– Да в задницу к Сварогу иди ты вместе с правилами своими да этим теремком в придачу! – сграбастав начальника дворцовой стражи за грудки, взбешённо пророкотал ему в оторопевшую физиономию Ратибор и тут же сильно толкнул Бронислава вперёд, отворяя его телом дверь в центральный зал и влетая следом за ним с секирой наперевес.
– Что за хрень тут творится?.. – прерывая наступившую в палатах тишину, угрюмо буркнул взбешённый витязь, хмуро разглядывая три сдвинутых вместе стола и не спеша трапезничающую компанию богато одетых пузанов, по виду торговцев, примерно в два десятка человек. – У тебя что, приём?.. – рявкнул рыжеволосый воин сидящему во главе застолья Святославу, на мгновение аж дар речи потерявшему от столь неожиданного появления на пороге могучего ватажника. – Впрочем, мне плевать! Мои где⁈
– Твоя семья, Ратибор, в левом крыле, слева от комнаты Емельяна расположилась… – ледяной тон Святослава не оставлял никаких сомнений в том, как он «рад» видеть сейчас своего старого приятеля. – Яромир, – еле сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, обратился князь к сидящему от него по правую руку телохранителю, – будь добр, проводи нашего общего друга до его родных!
Под недоумённые взгляды пухлых толстосумов воевода кивнул, быстро вытер руки о лежащее недалече льняное полотенце, после чего встал и проследовал к слегка озадаченному Ратибору, настойчиво взяв того под локоть и споро выведя из тронного зала.
– Всё хорошо с твоими, дружище, не волнуйся! Увидишь сейчас их! Э‑э‑эх, почему охрана на вратах терема не сообщила, что вы воротились⁈ Велено же было! Разгильдяи, маковки им посшибаю! – зашелестел Яромир на ухо своему товарищу, аккуратно закрыв дверь в палаты и, грозно зыркнув на смущённого Бронислава и двух его бойцов, виновато переминавшихся с ноги на ногу, велел им присмотреть за князем, пока сам отсутствует. – А Марфу с детишками мы со Святом забрали во дворец вскорости после вашего отбытия, решив, что у нас они будут куда в большей безопасности, чем в вашей избушке! Только на время твоего похода, Рат!
– Ясно… – Ратибор немного успокоился, топая за воеводой, а по совместительству и личным телохранителем государя в левое крыло замка. – А чего тут происходит? Пирушка у Святослава⁈
– Ну да, важная. С торговой гильдией переговоры… Выбрал ты, конечно, времечко, чтобы вломиться к нему! Аккурат тогда, когда князь таки уступил их настойчивым просьбам о встрече и пригласил всем скопом на трапезу в терем… У нас тут пять суток назад неприятность одна крупная случилась, купца видного прирезали прям в центре Мирграда средь бела дня, недалече от «Четырёх копыт» да дворца, представляешь? Вот торговцы и всполошились! Хотят знать, кто, когда, зачем, почему да можно ли им теперича по городским улочкам хаживать без оглядки… Вот Свят их и успокаивает! Причём какое‑то убийство странное само по себе… Один удар ножом, прямо в сердце, а после ещё и горло головорез вспорол несчастному зачем‑то!.. Для верности, что ль, аль просто кровь любит… Но работал явно не любитель!
– Бывает… Чем‑то вывел лавочник из себя кого‑то, мало, что ль, у них врагов? Обнёс, обокрал, недодал, обманул, проценты высокие заломил, что платить сил нет… Честного человече среди пузанов не часто встретишь нынче, так что мне их брата особо и не жалко, гнилой народец… Даже лапу когда им пожимаешь, ладошки потные обычно, склизкие, как тулово у лягухи болотной… – Ратибор брезгливо скривился. – Ну а что, не взяли у него ничего даже?
– Взять‑то взяли, кошель с кругляшами, – молвил задумчиво Яромир. – Да вот только, окромя куля с монетками, имелось, что ещё у купца стянуть: перстни на пальцах в избытке болтались, браслеты на руках, да ту же цепочку златую цены немалой не тронули. Там на ней один кулон с алмазом крупным целое состояние, поди, стоит! Такое ощущение, что пытались всё поставить так, дабы подумали, что это…
– Ограбление, – закончил за него Ратибор. – Но действовали наспех, потому забрали только мошну? Но зачем? Что за теория заговора? Всё же, может, так и было на самом деле, как видится, просто спугнули нашего убийцу, не успел довершить начатое? Дело‑то происходило, говоришь, в центре Мирграда? Днём? И чего, никто ничего не подглядел краешком глаза? Да в жизнь не поверю!
– В Соловьином переулке пузана нашего оприходовали, а там обычно тихо в любое время дня и ночи, ты же в курсе. Но может, и не успели толком обыскать, спешили аль взаправду спугнули, кто знает… Хотя цепку‑то с шеи сорвать секунда‑другая треба, не более… На вспарывание глотки времечко душегуб нашёл! И да, никто ничего не видел и не слышал… По крайней мере, свидетели не объявились покамест. Ну а задержать по горячим следам, как понимаешь, разбойника не удалось…
– Разбойника? Думаешь, он один был? – хмыкнул Ратибор. – Не факт! Как мне кажется, кто‑то мог лиходею помогать, отмашку дать, например, что всё чисто, никого нет, можно действовать… Одному так сработать сложнее… Но вообще, не вижу ничего странного! Дорогу кому‑то перешёл торгаш, ну а то, что завалили его грамотно и красиво, так мало ли у нас по граду и окрестностям мастеров ножа и топора шляется?.. Пущай, вон, Емеля разбирается, это теперь его головная боль! Ты знал, кстати, что его Свят главой Тайной Канцелярии Мирграда назначил заместо Зедамира?
– Угу, проведал об этом дней восемь‑девять назад, когда вы давно уползли уже в Бобруйку. Ох, чего‑то я в суматохе забалакался! Как съездили‑то? – Яромир покосился на своего рыжего приятеля, у которого синева под глазами от сломанного носа до конца ещё не сошла. – Удачно? Видок‑то у тебя помятый, хотя времени уж прошло… Было жарко, как я понимаю? Письмецо прилетело от Мизорада, что проблема улажена, зло уничтожено, как и чёрные разбойники, но никакой конкретики, окромя той, что заслуга в этом целиком и полностью старосте принадлежит! Ну и вы, мол, трое, ему слегка подсобили… Брешет, поди?..
– Вот жук нахальный! – язвительно фыркнул Ратибор. – Заслуга его лишь в том, что припасы нам в дорогу организовал, прохиндей старый… Ну да Перун ему судья, хрен с ним! А так, это Мельванес там безобразничал, представляешь? Вместе с недобитками серыми, что тогда отказались признать Лучезара да отколупнулись от Варградского воинства…
– Да ты что! – Яромир резко остановился, поражённо уставившись на друга. – И⁈
– Что «и»? Запулили всех разом на суд к богам, пущай в тесноте пообщаются скопом… – Ратибор, слегка поморщившись, опять почесал не прекращающие зудеть четыре царапины на плече, оставленные тёмным магом. – Бобруйских спасли, Твердоземье спалили, ибо место гиблое, тьмой пропиталось порядком… Познакомились так же с оравой ходячих одуванов да вожаком йотунов, жаль, что кратенько… А, погодь, самое интересное! Там ещё, представляешь, этот олух, ну, шаман костлявый, сынку своего воскресил, Лудогора белёсого, помнишь такого? Упёр тело с поля брани, потому и найти его тулово не могли!.. В общем, я этого наследничка трона серого тоже до кучи, того, снова зажмурил, на этот раз навсегда уж точно!.. Надо бы, кстати, с Лучезара деньжат стрясти! Сдаётся, он нам должен, ибо кабы не мы, подвинули бы его вскорости из терема княжьего в Варграде! Это так же верно, как и то, что Емеля – гроза кузнечиков!..
– Ну ты даёшь!.. – только и смог вымолвить ошарашенный воевода. – Как‑нибудь поведаешь поподробнее…
– Емельку тереби, он всё в красках опишет. Сам знаешь, из меня рассказчик так себе… – Ратибора вдруг охватило плохое предчувствие. Явно чего‑то вспомнив, он бросил быстрый взгляд на Яромира: – Слушай, а как звали торгаша того? Ну, которого убаюкали недавно?..
– Эм, сейчас, погодь… – княжий воевода нахмурился, припоминая: – Этот, как его… Демидий вроде… Да, точно, Демидий!..
– Что⁈ Вот дерьмо!.. – пробормотал обескураженно Ратибор, почесав задумчиво макушку. – Вызнал, что ль, чего?.. Седло ишака старого мне на завтрак каждое утречко, похоже, подставил я купца под удар‑то своей просьбой необдуманной! Прах и пепел, меня вся эта кухня с крысёнышем в тереме порядком уже утомила!..
