– Пригласи её в кабинет и не оставляй там без присмотра.

– Слушаюсь, сэр.

Чтобы хоть немного привести себя в чувство, Габриэль обмылся по пояс ледяной водой. В голове немного прояснилось, но, всё равно, она была тяжёлая, как пушечное ядро.

Одевшись, Габриэль отправился в кабинет, где в кресле для гостей сидела женщина, лицо которой закрывала вуаль. Судя по одежде, она была при деньгах, и, скорее всего, знатного рода.

– Здравствуйте, сударыня, откуда у вас эта вещь? – спросил Габриэль. Ему было не до любезностей.

Вместо ответа женщина откинула вуаль.

– Вы?! – удивился граф, узнав в ней постаревшую Анну Лестер.

– А кого вы хотели увидеть?

– Уж точно не вас.

– Мне уйти?

– Боюсь, вы не сможете этого сделать даже при всём желании.

– Это, – Анна достала из сумочки маленькую запаянную стеклянную ампулу, – смертельный яд мгновенного действия, – она положила ампулу в рот, – стоит мне раскусить капсулу, и я быстро и безболезненно отправлюсь на тот свет вместе со всеми секретами.

– Вы пришли в такую рань, чтобы покончить с собой у меня на глазах?

– Это на тот случай, если вы вдруг решите, что вежливость и обходительность не самое лучшее средство добиться расположения дамы. Вы меня поняли?

– Давайте к делу.

– Я пришла предложить вам сделку.

– Я это уже понял.

– Я готова обменять вашего сына на своего.

– Так Арундел – это ваш сын? Забавно.

– Почему? Или вы считаете, что я не могу быть матерью?

– Родить – это ещё не значит стать матерью. Особенно если желаешь превратить своего сына в убийцу.

– А кто безгрешен, граф? Уж не вы ли?

– Предоставим решать это богу.

– Ладно, богу – богово. Меня интересует сделка.

– Хорошо. Я согласен. Но вам придётся предъявить веские доказательства. Извините, но вас нет в списке тех, кому можно верить на слово.

– Я и не предлагаю вам поверить на слово. По крайней мере, мне. Я давно уже не наивная девочка.

– А вы были наивной?

– Я готова предоставить вам доказательства вместе с вашим сыном, как только вы соберёте всех, включая ваших гостей. Впрочем, прислугу можете не беспокоить.

– Вам обязательно нужно это представление?

– Вам нужны доказательства?

– Хорошо. Паркер!

– Да, сэр.

– Собери всех в гостиной. Немедленно.

– Слушаюсь, сэр.

Первой в гостиную прибежала испуганная Элиза. Девушка решила, что отец собирается судить её единственного и любимого Джека тем судом, которому позже будет присвоено имя Линча. Увидев Анну и резонно решив, что посторонних на подобное мероприятие вряд ли стали бы приглашать, она успокоилась. Вежливо поздоровавшись, она села на диван. Элизе совершенно не понравилось, как эта женщина рассматривает её, словно выставленную на витрине вещь, однако девушка решила этого не замечать. Правда, она изредка поглядывала на Анну с тем любопытством, с каким детишки рассматривают диковинных зверушек или уродов. После одиночного заточения в собственной комнате даже старая женщина стала для неё развлечением.

Появились Артур с Ричардом. Ричард, который не спал почти всю ночь из-за охоты на соперника, сильно хотел спать, поэтому ему было всё равно, что хотели ему сказать. Он был недоволен тем, что его разбудили в такую рань, и мечтал поскорее вернуться в постель.

Узнав Анну, Артур переменился в лице. Меньше всего он хотел сейчас видеть эту женщину. Пробормотав приветствие, он хотел уже занять место в самом дальнем конце гостиной, однако Анна нарушила его план.

– Артур, милый, разве так себя ведут старые друзья, особенно после того, что между нами было? – спросила она, даже не скрывая удовольствия от его смущения.

– Прошу прощения, сударыня, я вас сразу не узнал, – ответил он, целуя Анне руку.

Ричард удивлённо посмотрел на отца.

Появилась взволнованная Кэт. Паркер не стал объяснять, зачем её приглашают в гостиную.

– Господин граф желает вас видеть как можно быстрее по очень важному делу, – сказал он ей и удалился, чтобы предупредить остальных. Кэт знала, что Габриэль не стал бы поднимать её в такую рань без веской на то причины.

Чуть позже пришла Жозефина. Она вообще никуда не хотела идти, но Паркер все же сумел её уговорить, объяснив, что это вопрос жизни и смерти.

Последним привели Джека. Он выглядел больным и усталым, но держался бодро.

– Что ты здесь делаешь, мама? – удивленно спросил он.

– Так вот почему она на меня так пялилась! – поняла Элиза.

– Я пришла за тобой, сынок, – ответила Анна.

– Зачем? – немного грустно спросил он.

– Джек, милый, с тобой всё хорошо?! – не дала ответить Анне Элиза.

– Лучше не бывает, милая! А как ты?

– Ужасно. Я не нахожу себе места без тебя.

– Мне тоже без тебя невыносимо.

– Друзья, позвольте вам представить нашу гостью Анну де Аруа, которую многие из вас знали как Анну Лестер, – прервал их разговор Габриэль. От этого имени Кэт бросило в дрожь. – Она пришла для того, чтобы открыть нам одну тайну в обмен на свободу сына, которым является Джек Арундел. Я дал ей слово, что если её слова будут подтверждены доказательствами, Джек окажется на свободе, и я не буду предъявлять ему обвинения в попытке меня убить. Думаю, мы все с интересом выслушаем то, что она нам расскажет. Прошу вас, сударыня.

Габриэлю показалось, что его слова были похожи на речь третьесортного конферансье какого-нибудь бродячего театра, или, что ещё хуже, председателя провинциального благотворительного общества на открытии очередного заседания.

– Я могу немного выпить? – спросила Анна, её голос немного дрожал от волнения.

– Разумеется. Чего бы вы хотели? – спросил Габриэль.

– Что-нибудь.

– Принеси что-нибудь выпить всем, – попросила Паркера Кэт.

– Дамы и господа, – начала свою речь Анна. – Это я попросила графа собрать всех вас для того, чтобы вы все смогли стать свидетелями нашего соглашения, а также свидетелями того, что я собираюсь сейчас поведать. Зачем мне это надо? Сейчас вы всё узнаете. Конечно, я понимаю или, по крайней мере, догадываюсь, какие вызываю у вас чувства. Для многих из вас я – воплощённое зло, обманщица и интриганка, а для кое-кого к тому же и живой скелет из шкафа. Я не преувеличиваю? – Анна посмотрела на Артура, который сжался от её взгляда, как кролик от взгляда удава.

Возникла пауза. Анна буквально требовала от него ответа, тогда как Артур не находил нужных слов. В конце концов, он пробормотал что-то нелепое.

– Вы знаете, – продолжила Анна, – во многом я с вами согласна. Я действительно стала порочной, как впрочем, и большинство из вас.

– Давайте обойдемся без этих обвинений, – прервала её Кэт.

– Вы правы, сударыня, мы обойдемся без ЭТИХ обвинений. К тому же у меня достаточно обвинений ДРУГИХ. Думаю, мне будет приятно поглядеть на ваши лица в конце рассказа.

– Может быть, перейдете к делу? – оборвал её словоизлияния Габриэль.

– Хорошо, граф, к делу так к делу. Ответьте, пожалуйста, на один вопрос: вы поинтересовались, каким образом мой сын собирался вас убить?

– Меня это не интересует.

– А зря, граф.

– Я хотел вызвать вас на поединок, – сказал Джек, глядя в глаза Габриэлю.

Ответ юноши ошеломил практически всех.

– Я хотел убить вас в честном бою, как и полагается дворянину. Я направлялся к вам в дом, чтобы бросить вам вызов, когда увидел вашу дочь, лишённую чувств. Эта встреча заставила меня изменить свои планы.

– Это правда? – не веря своим ушам, спросил Габриэль.

– Клянусь честью!

– Вот видите, граф, этот юноша совсем не похож на то исчадие ада, которое вы нарисовали в своём воображении только на основании того, что он мой сын.

– Я не знал, что он ваш сын.

– Правда? – язвительно спросила Анна.

– До вчерашнего дня я считал его вашим наёмником.

– Как видите, иногда вы тоже можете ошибаться. Но вернёмся к Джеку. Его приёмная семья стала для него более родной, чем я. Как и когда я встретила Малколма Арундела, и что заставило его взять меня в жёны с маленьким сыном, усыновить его, дать ему своё имя, вас не касается. Пусть эта тайна уйдёт в иной мир вместе с нами. Я по-настоящему благодарна Малколму за то, как он к нам относился. Это был добрый, благородный человек, умеющий любить так, что рядом с ним всегда чувствуешь себя спокойно. Джека он принял как родного сына, тем более что своих детей у него не было, да и быть не могло. Практически он, а после его смерти его родители воспитали Джека. Они превратили его в настоящего мужчину. К несчастью судьба слишком рано забрала моего мужа в могилу.