Тем временем Урсула сделала по коридору неполный круг, пролетев мимо покоев государя с двумя скучающими ватажниками на входе, и завернула за угол, найдя в конце концов то, что искала: широкое, выходящее во внутренний двор двухстворчатое окно княжеской опочивальни, одна из форточек которого оказалась приоткрыта, впуская в комнату свежий воздух и тем самым проветривая палаты властелина Мирграда.
Между тем Святославу, несмотря на позднее время, не спалось. Накинув сверху подбитый соболиным мехом кафтан, под которым ничего, кроме исподнего белья, не имелось, хмурый князь сидел за массивным дубовым столом со стоящей на углу, неплохо освещающей окружающее пространство, золочёной, богато вычурной лампадкой и который уж час пристально разглядывал распростёртую перед ним карту его царства с обозначенными на ней воинскими соединениями Ослямбии. Разнообразные варианты, как можно отбросить от стен Мирграда вражескую орду аль вовсе разбить уж который месяц держащего осаду неприятеля, один за другим прокручивались в его светлокудрой голове, неизменно откидываясь в сторону как непригодные да нереализуемые.
«Надо бы ещё раз написать орлам, волкам, поросятам да змеям, – Святослав задумчиво откинулся на спинку стула. – Вместе у нас есть шанс разбить аскеров, коли союзники зашли бы им со спины нежданно‑негаданно… Ну а мы бы в тот же миг высыпали из града и ударили противнику в лоб! Полагаю, ослы бы не устояли! Ихнюю рать мы и так знатно подсократили за это время в численности, посему по количеству более‑менее подравнялись… На ента и надо сделать упор в письмах, что отправить треба соседям… Да, так, пожалуй, и наваяю: завтра… а точнее, уже сегодня с утреца и зашлём голубков, кому нужно. Попытка не пытка! Ну а коли не выгорит, так до зимы тогда покукуем, что делать. А там поглядим, как эти теплолюбивые задницы наши морозы воспримут! Сдаётся мне, что не очень‑то по нраву они придутся Эдизу и его нежным воякам… Ладно, теперь что там насчёт камнемётов их новых огроменных?.. Гутарят, практически собрали уже. Ратибор предлагает опять вылазку сделать да порушить катапульты аль спалить, как осадные башни… Но нас наверняка будут ждать в этот раз! Охрана по‑любому усилена. Впрочем, как мне кажется, овчина стоит выделки… Риск оправдан! Дам ему, пожалуй, добро; пущай рыжий займётся! Ибо если он не справится, то и никто не сдюжит!.. Завтра же утречком… тьфу, да ёкарный бабай, сегодня, уже сегодня и скажу ему, чтоб приступал, нечего тележить…»
В это же самое время Урсула юркой мушкой прошмыгнула в открытую форточку, оборотилась в самом дальнем углу опочивальни, за спиной у государя назад в человека и тут же запахнула накидку хамелеона, сделавшись невидимой. Помимо едва слышного жужжания падальщицы, лишь еле различимый хлопок в момент перевоплощения прозвучал в давящей тишине, царившей в хоромах за всё время сих недолгих манипуляций, да кратковременная вспышка мигнула позади повелителя Мирграда, заставив князя удивлённо обернуться и обежать комнату быстрым взглядом.
«Что ента сейчас было⁈ – Святослав озадаченно осмотрелся. Не заприметив ничего необычного, самодержец затем развернулся назад, протёр очи и по новой устало воззрился на лежащую перед ним карту. – У меня уже, кажись, видения начинаются! Пора заканчивать, засиделся… Утро вечера мудренее…»
Властелин, собравшийся уж было подняться, вдруг поморщившись брезгливо повёл носом. «Что за запах? Какое‑то чуть уловимое зловоние… Может, крыса где сдохла аль кошка? Но откель тянет‑то? Со двора, что ль? Там, поди, источник смрада?.. Хотя нет… Похоже, что… из моей опочивальни несёт⁈ А точнее, прямиком предо мной очаг гнилостный, нет?» – Святослав снова скривился, огорошенно уставившись напротив себя, в пустоту. Вроде бы никого по ту сторону столешницы не маячило, но государь мог бы поклясться, что всё же нечто незримое перед ним витает. Что‑то недоброе, от которого, помимо вони, исходит неприкрытое первородное зло. А также смертельная опасность.
– Кто здесь? – негромко, но твёрдо произнёс Святослав, одной дланью инстинктивно потянувшись к висящему на спинке стула поясу с ножнами, при этом продолжая пристально всматриваться прямо перед собой в пустое пространство. Как будто поток воздуха тягучей пеленой застыл напротив, как живой, чем‑то напоминая зловонное дыхание некой противоестественной, невидимой обычному, простому взору сущности, что зависла аккурат на уровне головы владыки Мирграда.
«Призрак, что ль, какой неприкаянный?.. – Святослав с проснувшимся жгучим любопытством подался вперёд, пытаясь разглядеть получше, что же перед ним происходит. – Вроде и нет никого, а вроде и есть! Кажись, даже вздохнул кто‑то сейчас, как будто втянув в себя добрую порцию нюхательной соли… Очень интересно!..»
В этот миг, резко вылетев прямо из воздуха, в лицо князя с силой впечаталась некая зеленоватая жидкообразная субстанция, как будто кто‑то бойко выпустил изо рта струйку водицы. Или, точнее, выплюнул. Святослав от неожиданности отшатнулся, а после судорожно схватился за свою физиономию руками, силясь закричать, но слова тягучим комком застряли в горевшем от едкой отравы горле. Кожу нещадно жгло, как и лёгкие государя, куда шустрой змейкой мгновенно проскользнуло крайне ядовитое зелье, принявшись разъедать властителя Мирградского княжества изнутри. Страшно захрипев, Святослав вцепился пальцами уже в свой кадык и грузно завалился на пол, устланный старинными бархатными коврами, лишь чудом не опрокинув при этом стул, на котором сидел. Правой дланью раздирая гортань в кровь, с помощью лишь одной левой князь лихорадочно пополз к дверям опочивальни, болезненно, спазматически при этом схаркивая кровью; похоже, Святослав плевался своими же внутренностями. А рядом с рывками ползущим повелителем тихонько ступала обозначившаяся Урсула, с явным удовлетворением рассматривая дело своих рук.
– Перетёртые семена перезревшей Одоламсии, смешанные в нужных пропорциях с соком Абруса нежного, никогда меня ещё не подводили, ибо смертельно ядовитую смесь образуют для того, кто сделает хоть вдох, быстро разъедая несчастного изнутри! В страшных мучениях погибает спустя минутку‑другую любой занюхнувший аль заглотнувший человечек, – горбатая ведьма злобно захихикала. – А вот на мух, представляешь, не действует! Удалось мне вживить ту защиту мошкариную себе в тулово. Оттого и могу теперича плеваться ядом, не боясь хлебнуть своего же снадобья! – Урсула склонилась над перевернувшимся на спину, конвульсивно дёргающимся Святославом и, глядя в его стремительно мутнеющие глаза, радостно произнесла: – Прощай, князёк! Не переживай, я позабочусь как о твоих детках с супругой, так и о вашем княжестве! А также о твоём духе! – тёмная ворожея подняла левую руку на уровень пояса, согнула её в локте, и в момент смерти государя от него боязливо отделилась полупрозрачная вязкая ипостась, с явной неохотой сиганув в подставленную ладонь, тут же в ней растворившись.
– О да, – торжествующе прошамкала довольная кудесница, отвратно облизнувшись. Показалось, что её покрытое сотней морщин лицо даже немного разгладилось. – Мощная, волевая, свободная сущность! Давненько я так не лакомилась… Сама твоя душа мне без надобности, княже, а вот жизненная сила, которую я впитала при её поглощении, мне ох как необходима!..
– Государь, всё хорошо? Чей это хрип и голос⁈ – в приоткрывшуюся дверь осторожно постучали, после чего в образовавшийся проём неуверенно просунулась озадаченная голова Зареслава, одного из двух караульных. – Нам тут почудилось, будто кто‑то вещает у тебя в покоях да кашляет жутко…
Очи ватажника ошарашенно вытаращились при виде уже бездвижно лежащего на спине, всего в крови Святослава, а затем сузились и гневно переместились на стоявшую рядом колдунью. Та, впрочем, сделав все свои дела в замке, задерживаться в опочивальне бывшего правителя Мирграда более не собиралась; мелькнула яркая вспышка, и спустя мгновение крупная, с изумрудным отливом муха, звучно жужжа, взмыла ввысь да метнулась к форточке, и только и видели её нахальную тёмно‑салатовую задницу шокированные Зареслав с Годимиром, вторым обережником, также не преминувшим заглянуть в княжьи хоромы. Потрясённо вылупившись на погибшего Святослава, дружинники ошалело воззрились друг на друга, а потом, запоздало выхватывая из ножен мечи, громогласно завопили в голосину на весь терем: – Караул! Тревога! Беда!.. Князя убили!..
