– Я кое‑кому сейчас оба уха отгрызу, – проворчал насупленно Ратибор, – и резать тогда ничего слух не будет, Мирка, до конца дней твоих несчастных! Если, конечно, Добролюб тебе их назад не пришьёт, при этом, надеюсь, перепутав твои ракушки местами и приклепав заместо левого – правое!.. Хотя в любом случае такой фокус будет баснословно дорого стоить, и ты элементарно не потянешь…
– А я у тебя одолжу, ежели чего! Ты, вон, богатей теперь у нас!..
– По вторникам не подаю, уж не серчай.
Ратибор и Мирослав были вызваны в хоромы владыки срочным посланием, Яромир же, сидевший за длинным дубовым столом в обеденном зале рядом с князем, вообще в последнее время редко покидал замок Святослава, ибо, как известно, нет ничего более постоянного, чем временное; обязанности личного телохранителя повелителя Мирграда, плавно лёгшие ему на плечи после смерти Волжана, похоже, так за ним и закрепились на постоянной основе.
– Я не понял, так тебе чего, Ратик, не нравится, когда я называю тебя Ратик? – огорошенно пробормотал сидящий справа княжий племяш, также присутствующий на совещании. – А как тебе Ратиборчик?
– Да просто шик…
– А Ратиборушка, а? Разве не звучит⁈
– Вообще отпад.
– Может, Ратипутик или Ратипотик?.. Аль Ратипупчик?
– Даже не вздумай, кулёма! Мне только «путиков», «потиков» и это… как там его… «пупчиков» не хватало для полного счастья!
– А как тебе…
– Стоп, Емелька, не продолжай! Можно Ратик!..
– Можно, да⁈
– Ща точно придушу кое‑кого!.. Например, одного неугомонного белобрысого летописца!
– А мне Ратипупчик понравилось!.. – насмешливо встрял опять русоволосый мечник.
– Тогда, Мир, я тебя так и буду называть!
– Не, Ратик, – весело хмыкнул Мирослав, – не прокатит! У меня имя на другую буковку начинается!
– Ну значит, будешь у нас Миропупчик, делов‑то! Емеля, а ну‑ка, метни в него фекалькой!..
– Где же я тебе её возьму сейчас, Ратик⁈
– Знамо где…
– Эй, эй, давайте только не в трапезной будем искать ответ на этот животрепещущий вопросец, хорошо⁈ – Святослав неодобрительно покосился на своих приятелей, вступивших в очередную шутливую перепалку.
– У вас всегда так весело на совете или только по чётным будням? – скривившись, язвительно поинтересовался последний из сидевших за столом, Тихомир, главный советник князя. Тощенький, невзрачный мужичок средних лет с жиденькими волосиками, вечно бегающими маслеными глазками и плутоватой физиономией, сильно похожей на морду страдающего от бешенства хорька, он вызывал необъяснимую неприязнь у троих витязей, и лишь Емельян да Святослав не испытывали к нему отторжения; последний и настоял на его присутствии на совете, аргументировав своё решение так: «Работаем все сообща и во благо Мирграда, потому надо объединить наши умы да усилия».
– Только в преддверии полнолуния, – хмуро пробурчал ему в ответ Ратибор, – когда всякая нечисть на свет белый выползает из нор своих… Ну как сейчас прям!
«Да не он это, Ратик, не Тихомир, в который раз тебе твержу! – вспомнил рыжебородый богатырь слова Емельяна. – Проверял я, говорю же! И перепроверял! Он точно не травил дядю, ибо не было его в то время во дворце, второй‑то раз наверняка, а значит, и не главный наш советник – соглядатай Кулбаха! Он тебе просто не нравится, потому ты и готов всех собак на Тихомирку спустить, но надо же быть объективным хоть чуточку! Сгубишь невиновного человечка почём зря, всю жизнь ведь опосля жалеть будешь!..» – тяжело вздохнув, Ратибор подвинул себе кувшинчик с квасом и, сделав несколько могучих глотков, разом осушил полжбана своего любимого напитка.
«Может, ты и прав, Емеля, да только чую я, что не всё так просто с этим недомерком… Это же он нас тогда Курьяну сдал, как пить дать! Ну да ладно, поглядим, что дальше будет…» – подумал про себя молодой исполин, после чего довольно проворчал на весь зал: – Только ради твоего чудесного кваса, Свят, уже стоило к тебе заскочить на огонёк!
– Давайте всё же ближе к делу! – Яромир взглянул на князя. – Новости какие, что ты нас всех собрал под вечер?
– Угу, новости… Голубок из Варграда прилетел, письмишко в клювике принёс!.. Кулбах предлагает мне встретиться с ним и обсудить сложившуюся ситуацию. Так сказать, попробовать разрешить возникшие осложнения в наших с волками отношениях мирным путём, не доводя дело до сечи кровавой! Что думаете по этому поводу, други мои?
– Да надо бы повидаться, почему нет? – Мирослав задумчиво кашлянул. – Авось и правда удастся обойтись без рек багряных!..
– А где сход‑то будет проходить? И по сколько человек с каждой стороны присутствовать должно?
– Пока на стадии обсуждения, но думаю, на нейтральной территории, поближе к нашим границам местечко выбьем, ну а людей с десяток, не больше… А что? – Святослав вопросительно уставился на Ратибора.
– Да странно всё это… – рыжеволосый витязь быстро переглянулся с Емельяном. У обоих сразу всплыло в голове предостережение Лучезара по поводу такой встречи, брошенное им перед самым его уходом из «Дальней дороги». – Неужель Кулбах затеял такую бучу для того, чтобы миром опосля всё решить? Бессмыслица какая‑то…
– М‑дя, любопытно было бы услышать условия этого самого мира… Чую, ряхи наши потребует… – невольно поморщился Яромир.
– На позолоченном блюде, обсыпанные перчиком? – Мирослав согласно кивнул. – Наверняка…
– Позвольте уточнить один момент, о суровые воители, – влез в разговор Тихомир. – А что помешает им на этом слёте просто вырезать всех наших, кто там будет, а? Всю десятку?.. Малой кровью, как говорится, победу одержать…
– Теоретически – белый флаг, под коим такие безумства творят, про которые ты вещаешь, лишь ушибленные на всю башку. Ведь доверия к этим нелюдям более не будет ни у кого и данная встреча окажется последней для волчар, ибо больше никто с ними переговоров никаких вести не будет! Ну а на практике – сотня‑другая бойцов наших, коих мы оставим в прямой видимости, дабы окончательно исключить соблазн у Кулбаха так некрасиво поступить со своими соседями. Ещё вопросы? – Святослав бросил испытующий взгляд на главного советника.
– Что мешает поступить так нам с ними? Те же самые пункты?
– Именно, Тихомир, именно. Плюс такие слова, как честь и совесть, которые, по крайней мере, пока ещё, не пустой звук для меня! – Святослав встал и нервно прошёлся по трапезной.
– Благану с собой берём, это без вариантов! – Ратибор посмотрел на меряющего шагами зал князя. – Как, кстати, она разместилась? Всё в порядке?
– Да вроде всё путём… Емеля?.. – правитель Мирграда перевёл взор на своего племяша.
– Усё нормально, выделили ей отдельные хоромы в твоём тереме, дядя, ну и колдовальню Добролюба! Тот, конечно, поворчал чутка, как без этого, но дал добро в конце концов. Ворожея же заперлась там и два дня уж нюха не кажет оттуда, какие‑то снадобья волшебные готовит… Лучше бы она придумала отвар чудотворный, чтобы как хлебанёшь, так никто и не учует опосля, что на грудь малёха принял, да головёнка поутру не раскалывалась… – Емельян тоскливо поглазел на стоящий недалече в стороне кувшин с вином, потом на сидящего рядом, нахмурившегося Ратибора и с тяжёлым вздохом налил себе полную кружку кваса из находящегося прямо перед ним узорчатого жбана. Княжьего племяша всё же снедала иногда печаль по терпкой кислятинке. Правда, всё реже и реже.
– Зачем вам эта, как её, Б‑а‑алагана, да? – язвительно хрюкнул Тихомир. – Вы что, надеетесь, что эта шарлатанка сможет что‑то противопоставить самому Мельванесу?
– Во‑первых, её зовут Благана. Не надо коверкать её имя!.. Во‑вторых, она не шарлатанка, ибо, скорее всего, как‑то спасла мне жизнь вполне себе чудесным образом! И в‑третьих, у тебя есть получше вариантик, как нам с колдуном тёмным сладить?
– Есть, Яромир, – хихикнул противно Тихомир. – Только этот способ умаслить его вам вряд ли понравится!..
Все за столом уставились на главного советника.
– Ну⁈ Излагай же, не томи! – нетерпеливо вскрикнул Святослав, садясь назад и наливая себе из расписного кувшинчика полную кружку вина.
