— Бумаги, которые я тебе отдал, это копии всех показаний. Я их переписал от руки и заверил, благо на корабле для этого достаточно одной моей подписи и присутствия еще одного человека. Ты русский, тебе на местную полицию и на Интерпол наплевать. Вот и держи эти бумаги у себя. А когда я тебя попрошу, вернешь их мне. Если меня будут затыкать, я пригрожу владельцам компании отдать эти копии журналюгам. А уж эти такой возможности поднять скандал не упустят.

— Я посмотрю их? — спросил Корнев

— Смотри, конечно.

Роман уткнулся в бумаги, исписанные размашистым почерком капитана. Показания Гранта он просмотрел по диагонали, ничего особенного там не было. Положение тела, характерные признаки передозировки, след от удара, предположение о том, как удар был получен, и соответствующие выводы. Написано, кстати, четко, ясно и понятно. Не такой уж этот Грант и клоун, каким кажется или хочет казаться. А вот показания Стоун Корнев читал куда более внимательно. Ах ты ж, сука! Так, значит?! Ну что ж, сейчас поглядим, что говорил Бейкер и кое-что нашему дорогому капитану расскажем… У Бейкера тоже ничего особо интересного Корнев не вычитал и вернулся к записи допроса этой чертовой куклы. Ну да, точно, вот оно…

— Айвен, — Корнев сделал небольшую паузу, чтобы завладеть вниманием капитана, — а ведь Стоун тебе наврала. Понимаешь, — дальше Роман буквально смаковал каждое слово, — я сидел так, что мне было видно лицо Саммера. Уж не знаю, ругалась она с ним или нет, но вот Саммер с ней не ругался, это точно.

— Вот же дерьмо… — только и смог сказать капитан.

— Дерьмо! — повторил капитан. — Но зачем эта сука врала? — Ферри резко поднялся и быстро прошелся взад-вперед по каюте, хоть в такой тесноте это было не так уж и просто. Плюхнувшись обратно в кресло, он пристально посмотрел на Романа и произнес:

— Думаешь, это она его?

— Может, и так, — Корнев не стал спорить, но и углубляться в разъяснения не пожелал, хотя были у него кое-какие соображения. — В любом случае, если Стоун врет, значит, ей это зачем-то нужно.

— Под запись повторишь, что не видел их ссоры? — спросил Ферри.

Корнев задумался. Как бы так повернуть, чтобы и капитана не обидеть, и не светиться особо? Кажется, вот так:

— Айвен, ты же понимаешь, что если у тебя будут только мои показания, это получится, хм, не очень убедительно? А если ты будешь опрашивать остальных, тебе придется иметь дело с Недвицки. Вроде ты не хотел портить с ними отношения?

Ферри только и смог выругаться.

— Впрочем, если нам придется изображать из себя робинзонов, расследовать это так или иначе будет необходимо, — добавил Корнев.

— Ты прав, — согласился Ферри. — Кстати, сам как думаешь — придется сажать корабль или нет?

— Не знаю, — Корнев пожал плечами. Знакомить капитана со своими умозаключениями не хотелось. — Но, думаю, стоит быть готовыми к обоим вариантам. Сутки у нас еще есть в любом случае. И до принятия решения я бы на твоем месте не стал бы говорить пассажирам про Саммера.

— Почему?

Корнев снова выдержал паузу. Хороший прием — пусть собеседник подождет продолжения. Тогда и слушать будет куда как внимательнее.

— Недвицки не просто же так хотят этого от тебя. Вот и пусть пока успокоятся. Но если сядем, то скрывать смерть Саммера будет уже невозможно. А когда пассажиры узнают, что среди них появился мертвец, они превратятся в испуганное стадо. Вот тут и понадобится расследование, чтобы никто другой не пытался сбить это стадо в кучу.

— И кто, по-твоему, будет сбивать их в кучу? — спросил капитан.

— Как кто? Бейкер, конечно. Или ты забыл, как он себя вел, когда ты объявлял особое положение на корабле?

Вот тут Ферри и завис. Корнев терпеливо ждал, пока шарики и ролики в голове капитана прокрутятся в нужном направлении. Нужном ему, Роману Корневу.

— Опять ты прав, — недовольно проворчал капитан. — А что предлагаешь?

— Если тебе придется сажать «Звезду счастья», расследование надо будет начинать сразу. На Недвицки ты в этом случае можешь наплевать, а Бейкера надо заталкивать в задние ряды сразу.

— И как, по-твоему, это расследование поможет мне заткнуть Бейкера? — недоверчиво спросил капитан.

— Айвен, ты что? — Корнев изобразил искреннее удивление. — Ты же сам только что давал мне читать показания, из которых следует, что Бейкер замешан в смерти Саммера!

— Вот как? — повеселел Ферри. — А разве из них именно это следует?

— А разве нет? — ухмыльнулся Роман. — Пока Саммер умирал, объевшись своих таблеток, его девка на виду у всех крутила с Бейкером. И если пассажиры узнают об этом, на любых попытках Бейкера их возглавить можно будет ставить крест. Простым людям, Айвен, в отличие от полицейских, хватит самых простых объяснений. Тем более, специально объяснять ничего и не придется. Ты скажешь, а нужные выводы они сделают сами.

Капитан в очередной раз задумался, на этот раз надолго.

— Здорово у тебя получается, — наконец, сказал он. — А если все будет благополучно и сегодня или завтра мы вернемся в нормальный мир, то решение принимает компания, а я, если что, подстраховался, передав тебе копии показаний…

— Вот именно.

— Я только одного не понимаю, — Ферри разлил остатки джина по бокалам, чуть призадумался и наставил указательный палец на Корнева. — В чем тут твой интерес?

— Ну, что Бейкер и Недвицки — одна компания, ты, думаю, и сам уже понял?

Капитан молча кивнул и сделал приглашающий жест рукой — продолжай, мол,

— Были у меня как-то проблемы с одной из структур Недвицки, — на ходу импровизировал Корнев. — Я на том деле потерял кое-какие деньги. Для них мизерные, для меня — очень даже не маленькие. Так что когда я встретил этих козлов тут, то готов был удавить их на месте. И снова они создают мне проблемы. А тут такая возможность им нагадить…

— Ты что, Роман?! Где ты и где Недвицки? — кажется, сработало.

— Недвицки на Кореле. А я сегодня здесь, завтра там, послезавтра вообще хрен знает где… И раз уж мне довелось с ними встретиться лично, то лично им и надо устраивать гадость. Пусть и через Бейкера. Денег мне у Недвицки столько не отобрать, чтобы им плохо стало, но жизнь этим уродам хотя бы так испорчу.

— Роман, вы, русские, все такие наглецы или ты один? — точно, сработало! Поверил!

— Я не наглец. И русские тоже не наглецы. Просто мы всегда соблюдаем правила игры, если они справедливые. А если нам предлагают играть по несправедливым правилам, мы же покоя знать не будем, спать и есть не сможем, пока эти правила не нарушим. Причем в особо циничной форме. Вот так, Айвен.

— И кто определяет, какие правила справедливые, а какие нет?

— Никто. Мы это и так видим.

Ферри на несколько мгновений задумался, потом медленно кивнул, соглашаясь с какими-то своими мыслями.

— Что ж, Роман, я, кажется, тебя понял. Помочь тебе могу? — идея подкинуть гадость этим родственничкам Кощея Бессмертного явно пришлась капитану по душе.

— Пока не знаю, — отозвался Корнев. — Но если что, обращусь?

— Обращайся, без проблем. Кстати, вот что. Связь с каютами у меня односторонняя, то есть позвонить мне ты не сможешь, только я тебе. Поэтому если буду нужен, скажи Кэтти. Ей я доверяю, она моя племянница, — пояснил Ферри.

— Договорились, — Корнев встал, встал и капитан.

— Я рад нашему знакомству, Роман, — Ферри протянул ладонь.

— Я тоже, Айвен, — ответил Корнев, пожимая руку капитана.

Когда Роман вернулся в каюту, Хайди все еще спала. Спала, подложив руку под щечку и слегка посапывая, прямо как ребенок. Любуясь спящей женой и чувствуя, как лицо расплывается в счастливой улыбке, Роман и сам ощутил желание прилечь рядом и уснуть. Ничего удивительного — мало того, что не выспался, так еще и выпил с капитаном. Конечно, хотелось как следует обдумать все, о чем они с Ферри говорили, но это потом. Несчастный Саммер, шлюха Стоун, козел Бейкер и живые покойнички Недвицки один черт никуда не денутся. Самому бы куда-нибудь деться от них, желательно подальше… Вот с такими мыслями Корнев, быстро раздевшись, и пристроился рядом со спящей Хайди, почти что сразу же провалившись в сладкое забытье…