Сразу стало ясно, что перед ними кто-то уже успел тут побывать. Роман точно помнил, что силовое поле, удерживающее воздух при открытых воротах ангара, он не отключал. Опять же ангар удивил пустотой – корабля пиратов там не было. Как выяснилось, на базе не было еще много чего, что видел там Корнев. Не было компьютера в центре управления. А главное – нигде не валялись мертвые тела.

– Посмотрите, господин ротмистр, – десантник с унтерскими знаками на плечах протянул руку в направлении камеры, где держали Хайди. Корнев подошел и посмотрел. Тьфу ты, было бы на что! Судя по всему, всех мертвецов стащили в эту камеру, а потом кинули туда термитную гранату, а то и не одну.

Корнев и Йенекке поднялись на второй этаж базы, где Роман не был. Да, не ошибся, дверь тогда и вправду приоткрыл ребенок. В свете мощного фонаря были видны разбросанные детские вещи, игрушки… Детей Корневу было, конечно, жалко. Так уж русский человек воспитан, что детей ему всегда жалко. Но Корнев помнил, чьи это были дети и кем бы они выросли. Да и не он их убил, а что стрельнул разок – так только в горячке боя, и то не попал.

В общем, смотреть Корневу было больше не на что. Все изменения, произошедшие после своего с Хайди побега, он добросовестно описал ротмистру. Потом еще пришлось показывать на местности, кто, где и как стоял, кто и куда шел, где было то-то и то-то, ну и все такое прочее. «Что-то частенько тебе в последнее время приходится участвовать в следственных действиях, господин капитан-пилот», – мысленно сказал самому себе Корнев.

Когда спустились опять на первый этаж, Корнев увидел Хайди. Как ни странно, он узнал ее даже в скафандре – по манере двигаться. Подойдя ближе и всмотревшись, насколько это позволяла стеклосталь шлемов, в лицо своей любимой, Корнев увидел, что Хайди, мягко говоря, расстроена. Ну да, понятно, мало того, что пришлось снова побывать в далеко не самом приятном для нее месте, так еще и увидеть свою бывшую камеру, превращенную в крематорий. Роман не удержался и приобнял девушку, забыв, что они в скафандрах, но и Хайди, видимо, тоже об этом забыла, попытавшись уткнуться лицом в его плечо. Когда оба сообразили, что что-то не так, и торопливо отшатнулись друг от друга, Корнева порадовало, что бравые егеря смотрели во все стороны, кроме как на них. Спасибо, парни!

По возвращении на авианосец ротмистр Йенекке опросил Корнева и Хайди, как положено, по отдельности. Он сразу предупредил Корнева, что запись этого опроса не имеет юридической силы, а нужна ему для своего начальства и последующей передачи в тайную полицию. Вот уже там будут снимать с него показания по всей положенной форме, в присутствии русского консула и так далее. Кроме того, как заметил Корнев, ротмистра больше интересовали не события, связанные с пленом и побегом, а изменения, произошедшие на базе.

Хайди, первая общавшаяся с ротмистром Йенекке, ждала Корнева в коридоре.

– Рома… – быстренько оглянувшись по сторонам, Хайди буквально на мгновение прижалась к Корневу всем телом и тут же отпрянула. – Рома, я скучаю…

– Я тоже, – ответил Роман. – Но скоро мы летим к тебе домой.

Кажется, Хайди не поняла.

– Мы летим на «Чеглоке», вдвоем, – растолковал Корнев.

Хайди одарила Корнева таким взглядом, что Роман готов был вот прямо сейчас начать отсчет времени до старта. Но тут вышел ротмистр Йенекке, и бедным влюбленным пришлось быстренько попрощаться самыми ничего не значащими словами и разойтись в стороны.

Дожидаться возможности снова остаться вдвоем Корневу и Хайди пришлось еще почти сутки. Трудно сказать, чем была вызвана эта задержка, но спорить не приходилось – как ни крути, а возможность уединения целиком и полностью зависела от того, когда германцы заправят «Чеглок» топливом.

На горючку союзники не поскупились – залили под завязку, а на вопрос Корнева, где, как и по какой цене ему оплатить столь небывалое изобилие, командовавший заправкой унтер флегматично ответил, что у него приказ заправить русский корабль, а про оплату никаких распоряжений не было. Ситуацию прояснил подошедший лейтенант Брандт, обрадовавший Корнева тем, что топливо – это подарок, а заодно и пригласивший капитана-пилота к адмиралу.

У адмирала уже сидел офицер, видеть которого Корнев был очень даже рад.

– Вы, господин Корнев, уже знакомы со штабс-капитан-лейтенантом Нидермайером?

Ну да, по голосвязи Корнев со своим спасителем был знаком. А вот лично увидеться довелось впервые. Корнев с удовольствием пожал руку Нидермайеру, держа в памяти, что не стоит по русской привычке именовать его капитан-лейтенантом[14].

– Вот и отлично, – улыбнулся фон Линденберг. – Фрегат «Брейвик» проводит вас до системы Райнланда.

Ох, и не зря Корнев с Нидермайером просидели за расчетом согласования скоростей! Понятно, что считали компьютеры, но ведь данные нужно сначала правильно ввести, потом правильно уточнить и, наконец, еще раз проверить. Поскольку скорость входа в прыжок у «Чеглока» и «Брейвика» разная, необходимо было рассчитать скорости обоих кораблей в гиперпространстве так, чтобы они вышли из него одновременно. Однако же человеческий разум, подкрепленный компьютерными технологиями, в очередной раз возобладал над бездушной физикой и математикой – у навигационной станции «Райнланд-8» «Чеглок» с «Брейвиком» вывалились из гиперпространства разом.

Их встречали. То есть, конечно же, встречали на самом деле «Чеглок». Звено «носатых»[15], быстро и четко перестроившись, образовало почетный эскорт. Корнев, получив координаты входа в коридор и передав управление автопилоту, повернулся к Хайди:

– Нравится, как нас встречают?

– Рома, это тебя встречают. Победителя пиратов и спасителя гражданки Райха, – однако же было видно, что Хайди распирает от удовольствия. – А меня… как правильно сказать – так, с тобой вместе?

– Хватит прибедняться, – поддержал игру Корнев. – Раз меня, значит и нас.

Хайди ловко обвила его руками. Похоже, этих пяти суток уединения ей было маловато. Если честно, Корневу тоже. Вон, у молодых после свадьбы вообще медовый месяц, а тут и трех недель не наберется, да еще и с перерывом. Но, увы, вот прямо сейчас было абсолютно не до этого. Ну никак. Так что Корнев начал лихорадочно соображать, как бы перевести активность своей подруги на что-нибудь другое. И совершенно напрасно – что и когда можно, а что и когда нельзя, Хайди понимала очень даже хорошо и сама заняла место во втором кресле, предварительно все же оставив на губах Корнева восхитительный вкус поцелуя. Такой уж у нее темперамент… Дело-то молодое.

«Брейвик» покинул их уже на орбите Райнланда, причалив к орбитальной крепости, посадку Корнев проводил, эскортируемый только истребителями. На этот раз сажать «Чеглок» пришлось хоть и в знакомом космопорту «Зигмунд-Йен-Раумфлюгхафен», но не абы куда, а прямо в правительственный сектор. Еще до посадки диспетчер предупредил Корнева, что в этот раз ожидать таможенного чиновника не следует и сходить с корабля господину капитану-пилоту и его пассажирке надлежит сразу же по приземлении. Означать это могло только то, что сейчас их будут торжественно и официально встречать.

И действительно – на обзорных экранах было хорошо видно, что отведенный для посадки «Чеглока» сектор заполнен людьми. Как и положено у немцев, все в строю, за исключением двух группок, державшихся кучками. Надо думать, одна из них – высокое начальство, другая – журналисты. Кто ж еще у немцев не будет в строю-то стоять?

С учетом местной погоды Корнев по достоинству оценил предусмотрительность союзников, снабдивших его подругу соответствующей одеждой подходящего размера. С его гардеробом это было бы сложновато. А так Хайди выглядела очень даже замечательно в ушитых по ее фигуре теплой серенькой куртке и пятнистых (расцветка «осень в лесу») брюках. Брюки Хайди заправила в свои высокие ботинки, воротник куртки расстегнула, благо, под ней был надет свитер, косы вперед, да еще уложила их так, чтобы подчеркнуть высокую грудь – ну прямо хоть сейчас в видеоновости. А почему, кстати, «хоть»? Вот прямо сейчас сюжетик и сделают.