Плюс вещей и документов Курилкина, если верить бумагам, в вагоне не обнаружилось. В принципе — верю.

И в Москве его никто тоже не мог хватиться. С женой он лет пять как развелся, причем так, что после они не общались, родители давно умерли, любовницы не было, друзей верных, надежных, тоже. И даже сослуживцев, поскольку Антон являлся фрилансером. Ландшафтным дизайном он занимался, оказывается. Так что некому было бить в набат, причем совершенно.

Мне в какой-то момент его даже немного жалко стало. Ведь так и не хватился бы никто человека еще долго. Более того — у него, скорее всего, даже нормальной могилы не будет в итоге. Труп лежит где-то в морге на Урале неопознанным, и если в установленные законом сроки так и не выяснится, кто он такой, то зароют Антона за государственный счет как безымянного покойника. А опознавать некому, потому как он никому на фиг не нужен. Плюс его же еще крепко могло размотать при падении из вагона, то есть если сей неудачливый турист головой в насыпь вошел, то опознавать там вообще нечего.

Впрочем, Курилкину самому, скорее всего, уже все равно, что с ним и как. Есть, конечно, какой-то процент вероятности, что его душа задержалась тут, на нашем пласте бытия, но он не очень велик. Хотя, что скрывать, если это так, то хотел бы я с ней пообщаться и из первых уст узнать, где именно был подобран маленький блескучий камушек и что последнее этот горемыка помнит.

Просто это наверняка лицо убийцы, которого мне и надо вычислить максимально быстро.

Список тех, кто ехал в вагоне до конечного пункта прибытия, у меня теперь есть, вот только там такая публика, которую если только за уши к нашей теме притягивать, да и то не всех. Несколько семейных пар, все сильно в возрасте, упомянутая мамаша с неугомонным чадом, квинтет «Веселые старушки», который ехал на какой-то телеконкурс, коим нет числа и так далее. Более-менее бились в тему только все те же дембеля, перманентно пьяный обидчивый майор, и две студентки Екатеринбургского ИФК, сиречь института физической культуры, катившие на какие-то соревнования, но, повторюсь, все это натягивание совы на глобус. Дембеля могли ввалить от души, но убивать бы не стали. Майор? Этот по синьке всякое мог выкинуть, но по карманам не лазал бы, ибо офицер. Ну а девахи и вовсе предпочли бы его морально уничтожить, это и проще, и веселее. Тем более что у них хватало проблем в лице неоднократно упомянутых дембелей.

Так что супостат, скорее всего, ехал в другом вагоне. Но каком? Их тринадцать в составе, не считая вагона-ресторана.

Стало быть, без разговора с проводницей тут никак не обойтись, из всех, кто тогда был в поезде, до нее добраться проще, чем до других. Тем более что она как раз вчера из рейса вернулась и, что совсем здорово, сегодня вроде как должна по какому-то железнодорожному регламенту свой вагон приводить в порядок. Не знаю уж, что под этими словами подразумевается. Дезинфекция, наверное.

Ну а по итогам этой беседы непременно надо будет звякнуть и соседке по купе, благо ее телефон на одном из листков указан. Она не из Москвы, столица у нее пересадочным пунктом выступала. Толку, конечно, от этой беседы будет чуть, но все равно отработать данный вариант нужно.

Плюс не худо было бы пообщаться и с теми, кто бродил с Антоном по горам потрещать о том и о сем. Ну да, по факту они ничем мне помочь не смогут, но отчего-то мне кажется, что надо это сделать. Интуиция, если угодно. А ей я привык доверять.

Только это все позже. Нет, прямо сегодня, но позже. Сначала хочу повидаться с Орестом, есть у меня к нему пара вопросов из числа тех, которые не следует задвигать в дальний ящик. Собственно, Володя меня и везет в загородную резиденцию моего приятеля. Сначала, правда, мы высадили около Павелецкой Аркашу, сообщившего на прощание то, что водитель и машина сегодня в полном моем распоряжении, после пожелавшего нам обоим доброго пути и в очередной раз прищемившего палец на руке дверью.

А еще заскочили ко мне домой. Да-да, не лучшая идея, но без этого никак не обойтись. Оружие-то в сейфе осталось, плюс еще кое-какие мелочи, необходимые для более-менее комфортного быта, мне нужно было оттуда захватить.

На этот раз визит в родные пенаты прошел без сучка и задоринки. Ну, почти. Судя по сбитым меткам на двери, кто-то наведался ко мне в гости, причем без спроса. Подобное нечасто, но случается, да и готов я был к чему-то такому после вчерашнего разговора, но все равно этот момент неприятно царапнул мое самолюбие.

Что характерно — гости оказались из тех, которых я называю «деликатными». То есть они пришли, что-то поискали, то ли нашли, то ли нет, а после расставили и разложили все как было. Это немного меня примирило со случившимся. Куда хуже те гости, что проходят под графой «буйные». Они, как правило, все крушат, топчут, ломают и отчего-то всегда кухню обсыпают мукой. Причем один раз даже с собой ее принесли. Серьезно. Ну, просто у меня тогда муки в доме не было, а кухню по возвращении я белехонько-затоптанной застал.

Интересно, кто отметился? Явно не гули, они тонко не работают, даже те, кто входит в ближний круг Джумы. Их кредо — ломать, крушить и рвать на части. К тому же замки у меня стоят серьезные, такие только хороший мастер открыть сможет. Ну или тот, кого снабдили «разрыв-травой», штукой крайне редкой и крайне дорогой, что более вероятно. Эта травка при правильном использовании открывает любой замок, только вот добыть ее очень непросто. Она цветет один раз в году, в купальскую ночь, только в отличие от папоротника, который тоже переливается всеми цветами радуги в то же самое время, ее очень трудно отыскать. Папоротник растет в лесу здоровенными кустами, не пропустишь, а разрыв-трава на лугу, где и без нее растительности хватает. Иди поищи. Особенно если учесть невероятную ограниченность по времени, поскольку отцветает эта травка очень быстро. Полчаса, максимум минут сорок — и все, жди следующего года.

Вот потому и идут травники, колдуны и прочие любители флоры на разные ухищрения. Кто в ночи косой махает, ожидая, когда лезвие сломается, кто в реку охапками траву бросает, выглядывая стебелек, что поплывет против течения — короче, кто во что горазд стараются.

Зато, если нашел — радуйся, теперь любой замок твой, даже тот, что от вора хороший колдун заговорил.

Орест, к которому мы, изрядно настоявшись в пробках, прибыли уже хорошо за полдень, по своему обыкновению сидел в беседке, дул чай, лопал сдобное печенье и читал какой-то растрепанный фолиант.

— С чем пожаловал? — немного недовольно спросил он у меня, когда мы уселись за стол друг напротив друга. — Я гостей сегодня не ждал, хотел выходные в тишине провести.

По тону было ясно, что он мне недавнюю поездку в Хотьково не забыл. Вернее то, что я там не самым благовидным образом обратил сложившуюся ситуацию в свою пользу. И ведь что примечательно — поменяйся мы местами, он недоумевал бы — а что не так? Рыба всегда ищет, где глубже, а человек — где лучше.

— Орест, хорош уже дуться, — проникновенно произнес я. — Что ты как маленький? Ну да, раскрутил я тебя на информацию, есть такое. Но ведь не бросил? Не вытолкнул из машины к тем ведьмам, хоть и мог?

— Просто я думал, что мы друзья.

— И правильно делал. Кстати, как друг ты мне мог про Шлюндта рассказать и без всех этих танцев с бубнами, чисто по-братски. Но ты же молчал как партизан. Так что мы, по сути, квиты.

— Так себе логика, — надул щеки колдун. — Любишь ты, Максимка, подгонять факты под себя.

— Как и ты, — хмыкнув, заметил я. — Как и все остальные. На том наш мир и стоит. Скажи лучше, как тот горшок-то, пригодился?

— Это ступка! — поправил меня дотошный Троицкий, если и не сменивший гнев на милость, но чуть оттаявший. — Хорошая штука, стоило из-за нее пережить тот кошмар. Ладно, говори, зачем пожаловал. Явно же не с тем, чтобы извиниться за свое поведение, тебе чего-то от меня опять нужно.

— Что врать? Так и есть. Вот, спросить хочу, — я достал из кармана амулет, врученный мне вчера Шлюндтом, — не глянешь вещичку? Что с ней так, что нет. И не висит ли на ней какое заклятие нехорошее?