— Как говорится, у каждого своя животинка. У кого собака, а у кого зомби.

— Аида — не животное, — фыркнула Лилия.

— Но и не человек, — улыбнулся Хан. — Да ладно, не обижайся. Шучу я…. Давай лучше скорее отсюда уносить свои задницы. Выстрелы гремели на всю округу. Скоро сюда могут нагрянуть апостолы.

Лилия подобрала рюкзак, вытерла окровавленную биту о траву и взяла за руку девочку.

Хан собрал оружие: давно не чищенный потертый пистолет Макарова с запасным магазином и двуствольный обрез с патронами шестнадцатого калибра. У Кабана ствола почему-то не оказалось. Но у него был добротный охотничий нож, такой огромный, что напоминал небольшой мачете.

Собрав трофеи, Хан и Лилия скрылись в чаще.

Пустынная деревенька на берегу небольшого озерца напоминала детство, которое Гектор провел в подобном живописном месте. Если бы не мертвая тишина, которая разлилась по округе, можно было бы подумать, что катастрофы не было. Здесь все осталось нетронутым. Дома бликовали на солнце стеклами окон, обрамленных резными наличниками. Цветастые занавески приветствовали путников своими нарядами. Но нигде не слышно лая собак, мычания коров, не видно людей. Деревня мертва, как и весь мир вокруг.

— Такое ощущение, что здесь кто-то есть, — Энн поежилась. — Все поселения, в которых раньше мы бывали полуразрушены, а эта деревушка целехонька. Как такое может быть?

Гектор задумчиво погладил белесую бороду, которая доставала ему уже до самой груди:

— Наверное, народ сразу вывезли, когда все началось. А после, сюда никто не наведывался… Деревенька глухая. Дороги здесь, считай, что нет. Мы сами на нее случайно набрели.

— А мы хоть правильно идем? — спросила Энн.

— А бог его знает, где-то там должна быть дорога, что идет от Темногорска до Верхнего Уральска, а оттуда до областного центра. Видишь те горы на горизонте? Они как раз за Темногорском, а левее должно быть шоссе, по которому нас увезли апостолы.

— Далеко-о, — жалобно протянула Энн. — Нам бы машину найти.

— Да машину найти, дело нехитрое. Вот только бензин уже со всех слили.

— Здесь топливо поищем. Сам говорил, деревня на отшибе, может еще и не слили.

— Здесь только трактора, да комбайны найдем, — усмехнулся Гектор. — Ну или другие поливалки.

— А чем трактор плох? — улыбнулась Энн. — Напрямик и через поле сможем проехать.

— А ты умеешь водить трактор?

— Нет…

— И я нет, так что без надобности нам “Беларусь”.

— Я думала, что трактором, как и машиной можно управлять.

— Можно, — кивнул Гектор. — Только, вряд ли ты справишься.

— Почему сразу я? А как же ты?

— Так и автомобиль ни разу не водил..

— Как так?

— Да как-то не пришлось… То молодой был, не нужно это, потом колония, потом дворник бедный, потом пенсионер. А на кой пенсионеру машина? В магазин я пешком сходить могу.

— Так, а зачем мы тогда собрались искать тачку?

— Я думал ты водишь?

— Я? Да мне восемнадцать стукнуло уже после того, как мертвецы ожили. У меня нет прав.

Гектор поморщился:

— На кой ляд тебе сейчас права?

— Так я же в автошколе не училась!

— Ну ты же молодая! — раздраженно проворчал Гектор.

— А ты старый и, что? — фыркнула Энн.

— А то, что ты должна с техникой на ты быть! Фильмы смотришь, ролики в интернете и прочую ерунду. Видела, как там это делается?

— Ты был в цирке хоть раз? — неожиданно парировала Энн.

— Это здесь при чем? — вскинул седую бровь Гектор.

— Видел, как там акробаты по канату ходят?

— Видел, и что?

— Ну так пройдись тоже по веревке, раз видел!

— Ах ты, язва! Ты как с дедом разговариваешь? — Гектор сверкнул выцветшими глазами и уже миролюбиво добавил. — Пороть тебя в детстве некому было…

— И это сказал мне человек, который пол жизни просидел в тюрьме, — хохотнула Энн.

— Не пол жизни, а десять лет всего. У меня статья была — убийство по неосторожности.

— Десять лет, — передразнила Энн. — Да это больше, чем половина моей жизни!

— Цыц, пигалица! Будешь еще старика корить, возрастом пока не вышла.

— Что-то мы с тобой часто ругаться стали, — улыбнулась Энн.

— Все как в настоящей семье, — закивал Гектор. — Значит родными друг дружке стали…

Парочка зашла в деревню и шагала по единственной ее улице. Аккуратные домишки с любопытством уставились на незванных гостей.

— Кажется свезло нам сегодня, — Гектор удовлетворенно пригладил усищи. — Смотри сколько хат не тронутых. Продуктов, наверное, здесь вдоволь наберем.

Гектор и Энн зашли в первый попавшийся дом. Дверь была не заперта. Внутри оказалось светло и уютно. Простое убранство, выбеленные известью отштукатуренные стены, старая, но не ветхая еще советских времен мебель. Казалось, что дом не заброшен. Просто хозяева вышли, и сейчас вернутся.

— Смотри! — крикнула Энн, тыча пальцем в сторону окна.

— Что такое?! — Гектор от неожиданности подпрыгнул.

— Цветок на подоконнике!

— Тьфу ты, — Гектор схватился за сердце. — Напугала как! Я думал, мертвяка увидела. Цветок на подоконнике зацвел, эка невидаль!

— Но ведь кто-то же его поливает…

Гектор вмиг замолк, немного помолчал, озираясь по сторонам, и уже шепотом добавил:

— И то верно. Вот, старый дурень, не сообразил сразу.

Гектор взял за ножку тяжелый деревянный табурет с угловатой седушкой и поднял его для замаха:

— Эй, кто здесь?

— Да нет здесь никого, — успокоила его Энн. — Просто кто-то сюда наведывается, но он здесь не живет.

— А ты откуда знаешь? — недоверчиво спросил старик.

— Пыль на столе не тронута, если бы люди здесь жили, им кушать где-то надо, а других столов здесь нет. Занавески задернуты на окнах, а на веревке, на которой они висят паутина, видишь? Значит, шторы давно никто не трогал.

— Ух, какая ты глазастая, — восхищенно покачал головой Гектор. — А я старый уже слепой.

— Ой, не прибедняйся, зрение у тебя еще лучше моих минус два будет. Дело не в глазастости, а в мышлении.

— Чего? — брови Гектора встали домиком на морщинистом лбу.

— Нужно учиться замечать важное в мелочах и причинно-следственные связи находить в следах и предметах.

— Этому что, в школе сейчас учат?

— Нет, конечно, я просто криминалистом хотела стать, документы готовилась подать в академию. Столько фильмов пересмотрела и книг перечитала.

— Криминалист — это хорошо, умница. Только, вот скажи, что делать будем? Припасов, похоже, тут нет, все выгребли, а порядок в доме остался. Кто это сюда наведывается? Уверен, что и в соседних домах — то же самое. Уж больно они похожи, и занавесочки у всех задернуты, и двери аккуратно прикрыты. Ну, что молчишь, криминалист? Найди эти причинно… Каких там, прости господи, связи…

— Это уже не связи, а следственные версии называются.

— И что эти версии нам говорят? — старик ехидно уставился на Энн (не привык он, чтобы молодежь была наблюдательнее и прозорливее его, который столько повидал и столько пережил).

— Что это аккуратный человек, любит порядок и живет где-то недалеко. Скорее всего, прямо в этой же деревушке.

— А вот это уже плохо, — Гектор бросился обшаривать облупившийся кухонный гарнитур.

— Что плохо? — недоумевала Энн.

— То, что он живет недалеко. Ты людоедов уже забыла? Вдруг он тоже из этих… Или еще хуже…

— А что может быть хуже? И что ты там ищешь?

— Нож и ли топорик какой-нибудь поварской, — Гектор ткнул пальцем на копье, которое Энн держала в руках. — С палками против людоедов не сподручно.

Гектор вытащил выдвижной ящик тумбы, полный всякой всячины и вывалил его на стол. Среди точильных камней, поварешек, прихваток и прочей ерунды он, наконец, нашел столовый нож. Правда немного кривой, самодельный и с клинком, подернутым ржавчиной, но крепкий и довольно острый.

— Вот, — выдохнул Гектор. — Теперь мне спокойнее будет.

Он взял нож в одну руку, копье, вырезанное из березы, в другую: