Таким способом затворники постоянно снижали численность праздно шатающихся в окрестностях их поселения мертвецов. Лесорубам, сборщикам трав (чайных и лечебных), охотникам и прочим вспомогательным промысловикам это значительно облегчало жизнь. И поселение было защищено от неожиданного наплыва огромной стаи. Если скопище зомби приближалось к тюрьме, часть из них непременно угождало в ямы. Сеть ям служила своеобразным защитным буфером и сдерживало мертвецов.

Под моей охраной оказалось три копателя. Сухонькие верткие мужички ловко орудовали лопатами. В случае чего они и сами могли раскроить зомбакам бошки своими инструментами. Но на стреме все-таки должен кто-то быть. Так у затворников заведено. И этим кто-то был я с топором. В случае опасности я первым должен был броситься на защиту копателей.

Хотя, кто еще кого защищать будет. Вон у них какие длинные и острые лопаты. А у меня топор хорош только на ближней дистанции. А если мертвецов несколько будет? Опасно стаю близко к себе подпускать. Может, тоже лопату попросить у бригадира? Но он уже смылся. Наверное другие «артели» проверять пошел…

Звон лопат о камни слышно в лесу хорошо, и вскоре на шум приковылял мертвец в рваном почерневшем платье. Когда-то это была женщина. Сейчас она угадывалась только по лохмотьям и высохшей, чуть выступающей груди. Зомби, завидев людей, ускорил шаг, вытянул вперед гнилые руки и зашипел.

— Осторожно! — крикнул я. — У нас гости!

Но копатели смерили зомбака беглыми взглядам и, как ни в чем не бывало продолжили рыться в земле.

— Ты ж охрана, ты и разберись, — бросил один из них с седой щетиной и со шрамом на пол щеки.

Встреча с ожившими для них уже превратилась в обыденность. Одиночных зомби они вообще не опасались. Я почему-то считал, что если человек не боец и не солдат, то при виде приближающегося мертвеца, он должен орать и истерично бить его чем ни попадя. Лопатой например. А тут ноль эмоций. Будто к нам пришел не зомбак, а доставщик пиццы. Хотя нет, на доставщика бы они среагировали более бурно. Эх… Пиццы охота.

Клац! — зомби щелкнул челюстями, уже мысленно пожирая меня. Он был уже метрах в двух. Я широко замахнулся и с шагом вперед заглубил лезвие топора в макушку зомби по самую рукоять. Голова лопнула и развалилась на две части, высыпав свое содержимое прямо мне под ноги. Ошметки мозга и гнилая жижа разлетелись по сторонам.

— Твою мать! — выругался я и, сморщившись от брезгливости, отпрыгнул назад.

Зомби грохнулся на землю, обдав мои ноги напоследок еще струей зловонной крови, что брызнула из того места, где когда-то была голова.

Я стоял по колено измазанный в вонючей жиже. Копатели расхохотались, а тот, что со шрамом сказал:

— Ты что так лупишь? Это же топор. Если гниль в ранку или царапину попадет, превратишься в такого же. И придется нам тебя лопатами добить. Не слишком сильно надо. Тюк и все. Главное до мозга достать, а крошить черепушку в дребезги ни к чему. Вирус можно подцепить, да и одежду испортишь.

— Первый раз мертвеца топором убиваю, — пожал плечами я. — Все как-то пулей предпочитал.

— А ты привыкай к топору, патронов на всех не напасешься. Мы ямы вблизи поселения роем, нам в охрану только таких, как ты с топорами дают. Здесь не так много мертвецов, чтобы ружья охране выдавать, да и наши близко если что. Если пулей хочешь бить, просись в отряд, что на вылазки ходит и ресурсы собирает по заброшенным поселениям. Вакансия там всяко есть, потому что текучка там, не живут они долго…

— Спасибо за совет, — процедил я. — Как-нибудь сам разберусь.

Мой первый рабочий день тянулся мерзко и долго. Запах мертвечины бесил до тошнотиков. И штаны теперь придется выбросить…

До утра нас с Лилией заперли в одной из комнат бункера, больше напоминавшей камеру: бетонные стены, покрытые волнистой штукатуркой советских времен, железная с облупившейся краской дверь с проплешинами ржавчины. Окон естественно нет. Но есть стол, прикрученный к полу и две панцирные кровати со скрипучей сеткой, застеленные пожелтевшими ватными матрацами. Не пять звезд, но лучше, чем спать на полу или на земле. Наверное, это у них что-то вроде изолятора. Сами жнецы (так называли себя члены клана Барона) живут в условиях получше, видел я мельком их жилые отсеки. Там даже постельное белье есть и диваны. Не такие, как у Барона, но все же.

Не успели мы «обжиться», как замочная скважина заскрежетала от поворота ключа. Дверь распахнулась, и на пороге в сопровождении двух автоматчиков появилась пухлая тетка с короткими ножками, в когда-то белом, а теперь с серыми разводами, фартуке. В руках она держала поднос с двумя металлическим тарелками и краюхой серого хлеба. Повариха поставила поднос на стол и улыбнулась:

— Поешьте, пожалуйста. Это я готовила.

Толстушка посмотрела на Лилию и улыбка с ее лица исчезла. Она, будто бы увидела привидение. Спешно забрала поднос и, не сводя с нас то ли удивленного, то ли испуганного взгляда, скрылась в коридоре. Дверь захлопнулось, скрежетнув закрывающимся замком.

Дымящийся суп, наполнил «камеру» ароматом мяса. И черт побери, судя по запаху, это была не тушенка, а настоящее мясо. Мы с Лилией схватились за алюминиевые ложки.

— Подожди, — сказал я. — Давай я первый попробую, может, там отрава.

— Если бы они хотели нас убить, — помотала головой Лилия, — то не заморачивались бы так с супом и поварихой. Пуля в лоб куда проще и надежнее.

— Ты права, — кивнул я и накинулся на свою тарелку. — Черт, как же вкусно!

— Просто ты отвык от нормальной еды, — улыбнулась Лилия. — И от свежего мяса.

— Это да… Интересно, где они его берут? Похоже на дичь. Среди кислотников, что работают на них, наверное есть охотники. Почему толстуха на тебя так посмотрела? Вроде тетка добрая румяная, а как тебя увидела, в лице поменялась.

— Не знаю, — пожала плечами Лилия, не отрываясь от похлебки. — Я думала мне показалось, а ты тоже заметил.

— Завтра утром я уйду на поиски несуществующей лабы. Скорее всего, тебя оставят в этих «апартаментах». Держись… Я постараюсь вернуться с подмогой. Ведь вакцины у нас нет.

— Я больше беспокоюсь за Аиду и Локи. Они заперты в квартире.

— Я попробую завтра их вытащить, но если не получится, то Локи сам сообразит, как выбраться. Он умный. Выдавит стекло или разгрызет раму. Такой пес не пропадет. Главное, чтобы они с Аидой вместе держались. Не хочу их совсем потерять…

— Какой у тебя план?

— Я убью отряд, который Барон отправит вместе со мной и вернусь за Аидой и Локи. На это понадобится, возможно, не один день. А потом буду думать, как вытащить тебя…

— Как ты сможешь ликвидировать целый отряд, да еще и без оружия? — нахмурилась Лилия.

— Пока не знаю… Но что-нибудь придумаю. Может, по пути их сожрут зомби, а я им просто не буду мешать. Знаю я в Темногорске места, где их кишит. Поведу туда жнецов.

— Я хочу тебя попросить… Если будет возможность, ты можешь сделать для меня кое-что?

— Да, конечно…

— В Темногорске на северной окраине города есть небольшая церквушка. Ее легко найти, она одна там. Внутри лежит тело моего мужа… Похорони его, пожалуйста…

— Его звали Доктор, — кивнул я. — Я знаю. Мы когда вас искали видели его. Полковник распорядился его закопать. Все нормально… Я лично рыл могилу.

— Слава богу, — Лилия с облегчением выдохнула, — все эти месяцы меня мучила мысль, что я бросила его там, и его тело терзают мертвецы…

Утром нас разбудил лязг двери. Без окон и солнечного света, правда, трудно было понять, что утро уже наступило, но внутренние часы подсказывали, что пора просыпаться.

В камеру вошла вчерашняя повариха. Похоже, что Барон заинтересовался нашим предложением: держит нас как пленников, но кормит, как своих гостей. Вчерашняя тетка принесла поднос с завтраком: железный потускневший чайник и миску с бутербродами из масла и хлеба. Неплохо жнецы устроились — масло откуда-то взялось. И хлеб явно свежий, значит, пекарня у них своя. Хотя, укусив бутер, я понял, что это не масло, а маргарин долгого хранения. Но в условиях апокалипсиса и это казалось божественным угощением.