— Есть мысли, что дальше делать будем? — Рудый сидел на полу и лениво ковырял бетонную стену своей «железной» рукой.

— А хрен его знает… Барон пока в расход нас не пускает, и на контакт не идет. Бегунов, наверное, вылавливает для следующего боя с нами. Побыстрее, да пожирнее выбирает.

— Надо сваливать отсюда. Следующий бой можем и не пережить. В тот раз нам просто повезло. Одно дело с неповоротливым увальнем справиться, совсем другое — с бегунами. У них скорость льва и живучесть крокодила. Давай, Вел, соображай. Мне ничего толкового в голову не приходит.

— Легко сказать, соображай… Вот и соображай давай, тебе котелок на что? Бороду носить? — хмыкнул я, раздраженно взглянув на Рудого. — Как тут свалишь? Вон охрана у нас какая. Люди у Барона обучены, сразу видно, что подготовка на высшем уровне. Мимо них не проскочишь. И нахрапом не возьмешь. Видел, какой у них тут лабиринт? И система безопасности работает исправно. Барон, видно, в свое время толковых людей набрал. Вон посмотри, сколько на него спецов всяких пашут: и бывшие военные, и химики, и программисты, и хрен знает, кто еще. Причем, каждый знает толк в своем деле. Тут надо хорошо все обдумать.

— Пока думаем, нас по клочкам на арене растащат. Нельзя до следующего боя тянуть. Что, если попробовать договориться с Бароном? Согласимся на него работать, а там будем думать, как быть дальше.

Рудый замолчал, а я облегченно вздохнул. Голова гудела, как раскаленный самовар, а тут еще он со своим нытьем прицепился. Как будто прочитав мои мысли, и решив, что так легко я не отделаюсь, Рудый вновь подал голос:

— Ты говорил, что поселение наше он по спутникам как-то вычислил? Парень смотрел на меня с таким видом, будто надеялся, что я опровергну его слова.

— Говорил.

— Может блефует? — он неторопливо встал и в тысячный раз принялся прощупывать стены и осматривать потолки. — Барон хитер.

— Не думаю, он мне местонахождение назвал. Рано или поздно он туда наведается. В поселении есть, чем разжиться. Барон собирается осваивать новые территории, в городе ресурсы почти исчерпаны. Так что это вопрос времени.

— Там Гектор и Энн остались… И Агнеша — при упоминании последнего имени Рудый слегка покраснел и отвел взгляд.

— Давно ты с ними знаком? — с любопытством спросил я, надеясь, что Рудый поведает мне что-нибудь про Кречета.

— Да почти сразу как все началось, так и познакомились. Если бы не они, меня б сожрали. Когда началась вся эта заварушка, я хотел уехать из города, но не вышло. Наткнулся на стаю оживших, хотел от них улизнуть, но не справился с управлением и протаранил легковушку. На улицах тогда, черт знает, что творилось. Машины по дороге разбросаны, зомбаки все заполонили. Меня вытащили из помятой легковушки.

Рудый замолчал на несколько секунд, погрузившись в воспоминания, затем продолжил:

— Наша группа больше была. Многие погибли: Полковник, Кузнец, Хан, Док. А тех, кто выжил, разбросало по разным местам. Я сам уже думал, что умер… Долгая это история.

— А Кречет? Ты с ним знаком?..

В двери скрежетнул замок.

— На выход! — в дверном проеме появился цепной пес Барона. Наставив на нас дуло автомата, он кивнул в сторону выхода.

— Какой сюрприз нас ждет на этот раз? Барон весьма изобретателен — проходя мимо него я ехидно взглянул на невозмутимую морду охранника. Тот даже глазом не повел, не говоря уже о том, чтобы удостоить меня ответом.

В коридоре нас ждали еще три охранника.

Целая свита — подумал я. — А Барон — предусмотрительный. Вон как конвой усилил. Опасается нас. Это хорошо.

Мы с Рудым петляли по коридору бункера, поворачивали то направо, то налево. В прошлый раз, когда нас вели с поединка в камеру я примерно запомнил направление и теперь прикидывал, в какую сторону нас ведут на этот раз. Маршрут явно был другим.

Мы прошли через очередную секцию и двери за нами автоматически захлопнулись. Мы очутились в просторном холле. Стены и высокий потолок, выложенный мрамором цвета темного малахита. Со стен лился холодный тусклый свет.

Я понял, что нас ведут не на арену. Возможно, Барон пересмотрел свои планы и теперь хочет нам что-то предложить… Ну или избавиться…

Пройдя через холл, мы оказались перед массивной дверью. Конвойный постучал, выждал несколько секунд и распахнул дверь. Нас здесь явно ждали.

Лилия бесцельно брела по лесу, не обращая внимание на ветки, царапавшие кожу.

Куда идти, она не знала, где находится — тоже. Казалось, силы и воля к жизни покинули ее прошлой ночью. Опять одна в этом одиноком безжалостном мире. Хотелось сесть под дерево, свернуться в комочек, закрыть глаза и уснуть. Ей вдруг стало безумно жаль себя. На глаза навернулись жгучие слезы. Она устала… Устала быть сильной, устала от потерь и разочарований, от бесконечной борьбы. Она всего лишь слабая женщина, потерявшая свою семью. Все, кто ей дорог бесследно исчезают, оставляя кровоточащую рану в душе. Где взять силы брести дальше, бороться за выживание? Ничего не хочется.

Лилия остановилась, оперевшись о шершавый ствол дерева. Согнувшись она издала пронзительный вопль. Плевать, если сейчас на ее крик приползут мертвяки, блуждающие в окрестностях.

Дав, наконец, волю эмоциям, Лилия устало опустилась на землю и закрыла глаза…

В нескольких метрах хрустнула ветка. Лилия медленно разлепила веки. Шагах в десяти-пятнадцати от нее, покачиваясь, стоял подросток-зомби. Когда-то это был мальчик лет тринадцати, худощавый, невысокого роста. Свободная рубаха, в прошлом небесно-голубого цвета, и грубые штаны, подранные и в пятнах крови. Всклокоченные волосы соломенного цвета торчали в разные стороны. Казалось, что он недавно обратился, хотя судя по состоянию одежды, этого совсем не скажешь. Удивительно, но на мраморном с синими прожилками лице почти отсутствовали следы разложения.

Немного склонив голову набок, он смотрел в упор на Лилию помутневшими глазами, и не двигался. Лилия медленно потянулась к висевшему на бедре клинку. Рука коснулась деревянной рукояти, это придало уверенности. Мертвец по-прежнему стоял на своем месте и не нападал. Странно, — подумала Лилия. Почему он замер? Ими прежде всего движет голод. Почему не пытается меня сожрать?

Они стояли друг напротив друга. Женщина и мертвый подросток. Лилия вдруг вспомнила про Аиду. Этот паренек чем-то ее напоминал. По-прежнему сжимая нож в руке, она осторожно двинулась в его сторону, мягко ступая по пожухлой траве. Шаг, еще шаг. Она приблизилась к зомби почти на расстояние вытянутой руки. Тот в упор смотрел на нее, не предпринимая никаких попыток сблизиться. Лилия смотрела ему прямо в глаза. Такие же, как у Аиды. Они заметно отличались от глаз обычных зомби. У полностью обратившихся пигмент радужки отсутствовал совсем, а таких «полукровок», как Аида, можно было определить по цвету глаз. Они были не такие мутные. Кроме того во взгляде угадывались остатки утраченного разума. Не ясно, но было заметно, что зомби мыслит.

Казалось, он с любопытством изучает Лилию. Ожидая нападения зомби-подростка, она подошла еще ближе и, не спеша занесла нож над головой.

Простояв так несколько секунд, Лилия опустила руку.

— Кто вы такие? Почему вы такие? — тихо прошептала женщина, глядя на «полукровку».

Ответа на свои вопросы она, естественно, не получила. Ей в голову вдруг пришла безумная мысль. Лилия убрала нож, подошла еще ближе к «гостю» и провела рукой по его щеке. Кожа прохладная и сухая.

Подросток резко дернулся в сторону, но попытки к нападению предпринимать не стал. Вместо этого он развернулся и, понуро опустив плечи, побрел прочь.

Этого не может быть, — подумала Лилия, — он не стал нападать даже в целях защиты. Это уже второй случай неполного обращения, и в этот раз снова ребенок. Может у некоторых детей есть в организме, какие-нибудь антитела, препятствующие распространению инфекции. Не у всех, конечно. Только у каких-то особенных. Сколько, таких как Аида и этот мальчик? Много ли? Что ждет их в дальнейшем?