Он тихо зарычал.

Ну да, гнев этот совершенно понятен — во главе всех имперских войск стоит Министр Вооружённых Сил Империи — князь Ростов. Вассал Алексея. Полагаю, когда гарнизоны идут против воли Министра Ростова, Алексей воспринимает подобное как личное предательство.

А ещё, полагаю, реальной власти у князя Ростова ненамного больше, чем, например, у Министра Имперской Безопасности — князя Волконского.

— Известно, сколько гарнизонов поддержало Михаила? — быстро спросил Батуми.

— На данный момент в его армии силы пяти гарнизонов, — тут же доложил адъютант.

— А кроме того хватит гарнизонов, которые прямо сейчас поднимаются в ружье, чтобы направиться к нему на помощь, — хмуро проговорил Воробьёв. — Вспомните, как против нас Омск встал.

— Дерьмо… — процедил Алексей. — Он увёл гарнизон Московской губернии… Но в самой Москве, стражи города хоть на стороне Империи? — он впился гневным взглядом в адъютанта.

Тот судорожно закивал.

Алексей хотел что-то сказать, но я хлопнул его по плечу. Третий царевич от неожиданности подался вперёд и резко обернулся.

— Остынь, братишка, — сказал я. — Трон Миша ещё не занял. Предлагаю вернуться в штаб. Сперва нужно закончить здесь. А затем уже решать, что будет дальше.

Несколько секунд он буравил меня взглядом, но затем медленно кивнул соглашаясь.

К этой теме мы вернулись спустя пару часов в шатре штаба. Но, пока мы приходили в себя после битвы и новостей, пока наводили порядок среди бойцов, случилось ещё одно выдающееся событие.

Появилось видеообращение Премьер-Министра Российской Империи. Того самого, который обычно забивает огромный болт на свои обязанности. А сейчас вот второй раз за пару месяцев решает проявить себя.

Это видеообращение мы смотрели в штабе на огромном экране. С этого экрана на нас пялился черноволосый мужчина с модной небритостью на лице и озорным взглядом. Он был облачён в светло-серую рубашку поло с расстёгнутыми пуговицами, и клубный пиджак.

— Дамы и Господа, приветствую всех, с вами ваш бессменный Премьер-Министр, — легко начал он речь и с улыбкой помахал в камеру, — спасибо, что смотрите моё выступление. Обещаю, много вашего драгоценного времени я не займу. Прекрасно понимаю, что гораздо важнее тратить свою жизнь на время с семьёй и весёлый досуг, а не на просмотр новостных каналов и всяких там обращений. Так что давайте к делу.

Константин взял небольшую паузу и лучезарно улыбнулся.

— Он вообще поднимает, что сейчас выступает с важным заявлением? — хмуро проговорил Алексей.

Ну а первый принц с экрана продолжил:

— Как вы, возможно, уже слышали, мой брат Михаил вместе с братьями Евгением и Глебом отправились усмирять буйство нашего братишки Дмитрия. Однако в итоге всё обернулось тем, что эти четверо объединились и пошли на Москву. Дамы и Господа, Михаил хочет силой занять столицу Империи и, в назначенный нашим отцом день, десятого февраля этого года объявить себя достойнейшим из всех братьев.

Весёлый взгляд Константина вдруг стал цепким.

— Вот только я считаю, что это недостойно, — произнёс он. — Мы с братьями до сих пор не знаем, как именно определить достойнейшего. Нет у нас этого понимания. Единого понимая. Однако же я уверен, что достойнейший не станет силой захватывать столицу, чтобы самому себя короновать в назначенный срок. Я вообще считаю, что идти войсками на российский город — предательство. Я считаю Михаила и его сподвижников — предателями. Более того, я, как Премьер-Министр Империи, объявляю их предателями! Предателями и огромнейшей опасностью для империи! Я считаю, что остановить эту опасность — великий подвиг. Подвиг, который по силам лишь достойнейшему из нас. Я готов помочь тому из своих братьев, кто выйдет против альянса Михаила. Более того, я готов оказать такому достойнейшему брату ещё и достойную помощь.

Он цепко уставился в камеру.

— Вам не кажется, что слов «достойный» в его речи слишком много? — хмыкнул Батуми. — Такое количество повторов не достойно достойной речи!

Он посмеялся, но никто не поддержал его веселья.

А между тем Константин продолжил:

— Братья мои, те, кто на стороне Империи! Страна нуждается в вашей защите. Страна ждёт вас! Я жду! Вместе мы сможем остановить Михаила. Но поторопитесь, если он войдёт в Москву, будет поздно.

Наш старший братец вновь лучезарно улыбнулся и помахал ладошкой в камеру. А затем быстро произнёс:

— На этом всё! Пока-пока!

Трансляция прервалась.

В зале штаба повисло гнетущее молчание.

— Его Высочество Константин до сих пор не желает сам встать на защиту Империи? — осторожно поинтересовалась Света, глядя то на своего отца, то на нас с Алексеем.

— Похоже, ему просто нравится загребать жар чужими руками, — отозвался я.

— Не говори так, Максим! — неожиданно вспылил Алексей. — Ты, что ли, не помнишь, как он тренировался целыми днями и ночами, а? Тогда он тренировался больше всех нас. Каждый день выкладывался едва ли не до смерти! Отец видел полноценного приемника! Ну ещё бы… Ведь уже в двенадцать лет он получил Метку огненного типа…

Алексей выдохнул и покачал головой.

— И всё же по какой-то причине наш отец решил не делать его единственным наследником и поменял своё решение, — спокойным тоном напомнил я. — А затем умер странным образом, и в итоге происходит то, что происходит.

— Что ты хочешь этим сказать? — хмуро спросил Алексей.

— Лишь то, что сказал, — спокойно ответил я.

Алексей нахмурился ещё сильнее. А затем резко произнёс:

— Выйдете всё. Отключите аппаратуру и оставьте нас с Максимом. Живо!

Люди моего брата и имперские вояки поспешили выполнять приказ. Мне пришлось молча кивнуть Батуми, чтобы и мои ребята вышли. Вскоре мы с братцем Лёшей остались одни в шатре. Камеры и рации тоже уже были отключены. Эх, а ведь потом мастерам всё включать и настраивать…

— К чему вся эта суета? — спросил я.

— Ну ты же любишь скрытность, Максим, — проворчал Алексей. — Теперь тебя не снимут на видео и не запишут. Я же клянусь, что раньше времени не расскажу о том, что здесь увижу.

Он пытливо уставился на меня.

Я тяжело вздохнул и сказал:

— Вежливо попроси, а не говори загадками и не пялься так.

Алексей ошарашенно моргнул. Затем подался вперёд, чтобы что-то выкрикнуть и…

Сдержался. Сел в кресло и горько улыбнулся.

— Сними, пожалуйста, шлем, брат, — попросил он. — Поговорим лицом к лицу.

— Да без проблем, — пожал я плечами и мысленно отправил в пространственный карман всю свою амуницию.

Остался в одной лишь футболке и штанах.

Братишка молча смотрел на моё лицо без каких-либо эмоций во взгляде. А затем кивнул и выговорил:

— Значит, всё-таки Белозёров. Что ж… понятно. Скрывался, пока не получил Метку, под присмотром князя Волконского, я полагаю?

— Отчасти, — пожал я плечами.

— Хм… — протянул он, а затем вдруг резко выпалил: — Скажи, ты в самом деле думаешь, что предсмертные действия нашего отца выглядят странно?

— Это ж очевидно, — усмехнулся я.

— Не для всех, — с серьёзным видом покачал он головой. — Для подданных император едва ли не божество. Он не может делать странных вещей. Просто не всем дано понять, что он делает.

— А для членов семьи и приближённых аристократов? — я усмехнулся и склонил голову набок.

— А все близкие люди нашего отца знали, что он очень своевольный, временами себе на уме, и его бывает сложно понять, — парировал Алексей. — Так что с одной стороны его решение было в его стиле. С другой же… оно казалось мне странным даже для него. Я помню последний год его жизни. С каждой неделей отец становился всё взвинченнее и взвинченнее. Вспыхивал, как сухая трава. Метка Огненного Бога не давала ему спокойствия.

— Не нужно винить Метки в поведении людей, — проговорил я твёрдо. — Люди и без Меток сходят с ума. От давления окружающих, от своих неудач… да мало ли отчего!

— Ты думаешь, самого влиятельного человека в мире могло что-то тяготить⁈ — вспылил мой брат.