— Жить будут!.. Если оклемаются…
Пригнув рыжую гриву, из дверного проёма показался Ратибор. Окинув презрительным взглядом стоящих перед ним городских стражей, которые ошарашенно попятились при его появлении, он остановил свой взор на Светозаре, безошибочно определив в нём главного, и хмуро пробасил:
— Это ты, что ль, тут меня на копья надеть собрался, аки шаровары⁈ Да я тебе палицу твою сейчас знаешь куда засуну, с проворотом? Знаешь куда, да⁈
С этими словами он пошёл на ватажников. Один из них, что находился ближе, выставил перед собой копьё. Его наконечник упёрся в грудь рыжеволосого великана. Тот недовольно нахмурился, схватился за древко одной рукой перед самым лезвием да потянул его вниз. Стражник пытался изо всех сил удержать своё оружие обеими дланями, но сделать этого не смог, в результате чего по инерции плюхнулся мордой и пузом в пыльную мостовую прямо перед Ратибором, лишь презрительно на это хмыкнувшим.
Вперёд вышел Светозар. Надо сказать, что начальник городской стражи не сильно уступал Ратибору в могучем телосложении, хоть и был всё же не такой здоровый да с небольшим брюшком, появившемся у него за последние несколько лет довольно сытой жизни.
— Ты бы угомонился, здоровяк, — Светозар уважительно оглядел пришлого воина. — И так двоих наших дверью кабацкой чуть на тот свет не отправил! Помню я тебя! Ты с Мирграда, бывал уже у нас. Да и мы у вас бывали как-то… А копий у нас много, все не переломаешь!
— Зато я тебя что-то не припоминаю! — слукавил Ратибор, ибо тоже вспомнил Светозара, но вида не подал. — А хочешь, я вместо копий твою харю сломаю с одной плюхи? — рыжий гигант бросил пику с повисшим на ней незадачливым стражником и сам, в свою очередь, бегло осмотрел Светозара. Оценив габариты стоящего перед ним противника, Ратибор нутром почувствовал, что это может быть интересно. Чем оппонент здоровее, тем яростнее у него разгоралось желание, исходившее из самого его естества, обломать такому рога. Молодой богатырь не без веских на то оснований считал себя очень сильным человеком и не любил, когда рядом с ним находился кто-то, кто мог оспорить его превосходство. Яромир не в счёт, он лучший друг…
— Было бы любопытно проверить, сдюжишь ли… — Светозар встал перед Ратибором и спокойно вперился тому прямо в очи.
Он так же, как и его оппонент, на интуитивном уровне ощущал несокрушимую ауру стоящего перед ним противника. Понимал, насколько тот силён и опасен и что уступает ему в этой первобытной звериной мощи, доставшейся по наследству от могучих славных предков, привыкших отстаивать силой своё право на жизнь в этом суровом мире. Он сам был таким же. Притом за его спиной стояло три десятка подчинённых, которые с плохо скрываемым любопытством наблюдали за намечающимся противостоянием. Светозар просто не мог уступить в такой ситуации, иначе его непререкаемый авторитет среди стражей и жителей города сильно пошатнулся бы. Но судьбе было суждено отложить их встречу. По крайней мере, не сейчас…
— Не сейчас, Рат! — Яромир положил руку на плечо своего неугомонного рыжего товарища. — Мы тут с поручением от князя, помни.
— Одно другому не мешает, — Ратибор не шелохнулся, не сводя прищуренных глаз со Светозара.
— Мешает, друже! Сейчас мешает! — тихо сказал Яромир своему другу, после чего показным официальным тоном громко обратился к Светозару:
— Мы послы великого князя Святослава из славного княжества Мирградского! Прибыли к вашему государю Изяславу на поклон с дарами и делом важным! Вот наши верительные грамоты, — с этими словами Яромир достал из дорожной сумки слегка помятые в кабацкой драке бумаги (видно, кто-то плюхнулся на них сверху) и протянул Светозару. Тот недоверчиво взял их в руки и, подозрительно оглядев троих приятелей, стоящих перед ним, бегло прочитал вручённые ему документы.
— Да, помню всех вас троих… Были вы в свите Святослава, когда он у нас останавливался. И когда мы у вас гостили. Хотя из вас послы, как из меня кухарка, — буркнул он, быстро просмотрев переданные бумаги.
— Из тебя выйдет неплохая кухарка, — не удержался брякнуть в ответ Ратибор.
— Что ты сейчас сказал? Ну-ка, повтори! — Светозар тоже не спешил тушить разгоревшийся было конфликт с этим рыжим громилой. Он уже настроился на драку и втайне всё ещё надеялся, что она состоится. Уж очень ему хотелось хорошенько надавать по рыжей макушке этому наглому, самодовольному увальню! «Нужен лишь повод… Дай мне только повод…» — размышлял лихорадочно про себя Светозар.
— Говорю, кухарка из тебя знатная выйдет, — распалившийся Ратибор и не думал униматься, сам надеясь на ещё одну рубку. — А нукать будешь кляче своей, что ты по недоразумению конём называешь, понял меня? Я людей за куда меньшее к знахарю отправлял, а то и значительно подальше, прямо к праотцам…
Неизвестно, чем бы закончилась эта милая сердцу каждого любопытного зрителя набирающая обороты перебранка между двумя богатырями, если бы в неё неожиданно не вмешалась третья сила…
— А ну, угомонитесь уже, два индюка! — из окна ближайшей халупы выглянула пожилая, но бодрая старушка лет шестидесяти. — Светозар, три гостя наших только что разнесли этот гадюшник, что ты сам столько времени развалить мечтал, да всё никак не решался против Зайца, братца Изяслава, выступить! А теперь уж прояви терпение, будь добр, коль за тебя твою работу сделали! Видишь же, что чужаки нрава буйного!
— И что мне теперь, молча сносить оскорбления в свой адрес прикажешь, старая Ауда? — вопрос Светозара был риторическим. — Иди, стряпнёй своей займись и не лезь в мужской разговор! Кстати, о наших баранах, — Светозар вновь поглядел на неподвижно лежащего в дорожной пыли Могуту, — этот олух, между прочим, уже проигрывал до встречи с тобой. Догадаешься сам кому? — обратился он опять к Ратибору.
— Да неужели тебе⁈ Не верю! Ты же ходячая бочка с перебродившей медовухой!
— На себя посмотри, медвежий окорок…
— Индюки и есть! Или петухи! — Ауда нетерпеливо махнула на них рукой и скрылась в оконном проёме своей кухни, убежав хлопотать по домашнему хозяйству.
Исподлобья глянув ей вослед, а также окинув мрачным взором стоящих перед ним троих воинов, Светозар обогнул их и заглянул в корчму. Зрелище было, прямо скажем, завораживающим. Шайка разбойников, что наводила ужас не первый год на местных жителей, в полном составе лежала перед Светозаром в естественных и не очень позах. Часть стонала, кто-то ползал, но основная масса головорезов находилась либо в отключке, либо уже на том свете.
— Впечатляет… — Светозар пригляделся и безошибочно распознал среди лежащих тел Ждана Зайца, разделившего печальную судьбу своих людей. Подошёл к его туловищу, бегло осмотрел. Быстро убедился, что он мёртв; присел на корточки, закрыл ему ладонью глаза и, наконец, вышел из таверны, недовольно бормоча себе под нос:
— Ещё и брата самого князя убили! Этого святого человека… Что вы наделали, негодяи⁈ — уже воскликнул он, обращаясь к Ратибору, Мирославу и Яромиру. — Как вы могли⁈ Как посмели⁈ Это должен был сделать я! Я, да чтоб вам Велес всем штаны на заднице порвал!
После чего сокрушённым уже тоном, но более спокойно продолжил:
— Ну что, пойдёмте теперь с нами к князю! Там и разберёмся, кто вы, откуда, чего у нас забыли и какие из вас посланники…
— Ой, что же теперь будет, разорили меня совсем, злодеи! Прошу нашу доблестную городскую стражу принять скорые меры по их задержанию и возмещению причинённого мне ущерба этими страшными чужаками! — залепетал шустро вдруг вынырнувший из «Хромой лошади» Хвощ. — Всё порушили, поломали, всех поубивали, окаянные… Настоящие изверги!
— Ты вообще заткнись! — Светозар рявкнул на него так, что Хвощ чуть было язык свой не проглотил с перепугу. — А то я сейчас приму скорые меры по закапыванию твоего бренного тела на заднем дворе твоего же кабака! Давно ведь пора! Знаю я всё про твои делишки тёмные! С нами пойдёшь! Заодно и по душам наконец поговорим…
Трое друзей пожали плечами, переглянулись, но спорить не стали и вместе с перепуганным насмерть Хвощом, уже сильно пожалевшим, что вообще вылез из своей полуразрушенной норы, под внушительным конвоем городских стражей последовали к князю Изяславу на судилище.
