Все это складывалось в голове в единый паззл, который должен был помочь с выработкой дальнейшего плана действий.

План в голове назревал уже давно. Но он был пока неясный, как очертания гор в дали за туманной дымкой.

Прежде всего надо раздобыть оружие. Хан уже не первый день сидел на своем посту и высматривал одиночек, у которых можно было бы отнять огнестрел. Но апостолы острожничали. Лагерь покидали только группами минимум по три человека. С луком на таких нападать рискованно. Но если одиночек в ближайшее время так и не появится, придется рискнуть.

Ему не привыкать рисковать. Раньше до всего этого ему поручали самые щекотливые дела. Знали, что на бурята можно положиться. Людей он не убивал, но находил тех, кто мог и это сделать. Его называли Решателем. Обращались к нему за помощью только через своих и по рекомендации. Так ему удавалось оставаться на плаву и избегать правосудия.

Бизнес отжать, найти любовника жены, устранить конкурента. Хан брался за любые грязные дела. Руки сам не марал, но всегда находил эффективные средства и людей.

Поэтому Кречет ему сразу не понравился. Бурят сразу понял, что он мент. Не прошла еще неприязнь у него к ментам. Сам когда-то к ним устраивался, но его не взяли. Видите ли отец у него оказался судимым. Отец, которого он и в глаза не видел ни разу. Но системе все равно, родственников по базе пробили и, если что не так — гуляй Вася… Что ж… Сами виноваты, что стал преступником. Всегда хотел их ловить, а не быть с ними.

С такой работой семью так и не завел. Воин слаб настолько, насколько слаба его семья. Все собирался завязать. Квартиру купил, на машину заработал. Осталось только выходное пособие сколотить. Но не успел… Началась эпидемия. Хотя если бы все обернулось не так, возможно его бы уже не было в живых. Многим опасным людям он дорогу перешел. Да и менты в затылок дышали.

Бах! Бах! Бах! — Где-то за спиной в лесу раздались выстрелы, а затем послышались крики. Хан слез с дерева, свистнул Локи и поспешил на шум. Локи семенил впереди, то и дело оглядываясь на человека. Мол, что же ты двуногий так телепаешься. Сколько тебя ждать можно?

Хан торопился, как мог. Нырял под ветками, перепрыгивал через коряги. Но чертов лук постоянно норовил зацепиться за сучья. Приходилось держать его перед собой. Раздались еще три выстрела. Твою мать, там что война началась? Локи уверенно вел на звук, и с выбором маршрута можно было не заморачиваться.

Вот уже опять слышны чьи-то крики и проклятия. Скорее… Нужно торопиться!

Лилия спряталась в кустах и наблюдала за лагерем апостолов. Наконец, она его нашла. Аида последовала ее примеру: пригнулась и осторожно выглядывала промеж листьев. С каждым днем девочка-зомби становилась сообразительнее. Может, она просто копировала поведение человека, а может делала это осмысленно. Лилии хотелось считать, что ее действия разумны. Будто ребенок взрослеет. Конечно же девочка нисколько не изменилась и не подросла, но ее разум стал более гибким.

Ворота поселения, окруженного высоким частоколом из неотесанных бревен, периодически распахивались и выпускали отряды мародеров на внедорожниках и мотоциклах. Иногда выезжали грузовики, кузов которых битком набит людьми в лохмотьях. Наверное, это рабы. Куда только их везут. Скорее всего на работу. На посевы или что-то в этом роде.

Лилия до крови прикусила губу. Как же ей хотелось испробовать свою биту на бородатой морде. Но с палкой против обрезов и автоматов не пойдешь. Что же делать?

Аида вдруг встрепенулась и зашипела. Лилия посмотрела на нее с удивлением:

— Что с тобой?

Девочка уставилась куда-то в глубь чащи и оскалилась. Она явно кого-то почуяла. Лилия схватила биту и прислушалась. Пичуги, что тренькали сзади, вдруг замолкли. Где-то хрустнула ветка. Шагах в пятидесяти в чаще мелькнул чей-то силуэт. Скорее всего, это человек, на мертвецов Аида так не реагировала, принимала их за своих.

— Уходим, — шепнула Лилия и, пригнувшись, осторожно стала пробираться в сторону, подальше от незнакомца.

Она постоянно оборачивалась и смотрела туда, где увидела силуэт. Бежать не решалась — треск веток ее выдаст. Аккуратно раздвигала кусты и подныривала под разлапистыми ветками. Сзади раздался шум. Лилия оглянулась и увидела, как незнакомец перешел на бег. Он ломился прямо через кусты и больше не скрывался.

— Бежим! — крикнула женщина и, схватив Аиду за руку, потянула ее в глубь леса.

Но девочка застопорилась.

— Что с тобой? — Лилия вновь дернула ее за руку. — Прошу, скорее, нам надо уходить!

Но тут Лилия заметила, что Аида смотрит куда-то поверх нее. Она не сводила мутных глазенок, что-то приковало ее взгляд.

Неприятный холодок пробежал по спине. Лилия повернулась за взглядом Аиды. Бух! Удар по голове прикладом свалил ее с ног.

Вокруг на мгновение стало, будто светлее. Искры посыпались из глаз и осветили полумрак лесной чащи. Лилия приподнялась на локте и, собравшись с силами, посмотрел перед собой. Над ней нависла бородатая жирная рожа с безобразным шрамом на пол лица.

— Это ж кто у нас такой по лесу один ходит? — Рожа изобразила улыбку, обнажив гнилые зубы. — Такая красивая девочка и одна?

Девочка? Красивая? Даже в минуту смертельной опасности Лилия задумалась над необычной фразой. Давно ее не называли девочкой, да еще и красивой.

Когда-то она была красивой, а потом сидячая работа и быт сделали ее тело рыхлым и полноватым. Но сейчас она другая. От той бухгалтерши не осталось и следа. Стройная, подтянутая и с большими серыми глазами на худоватом лице. Да, теперь ее определенно можно было назвать красивой. Как-то недосуг было ей об этом задумываться, она сама не заметила своего перерождения.

Раздался шум, словно сквозь чащу ломился медведь, и на полянку вывалился второй апостол. Тот самый, что преследовал Лилию. Выглядел он не менее омерзительно, только был худосочным, а голос был погнусавее.

— Отличная добыча, Кабан! — выдохнул он разглядывая сальными глазками женщину. — За такую рабыню Велиар отвалит нам ящик тушенки, не меньше.

— Все бы тебе тушенкой мерить, — плюнул Кабан. — Ты лучше посмотри какая куколка.

— Брось Кабан, не дури, я тебя садюгу знаю, ты же их потом в живых не оставляешь. Зачем она нам мертвая? Ну трахнул бабу, а убивать зачем?

— А я так больше удовольствия получаю, — оскалился Кабан. — Раньше приходилось себя сдерживать, а сейчас ментов нет.

— А ну и черт с тобой, только давай я первый. Не хочу потом опять теплый труп после тебя трахать.

— Нет уж, — оскалился Кабан, расстегивая рваные засаленные штаны из грубой парусины, — я ее первый поймал. Вставай в очередь.

После удара по голове Лилия слышала все это, будто сквозь сон. Она попыталась встать, но нога Кабана толкнула ее в грудь и пригвоздила к земле:

— Лежи уже и наслаждайся, сучка!

Лилия водила рукой по траве.

— Ты это ищешь? — оскалился второй отморозок, показывая женщине биту. — Хорошая палочка, оставлю себе на память о прекрасной даме.

Потная и вонючая туша кабана навалилась сверху. Лилия почувствовала себя так, будто на нее вывалили помойный бак. Лилия вцепилась ему в горло пытаясь оторвать его от себя. Но силы и масса были не равны.

— Ах ты, сука! — вдруг неожиданно завопил худосочный. — Она меня укусила! А-а!

Лилия краем глаза увидела, как неизвестно откуда выскочила Аида и впилась зубами в руку апостола. Но зубов же у девочки нет — мелькнула мысль в ее голове. Апостол схватил девочку за волосы и отшвырнул от себя. Аида покатилась в кусты и вскочила на ноги, собираясь напасть вновь.

— Уходи! — выдавила из себя Лилия.

Но зомби не слушала, как кошка она вновь прыгнула на худосочного, но тот уже был готов. Он выхватил пистолет и выстрелил три раза подряд. Руки его тряслись, он никак не мог попасть в голову. Аида споткнулась и упала лицом в траву. Она не шевелилась. Худосочный причитал и бегал по поляне:

— Бл*ть! Я теперь сдохну! Она меня укусила! Чертова тварь цапнула меня за руку. Смотри!