— Не слушай его, он все врет! — Возмутилась Акулине. — Ничего он не сидит на шее — он, между прочим, притащил с собой внушительный стартовый капитал. И вовсе он не такой обормот каким хочет показаться. Ты вот не в курсе, а он уже успел подраться на дуэли за меня и подстрелил сразу моего женишка и пятерых его друзей. В одной дуэли, представляешь⁈ А еще через несколько дней, он меня спас, когда на нас напали бандиты!

— Акулине, ну ты хотя бы не кричи так громко, мы тут не одни, — не выдержал я. На нас уже действительно начали оглядываться, и хорошо, что Брутус был слишком далеко, чтобы услышать сестру. — По-моему представление уже начинается.

— Ладно-ладно. Просто ты какой-то слишком скромный, — пробурчала кузина.

Представление поначалу увлекло. Чем-то напоминало рестлинг из прошлой жизни — весело, с огоньком, артисты ловкие и сильные, ярость изображают старательно. Бились на мечах — так, оказывается, не всегда. Есть даже вполне современные бои, когда в револьверы заряжают каучуковые пули, но сегодня мы попали именно на ретро-версию. Зрители бесновались от восторга, активно ставили на бойцов, что меня ужасно удивило. Неужели не заметно, что бой постановочный от начала до конца? Я, конечно, тот еще фехтовальщик, но очень сомневаюсь, что в настоящем фехтовании кто-то стал бы применять столь красивые и размашистые удары с разворота, которым поверг своего противника победитель. Сама драка заняла где-то полчаса, что ввело меня в недоумение — я-то рассчитывал на двухчасовое представление! Оказалось, зря беспокоился. Это был только разогрев. Звезды, о которых говорилось в афише, будут выступать только в самом конце, а пока публику развлекают менее именитые бойцы.

Публика в самом деле успела разогреться. Начался следующий бой, и теперь даже Акулине вопила как сумасшедшая. Собственно, спокойно сидели только мы с Керой да домина Петра — я не раз ловил на себе ее взгляд. Не узнала, но подозрения есть. Или просто кажусь ей знакомым. Жаль, что нельзя с ней поговорить и объяснить все. Бандит и убийца Диего Кровавый расстрелян. Точка. Тем более у меня есть важное дело. Я все никак не могу подобрать момент, чтобы смерть Брутуса выглядела максимально естественно. Он очень увлечен представлением — смотрит не отвлекаясь, в особо острые моменты подскакивает на сиденье, азартно орет советы бойцам.

Очередной бой закончился, короткая передышка — по рядам ходят торговцы едой и вином. Моя цель с удовольствием забирает у разносчика пару пирожных и бокал вина. Вовремя — на арену выпускают трех львов и гладиатора с револьвером. Пришло время бестиариев. Публика орет от восторга. Наконец-то они увидят настоящую смерть — не то, что потешные бои до этого. Если львам удастся победить, их, конечно, оттащат, гладиатора спасут — если успеют. Но даже победа гладиатора — это уже интересно. И крови будет много, тем более одной пулей льва не убьешь!

Меня опять начало накрывать ненавистью. Твари. Смерти им нужно и крови, чтобы острые ощущения через край, чтобы адреналин бурлил. Дать бы им эту смерть и кровь вдосталь, чтобы захлебнулись. Я невольно скосил глаза на спутниц, и даже выдохнул от облегчения. Акулине отвернулась и не смотрит, а Петра смотрит внимательно, но на лице отчетливо читается брезгливость и презрение. Приятно, что не у меня одного происходящее на арене вызывает отвращение. А вот моя будущая жертва наоборот, получает максимальное удовольствие от представления. Бой приближается к кульминации — барабан револьвера расстрелян, стрелок вынужден взять паузу, чтобы перезарядиться. Один из львов, тот, что оказался ближе и менее изранен стремительно сокращает дистанцию. Ну же, кто успеет первым?

Забыв о пирожных, Брутус вскакивает к самой ограде и наклоняется, боясь упустить малейшие детали происходящего… Пора! Наполненная мягким розовым кремом корзиночка падает прямо под опорную ногу азартному зрителю как раз в тот момент, когда он еще сильнее вытягивается в сторону арены. Нога теряет опору, выскальзывает, и Брутус медленно переваливается через металлическую ограду. Еще секунду он держится, но вот пальцы соскальзывают, и моя жертва с тридцатифутовой высоты падает на песок арены. Трибуны так увлечены зрелищем, что происшествие не сразу замечают, а когда обращают внимание, уже поздно — один из львов подбегает к упавшему и рвет еще живое тело. На арену выбегают служащие, животных мгновенно расстреливают, но уже поздно — с разорванным горлом и выпотрошенными кишками не живут.

Рев толпы глушит даже хлопки выстрелов. Угадывается в криках и испуг и возмущение, но в основном слышна только кровожадная радость.

— Следующие несколько недель на игры попасть будет невозможно, — криво улыбаясь говорит домина Петра, когда шум немного успокаивается. — Билеты станут раскупать быстрее, чем они будут появляться.

— Какой кошмар! — Акулине держится за лицо. — Вы не заметили, кто это был? Это ведь из нашего сектора мужчина?

— Да, — киваю я. — Феликс Брутус, младший брат нынешнего главы семьи Брутусов.

Сестренка распахивает глаза так широко, что становится похожей на анимешных героинь. Знаю, ты догадливая. Только не ляпни чего-нибудь! Именно этот момент выбрал охранник Петры, чтобы подойти. Нужно отдать должное, очень вовремя.

— Домина Петра, сейчас здесь появятся жандармы. Они должны будут выяснить, как это произошло и почему. Если вы не хотите тратить время на объяснения, я бы рекомендовал вам с подругой отправиться домой. Я останусь и расскажу все, что видел — это совершенно очевидно несчастный случай.

— Спасибо, Густавус, ты как всегда прав, — согласилась Петра. — Домина Акулине, доминус Диего, домина Улисса, предлагаю отправиться в какое-нибудь кафе. Мне ужасно хочется пить.

Удачно получилось. Жандармы — это не чистые, но вдруг у них тоже есть способы почувствовать следы использования манна? Очень маловероятно, но мне все же будет спокойнее, если не придется общаться с синемундирниками. Не люблю я их. Найдя взглядом Ремуса кивнул мальчишке, чтобы следовал за нами. У выхода чуть притормозил и, сунув несколько монет на проезд попросил:

— Посмотришь, как пройдет расследование? Только в ложу не возвращайся, мне главное знать, был ли переполох или нет. И знаешь, если увидишь чистых — сворачивайся и убегай.

— Конечно, доминус Диего, не беспокойтесь! — глаза у парня горят неподдельным восторгом. Он тоже догадался что смерть эта не случайна, и теперь отчаянно гордится, что пусть и косвенно поучаствовал в «деле». Не уверен, что это прямо нужно, но с Ремусом вообще неудобно получилось. Мальчишке хотелось повеселиться, а пришлось всю дорогу не отсвечивать. Вот и пусть почувствует причастность к серьезным делам. Да и вообще в случае чего буду его привлекать. Овечки из него уже не получится, так и не стоит давить в нем волчонка, а то как бы не устроил что-нибудь по собственной инициативе — просто от нерастраченной энергии.

Кафешка нашлась буквально в двух шагах от цирка. Впрочем, в этом районе всевозможных заведений уйма — надо же избавить от лишних денег разгоряченных представлением и нагулявших аппетит зрителей! И пока они по большей части пустуют. Вот через полчасика, когда из Колизея хлынут зрители, здесь станет тесновато, но, полагаю, нас к тому времени здесь уже не будет.

— Никогда не любила подобные развлечения, — призналась домина Петра, пригубив заказанный лимонад. — Драки между людьми еще ладно, хотя тех, кто ставит на это деньги я не понимаю — совершенно очевидно, что они договорные. Но чем перед ними провинились бедные животные? И мне ничуть не жаль этого идиота. Это же надо так увлечься, что аж себя забыл! Говорите это был кто-то из Брутусов? Неприятная семейка!

— Согласна, — немного вяло согласилась Акулине. — Всю жизнь мечтала побывать на играх, думала будет весело, а оказалось… Понятно теперь, почему папа всегда был против.

— Вот-вот, — закивала домина Петра. — Меня наоборот, отправили силой. «Что-то ты загрустила, дорогая доченька, сходи развлечься»! Как будто не знает из-за чего у меня столь отвратительное настроение! Зато кажется я нашла материал для разгромной статьи в нашей «Правде». Посмотрим, что они скажут, когда я опишу это варварство!