

— Бензин, хотим его обменять на оружие.

— Почему вы решили, что у нас есть лишнее оружие? — зыркнул черными глазищами жнец.

Я не мог через шлем полностью разглядеть его лица, но судя по голосу, тону и глубоким морщинам на его лбу, он был старшим среди встретивших нас автоматчиков.

— Оружие никогда лишним не бывает, — улыбнулся я. — Но и бензин сейчас — ценнейший ресурс. Мы просто хотим обсудить это с Бароном. Если вы не согласитесь на обмен, мы уйдем.

— Хорошо, — буркнул старший. — Я передам Барону твои слова. Ждите тут.

— Спасибо! — выдавил я фальшивую улыбку и залез обратно в джип, повернулся к водителю и вполголоса проговорил. — Машину не глуши, если что, будь готов рвать когти отсюда. Не нравится мне их настрой.

— А как же бензовоз? — растерянно спросил водила. — Бросим его здесь? Там трое наших…

— Если начнется бойня, то им уже ни чем не поможем. Лучше, что бы хоть кто-то выжил. А так все поляжем…

— Ну не знаю, — нахмурился водитель. — Вульф бы своих никогда не оставил…

— И где сейчас Вульф? — прошипел я. — Будешь делать, как я скажу. Отступить на войне — это не трусость и не бегство, это тактический прием, чтобы перегруппироваться и нанести ответный удар. Если все сгинем, никто не предупредит общину об опасности. Ты заметил, что в городе почти не осталось кислотников? Мы проехали через весь Верхний Уральск и не встретили ни одного. Чувствую, что скоро, жнецы совсем на подсосе будут и тогда выползут из своей берлоги и начнут осваивать новые территории. И тогда нам крышка. Нет… В тюрьме мы можем отсидеться. Но что мы будем делать, когда закончатся припасы? Молчишь?