Но вдруг вспыхнули чёрным пламенем и исчезли.

— Дальше дороги нет, графский наследник, — небрежно произнесла красивая молодая женщина с огненными волосами. Облачена она была в артефактную дорогую броню из чёрной кожи, подчёркивающую фигуру своей хозяйки.

Лев Богданович Стрижов с самоуверенной полуулыбкой начал раздевать баронессу взглядом. На то, что сейчас шла битва, ему было плевать. Он не сомневался, что его отряд и без личного участия Богоподобного сможет продвинуться дальше.

— Вам кто-нибудь говорил, что вы ослепительно красивы? — произнёс он, поймав надменный взгляд баронессы.

— А тебе кто-нибудь говорил, что ты до безобразия банален? — хмыкнула Яра. — Если тебе дорога жизнь, проваливай отсюда, не теряя времени.

Наследник Стрижовых усмехнулся, цокнул языком и покачал головой:

— Зачем вам это, баронесса? Пустите меня дальше. Я заберу своих братьев и кузину. А потом, так уж и быть, отзову войска. И даже не стану уничтожать этот особняк, ради вас, — он послал ей воздушный поцелуй.

Она сделала вид, что поймала этот поцелуй правой рукой. Перевернула руку, разжала кулак…

И на ладошке Яры вспыхнуло чёрное пламя.

— Извини, графский мальчик, я по-петушиному не понимаю, — пожала плечами Пожарская.

— Фу, как грубо! А ещё леди! Видимо, из-за этого ваш граф и выбрал мою сестрёнку, а не тебя. Хабалка.

Внезапно Богоподобного воина бросило в жар, а затем в холод. Он начал напряжённо озираться, пытаясь понять, откуда будет атака.

А между тем Яра Пожарская медленно и решительно зашагала к нему.

— Ты, графёныш, говори да не заговаривайся. Не выбрал меня? Тьфу! Будто мне нужен этот его выбор!

Яростный поток чёрного пламени обрушился на графского наследника, неся с собой всёразрушающие, но очень искренние чувства баронессы Пожарской.

Бой начался.

Бой, в котором переродившейся воительнице предстояло продемонстрировать все свои имеющиеся навыки, чтобы одержать победу.

Он спал.

И сон его был тревожным. Уже давно он не чувствовал материнского тепла. Он помнил, как матушка сказала ему, что улетает. Он прекрасно слышал её голос в своей голове. Она говорила с ним. Много говорила. Много рассказывала.

Он ждал встречи с мамой.

И с тем, кого она называла «оппа». Этот оппа тоже был добр к нему. Голос оппы, он слышал ушами, через свою скорлупу.

Он знал, что жив благодаря маме и её «оппе».

Он хотел жить рядом с ними.

Но мама говорила, что для этого нужно расти. Нужно копить энергию, которую передавал ему оппа из окружающей среды. Мама говорила что-то вроде «ты подключён к имению, малыш», но он не понимал, что же это значит.

Он грустил.

Он скучал.

Он чувствовал, как прямо сейчас энергия вокруг беснуется. Она то появляется, то исчезает. Что-то творится в имении. Много энергии бушует.

Много энергии поглощает и он.

А ещё он слышит грохот и чувствует чьи-то эмоции. Множество эмоций слились в один необъятный океан.

«Они верят! — понял он. — Они ждут! Ждут маму? Или оппу? Я должен быть рядом с ними! Я должен помочь им ждать! И дождаться!»

И тогда он, подняв веки, открыл глаза.

И тогда он расправил крылья и сломал свою скорлупу. Скорлупу старого мира. Мира, в котором никогда не рождались монстры. Мира, в котором никогда не рождались драконы.

А сейчас он родился.

Первый дракон нового мира.

И заревел он, изрыгая в ночное небо пламя.

И рёв его значил лишь одно:

Я уже здесь. Трепещи, мир.

Возведя стену из воды, Кристина заблокировала летящий в её сторону огненный шар. Затем, взмахнув артефактным мечом, «перестроила» структуру заклинания, и защитная стена тут же обратилась многочисленными водяными стрелами, устремившимися к противникам.

— Здорово, Ваше Сиятельство! — восхищённо выкрикнула за её спиной Маша Семёнова, которая, резко поведя своим посохом, обновила чары ускорения на графине, а затем и на своём возлюбленном — Олеге Змееве.

Отвечать что-то Кристине было некогда, размахивая в воздухе мечом, она посылала во врагов водяные серпы. Кристи была заметно сильнее многих других отмеченных, равных ей по рангу — возможность самостоятельно создавать заклинания, а не рассчитывать на случайно сгенерированные заклинания Меткой, дорого стоит. Особенно когда создательница заклинания — умная девушка, изучившая за свою жизнь не одну сотню договоров и перебравшая сотни моторов. Сжать, скрутить, выявить суть, впихнуть невпихуемое — всё это было подвластно Кристине. И эти навыки будущая графиня Белозёрова активно использовала при работе с энергией и при создании заклинаний.

А ведь девушка усердно тренировалась.

И даже иногда успевала сбегать в аномалию.

«Но всего этого недостаточно!» — раздражённо подумала она, видя, как её гвардейцы и наёмники начинают отступать.

— Пётр, ситуация⁈ — резко спросила она через микрогарнитуру у главы гвардии, который со своей группой сражался здесь же на правом фланге.

— Так себе ситуация, госпожа! — отозвался Пётр.

В наушнике Кристины что-то громыхнуло. Через миг два взрыва раздались и рядом с самой девушкой.

— Мы не выдерживаем темп, госпожа! — вновь услышала она голос Петра. — Нужно отступить и перегруппироваться, согласно плану.

Слева прорвались два вражеских бойца, и бросились на Кристину. Но они вспыхнули от огненного плевка Змея и не добежали. А их отряд, не смог оказать товарищам поддержку, так как был перехваченной звездой Игоря Агапова — бывшего владельца старой БМВ Максима, который ныне стал одним из самых преданных бойцов Белозеровых.

«Согласно плану», — мысленно повторила Кристи слова начальника гвардии и поморщилась.

Дело в том, что «план» — то есть «обычный план», непременно приведёт к большим жертвам. Суть плана — отступать, огрызаться и ждать прибытия основных сил ЧВК «Клинок Скорби». А до этого момента в самом лучшем случае ещё часа три.

«Обычный план» строился на том, что враг гораздо сильнее.

Имелся и «идеальный план», рассчитанный на то, что текущих сил гвардии Белозеровых хватит, чтобы не зажиматься и биться на равных до прихода подкрепления.

Увы, даже с учётом призраков имения, хороших артефактов, вооружения и больших запасов чипсов восстановления, сил защитникам не хватало.

Врагов было слишком много.

Точнее, среди врагов хватало отмеченных высоких рангов.

— Госпожа? Я собираюсь трубить отступление, — вновь заговорил Пётр.

Кристина выпустила большое количество скоплённой энергии. Таких объёмов хватило бы, чтобы создать водяной вал. Но у девушки имелось иное заклинание, основанное на чёткой концентрации и сжатии энергии.

Тонкая водяная струя, сорвавшаяся с кончика её меча, пронзила лоб ближайшему противнику, Кристи невозмутимо повела мечом в сторону, разрубая черепушки своим водяным резаком.

— Ещё чуть-чуть, Пётр, — сдержанно произнесла она.

Справа раздался грохот. Гвардейцев в той части поля боя оттеснили совсем далеко назад.

— Слушаюсь, — ответил глава гвардии.

«Рано отступать, — твёрдо решила про себя Кристи. — Максим бы так легко не сдался. У нас есть шанс всё сделать в лучшем виде. Сохранить имение, людей, и…»

— ГР-А-А-А-А-А-А!!! — громоподобный рёв пронёсся над полем боя, заглушая звуки битвы.

Кристи, как и многие другие, изумлённо подняла глаза к ночному небу.

— Дракон… — донёсся до её слуха изумлённый голос Маши.

«Фаина Максимовна?» — обрадовалась Кристина.

Ведь если здесь Фаина Максимовна, то и Максим рядом.

Но…

Мимолётная радость улетучилась, стоило девушке разглядеть дракона. Размах его крыльев был от силы метров восемь, а тело покрывала чешуя цвета пламени. Пушистого меха — главного атрибута Фаины Максимовне на драконе не было.

И всё же Кристина почувствовала что-то родное в этом драконе. Или дракончике?

«Он — свой», — отчётливо поняла девушка.