Знаменитый Колизей в этом мире выглядит совсем не так, как я ожидал. На самом деле не удивительно, это у меня сработали стереотипы, а по факту — с чего бы? Большой цирк продолжал активно использоваться все эти века. Неоднократно перестраивался, менялся в угоду времени и моде, расширялся… В результате ничего общего с моими воспоминаниями не осталось. На мой взгляд, здание потеряло величественности и строгости — прежде всего за счет неумеренного количества украшений и вывесок с яркими афишами, которыми были обклеены все внешние стены.

Народ, клубящийся возле входов тоже выглядел празднично. Обсуждения предстоящего сражения, ссоры по поводу места в очереди, споры, песни подвыпивших посетителей — все вместе складывалось в веселый мерный гомон большого количества народа. Эту проблему я не учел — просто вылетело из головы, как я теперь реагирую на большие скопления людей. Мне пока удавалось сохранять веселую улыбку на лице, отвечать на вопросы Акулине и Ремуса, но я уже чувствовал, как изнутри поднимается волна гнева, изрядно разбавленного страхом. В голове как мантра крутилось: «Ты здесь по делу!». Удивительно, но это напоминание позволяло сохранить здравость рассудка.

— Ты ведь почувствуешь, что я готов сорваться? — я наклонился к самому уху Керы.

Богиня кивнула.

— Если поймешь, что я не могу сдержаться, выруби меня. Ударь по голове так, чтобы я потерял сознание. Постарайся сделать это так, чтобы никто не заметил — пусть думают, что мне просто стало плохо.

— Не беспокойся, — улыбнулась богиня. — Я позабочусь о тебе.

Меня действительно немного успокоило это обещание. В любом случае, прямо сейчас острота проблемы уменьшилась — мы направились к входу для аристократии. Там было посвободнее, да и первые ряды стадиона были отделены перегородками от прочей публики, так что безумие временно отступило. Я чувствовал, что оно не ушло окончательно. Злость, страх и ненависть никуда не делись, но я мог держать себя в руках. Нет, ну надо же было забыть о том, как я теперь реагирую на скопления народа! Как последний идиот приперся туда, где мне точно не стоит находиться. Уж мог бы найти более комфортное место для убийства!

Мы пришли заранее — стадион еще только заполнялся. Пока я оглядывался по сторонам, выискивая взглядом свою будущую жертву, мои спутники занимались тем же, только с более мирной целью — искали знакомых. И первым, как ни странно, преуспел Ремус. Мальчишка подергал меня за рукав и указал одними глазами на девушку, шествовавшую по проходу. Стоило понять, куда смотрит воспитанник, как последние мысли о массах народа поблизости вылетели из головы. На расстоянии десяти метров от нас находилась гораздо большая проблема. Домина Петра Алейр собственной персоной. Значит, уже вернулась в Рим. По-прежнему удивительно прекрасна и величественна — так хороша, что трудно отвести взгляд. И очень, очень опасна для меня. Особенно, когда рядом Ремус. Ему-то, в отличие от меня внешность никто не менял. Да и мы с Керой… Наша маскировка рассчитана на тех, кто видел наши портреты. Плохого качества, отпечатанные на плохой бумаге, или и вовсе словесные. С Петрой мы общались очень тесно.

«Да нет, не вспомнит», — лихорадочно убеждал себя, глядя как она проходит мимо. — «Точно не вспомнит. Я же мертв, а домина Ева исчезла, и больше не появлялась…»

— Мы с ней незнакомы, — прошептал я мальчишке, с некоторым трудом отводя глаза от старой знакомой. — Первый раз видим. И она нам совсем не интересна. Да и не станем с ней пересекаться.

— Как скажете, доминус Диего. — Так же тихо ответил парень. — Только это, домина Акулине об этом знает?

А домина Акулине как раз в этот момент радостно подскочила и замахала рукой, изо всех сил стараясь привлечь внимание.

— Петра! Петра, я здесь!

Петра, уже прошедшая было мимо, оглянулась и нашла глазами сестру. Радостно улыбнулась. Перевела взгляд на нас с Керой. Вздрогнула так, будто увидела призрака, улыбка слегка поблекла. Отмахнувшись от сопровождавших, — охранники, вроде бы, — решительно вернулась к нам.

— Милая Акулине, как давно я тебя не видела! — девушки обнялись, и мне показалось, что радость у обеих не наигранна. Они действительно рады друг друга видеть. Я отвел глаза и с удивлением обнаружил, что Ремуса рядом уже нет — мальчишка нашелся тремя рядами выше, на свободном месте. Молодец, парень. Когда только успел переместиться!

— А вот нечего было исчезать неизвестно куда! Между прочим, мы договаривались вместе пойти на тот прием к Прокулам! А пришлось мне одной. Ну, с родителями, но это совсем не то. Ты не представляешь, какая там была тоска и скука! И еще та компания идиотов проходу не давала… — Видимо «та компания» — это жених сестры и его «друзья». По крайней мере при их упоминании сестра явственно помрачнела.

— Прости, Акулине, мне пришлось срочно уехать. — Грустно улыбнулась Петра. — Надеялась избежать очень неприятного события в своей жизни.

— Что за событие? — тут же заинтересовалась кузина. — И раз ты говоришь «надеялась», значит, избежать не получилось? Может, мы сможем чем-нибудь помочь?

— Да это уже и не важно, — снова улыбнулась Петра. — Столько времени и событий произошло! И тебе не кажется, что мы совсем забыли о вежливости? Представь же меня своим друзьям!

— Ох, и правда! Это Диего, он мой брат. — Петра ощутимо вздрогнула, услышав имя, и начала прожигать меня глазами. Надеюсь, мне удалось улыбнуться достаточно непринужденно. — Двоюродный. Приехал из самого Винланда — он там жил до последнего времени, представляешь? Между прочим, очень подружился с доминусом Криспасом на почве любви ко всяким стреляющим штукам. Диего рассказал ему про какой-то необычный винландский револьвер, и теперь доминус Криспас изо всех сил пытается его повторить. Обещает брату процент, если ему это удастся — за идею. Вообще мой братик отличный парень, жду не дождусь, когда они познакомятся с Доменико! А это домина Улисса, компаньонка брата. Она приехала с Диего вместе. Никаким боком не родственница, и даже не любовница Диего, представляешь? Но путешествуют они вместе. Домина Улисса очень сильная и ужасно веселая, мне с ней очень интересно. Только она воспринимает меня как маленькую девочку, и мне никак не удается с ней по-настоящему подружиться.

— Я не умею дружиться, — невозмутимо пояснила Кера. — И не понимаю, зачем это нужно.

— Ты как всегда совершенно бесцеремонна подруга! — улыбка у домины Петры оставалась натянутой, а глаза все так же прожигали во мне дыры. — Но за это я тебя и люблю. Хотя представиться предпочту самостоятельно. Петра Алейр. Еще недавно была студенткой, а теперь владею небольшим издательским домом. Мы выпускаем газеты — пока всего лишь пара изданий, и до Acta Diurna[156] нам далеко, но зато мы независимы и стараемся освещать события непредвзято и правдиво.

— Достойное начинание, — улыбнулся я. — И очень сложное. Правда порой выглядит слишком неприглядно, а издательствам приходится лавировать, чтобы не затронуть чьи-то интересы слишком явным образом.

— Это так, — кивнула Петра. — Впрочем, не будем обо мне. Расскажите лучше немного о себе, доминус Диего. В нашем обществе слишком редко появляются новые лица, тем более путешественники из других стран!

— Личность я совершенно непримечательная, — я отвел глаза, будто в смущении. На самом деле с некоторым облегчением следил за шествующим по проходу Брутусом. Почти опоздал, я уже переживать начал. — Жил, как уже упоминала Акулине, в Винланде. Учился, иногда охотился. В общем сидел на шее у родителей. Когда они умерли отправился попытать счастья на родину родителей. Выяснилось, что семья Ортесов, к которой когда-то принадлежали родители, довольно велика. Уважаемый доминус Маркус принял меня очень радушно, и теперь я сижу на шее уже у него. Впрочем, я не планирую долго увлекаться этим расслабляющим занятием, и сейчас активно ищу себе дело.