— Хочу предложить одну сделку, — очень хриплым и слабым голосом сказал Гадюка. — Есть вертолёт, которым может управлять майор Улицкий. Он может доставить вас в отель в безопасное место.

— Я тебе не верю, — Лилия посмотрела ему в живой глаз, уже мутный. Полковник умирал. — Ты хотел отдать Аиду им на опыты. И морочил мне голову с вакциной.

— Ты не понимаешь, — он упёрся руками в стол и кивнул на лежащего на полу парня. — Ты была для него угрозой. Ведь как только стало известно о тебе, они начали работать над ним. Заражали его каждый день, делали оружием. Я мог просто тебя убить, как и другую. Но всё же думал, что вакцина нужна.

Он достал из кармана немного залитую кровью цветную фотку и бросил на стол. На неё изображён сам Гадюка и генерал Громов, оба моложе, чем сейчас. С ними улыбающийся мальчик.

Лилия перевела взгляд на другую папку. «Объект 101. Кодовое имя — Рик. Настоящее имя — Семёнов Иван Алексеевич. Куратор — п-к Семёнов Алексей Сергеевич. Совершенно секретно.» И два фото. Рик во время заражения и после.

Имя парня вписано свежими чернилами.

— Это я сейчас вписал, — сказал Гадюка. — Меня боялись, потому что не знали о моих слабых местах. А я помню, как работал Громов. По всему Афгану искал детей командиров душманов и ставил им условия. А потом их же нарушал и убивал всех. В Чечне также. А я своего скрывал до последнего. Только так смог его вылечить. Если бы не ты, с ним бы это не случилось.

Последние слова он говорил совсем тихо. Но всё же собрался и посмотрел с таким видом, будто раны и не было.

— Я думал, он умер, но он крепкий. Держится, упрямый, как его папаша. И как ты. В нём же твоя кровь, вы с ним теперь родственники. Помоги ему. Заберите его с собой, он восстановится, как говорил Акулов. А то место действительно безопасно. И ещё.

Он потянулся к краю стола и чуть не упал.

— Что ещё? — спросила Лилия.

Гадюка показал её третью папку.

— Взял у Акулова, — прохрипел он. — Формула вакцины. Чтобы не пропали. Образцы только ищи сама, где хочешь. А теперь уходи. Но забери его.

Лилия медленно поднялась со стула. Аида вцепилась ей в костюм.

— Мы же возьмём его? — спросила она.

— Пошли, Рик, — Лилия наклонилась над парнем и начала его поднимать.

Какой же горячий, как при лихорадке. Наверное, они его заражали, но организм сопротивлялся. Может, и правда оклемается.

Он безвольно пошёл за ней. Лилия вышла, бросив прощальный взгляд на полковника. Тот не сказал ничего.

Гадюка

В ящике стола лежала пачка сигарет, но в ней осталась последняя. Пачка ещё с тех времён, с предупреждением о вреде курения. Гадюка мог закрыть глаз и ясно представить себе всё, что там написано, вплоть до содержания смолы и никотина.

Он достал последнюю сигарету и коробок спичек. Грудь горела огнём, руки тряслись. Он умирал, и да, это было страшно. Но если бы он прибыл раньше, смог бы раньше прервать этот кошмар. Он думал, что Рик, Ваня, уже мёртв, как и Света, которую Гадюка спасти не успел. Опоздал тогда всего на минуту.

А Ваня был жив. Здесь Гадюка просчитался сильнее всего в своей жизни. Но всё удалось исправить.

Спичка раскрошилась, следующая тоже. Только с третьей удалось прикурить. Гадюка затянулась едким горячим дымом и закашлялся. Каждый спазм болью отдавался в груди, а голова начала кружиться.

— Какая же это всё х**ня, — он бросил горящую сигарету в пепельницу. Пара искр упала на стол, и тут же погасла. — И чего я о куреве столько думал?

Выстрелы ещё слышались. Были слышны крики. Жилые модули изолированы, как он слышал по рации, там оживших нет. Правда, в таких случаях предписывалась ликвидация всех жителей.

Но лейтенант, который остался в жилом блоке, не стал это делать, а приказать ему уже никто не мог. Громов, похоже, умер. Так что, вероятнее всего, в бункере останется кто-то жить. Какое-то время уж точно.

Ну и хрен с ними. Пора заканчивать, план удался. Остался последний штрих.

Стечкин казался очень тяжёлым, когда полковник Семёнов приставил пистолет к виску.

Кречет

Я высунулся из-за угла и пустил короткую очередь.

Ни попал ни в кого.

Бах!

Оглушительный выстрел дробовика Велиара отбросил высунувшегося солдата.

Остальные начали палить в нашу сторону. Мы укрылись за углом. Я придержал Локи за ошейник, но умный пёс понимал, что под пули лезть нельзя.

— Похоже, мы нарвались на основные силы, — сказал Саныч.

— Угу. Идём к реактору? — спросил я.

— Да. А пока…

Солдаты опять начали стрелять, но не в нашу сторону. А потом раздались крики.

— Зомби делают нашу работу, — Велиар усмехнулся.

— Идём! — Я показал на коридор, где никого не было.

Одна дверь была открыта. Безглазый зомби, так подозрительно похожий на Барона, глодал морду кому-то в советской форме с генеральскими погонами.

— Кажется, переговоры с Громовым провёл сам Барон, — Велиар ехидно засмеялся и поднял дробовик.

Бах!

Толстый зомби упал и больше не поднялся.

— Хреновый бы из него бегун получился, — продолжал веселиться Велиар.

Так, план с реактором нам уже не нужен. Теперь надо искать выживших.

— Слышу шаги! — сказал я.

Мы расселись за шкафами, стоящими в коридорах. Впереди показались ещё солдаты. Мы начали стрелять первыми.

Одна из пуль разбила лампочку. Искры посыпались вниз, стало темно. Я палил уже на удачу. Автомат толкал в плечо. Трассеры летали по коридору. Пули задевали стены и отвратительно визжали, летая над головой.

Велиар отбросил пустой дробовик и начал стрелять из пистолета. Я прижался к стене плечом, выбросил пустой рожок, вставил новый, прихлопнув по нему и пустил ещё очередь. Над головой срикошетила очередная пуля. Сильно воняло порохом.

Не люблю бой в темноте. Я осторожно выглядывал, но не стрелял.

Вспышка очереди!

Я пальнул в ответ. Солдат глухо вскрикнул и упал.

Стало тихо, только где-то вдали слышались выстрелы. Кто-то скрёб ногой по полу.

— Идём, — шепнул Велиар, держа пистолет двумя руками.

Кажется, прикончили всех троих. Мы переступили через трупы.

Больше никого. Даже зомби не слышно. Под потолком замерцала длинная лампа дневного света.

— Нужно найти вход в жилые модули, — сказал я.

Мы сделали несколько шагов, выходя в другой коридор, где было чуть светлее.

— Он ещё живой! — Велиар обернулся и толкнул меня в плечо. — Осторожно!

Бах!

Бах!

Солдат, державший пистолет, уронил оружие.

— Вот же п***р, — сказал Велиар, отошёл к стене и сполз по ней.

— Ну и ты ещё сдохни, — я сел рядом с ним. — А что, серьёзно задели?

— Вот не поверишь, — он зажимал живот. Между пальцев бежала тёмная венозная кровь. — Сука. Это, походу, печень.

Локи заскулил и облизал Велиару лицо. Тот отпихнул собаку.

— Не повезло, — сказал я. — Но спасибо, что помог.

— Не собирался, — Велиар поморщился. — В общем, всё хотел тебе сказать. За тот случай в лагере апостолов… Хотя хрен тебе, а не мои извинения.

Я достал бинт, хотя особо бы он не помог. А потом достал чекушку водки, которую взял для обеззараживания ран.

— Я их и не ждал, — я открыл пробку. Сразу пахнуло спиртом. — Но ты же тогда убил сына Полковника. За это я тебя хотел прикончить.

— Я много кого убил, — он вздохнул и поморщился. — Давай ты не будешь читать мне морали. Просто свали уже, дай мне сдохнуть спокойно.

— И не собирался, — я вложил бутылку в его пальцы.

Он сделал богатырский глоток и поморщился.

— Вали, — сказал Саныч. — Сам же понимаешь, что сейчас главное, когда вокруг этот п***ц.

— Вытащить своих, — я кивнул. — И увезти.

— Вали, короче, в этот отель со своей бабой, если она жива. И за рыжим присмотри, нормальный парень. Не такой нудный, как ты. Слушай, — он скривился в улыбке. — А раз я так благородно помираю, спасая товарища, то это делает меня хорошим человеком?

— Не-а, — честно ответил я. — Ты тот ещё злобный мудак. Но у нас тут у всех руки в крови по локоть. Да и генерал Громов похуже тебя будет. А главное да — я вытащу своих. За них я и бьюсь.