А сам кричу громко Серёге, поднимая кипишь и привлекая внимание окружающих к себе.

— Серый, звони в ментовку! Нападение на инвалида! — привет Ильфу и Петрову и их «Золотому телёнку», и показываю пальцем на скрючившееся в виде эмбриона тело у меня в ногах.

Тишина вокруг нас.

Надеюсь, хоть этого-то я не покалечил? Хотя, удар по яйцам железкой очень опасный и болезненный. Я ведь не сдерживался.

В мою сторону рвануло ещё двое здоровых оболтусов, но их остановил возглас Ильи.

— Хватит! — и уже вопрос ко мне. — Зачем?

Я же жму плечами.

— Не люблю, когда меня хватают руками. Не люблю, когда обзывают инвалидом. Вот этот урод теперь на себе прочувствует, каково это. Только в отличие от нас с моим напарником, — кивок в сторону притихшего Сержа, который продолжал держать телефон в руках, — его проблема будет не в ногах, а в яйцах, и вряд ли он уже сможет обзавестись потомством, если, конечно, в этом ему добрые друзья не помогут.

А вот теперь смех раздался со стороны обступивших меня ребят, и первым голос подал именно Волчара.

— Предоставляем услуги кастрации с помощью костылей. Недорого! — и ржёт.

Вот и наши футболисты подошли. Напротив нас — Илья со своими членами команды, среди них и Дэса с одним из черепашек.

Отец в разборки не вмешивается. Стоит вдалеке, наблюдает. Скрюченного горе-охранника уже увели сослуживцы под руки в подтрибунное помещение стадиона.

Илья, и правда, парень видный. Блондин, крепко сложен, взгляд серых глаз уверенный, держится стойко. Плотный малый и явно с претензиями на лидерство.

— Слышал, что тебе футбол не понравился, — добавив сарказма в голос, произнёс сын олигарха.

Я же, опять плечами повёл.

— Вроде, свои выводы я тебе лично не говорил?

— Мне — нет, — соглашается Илья, — а вот остальные слышали твои разглагольствования.

Я усмехнулся ему в лицо.

— Меня спросили, я ответил. Я не профессиональный спортсмен, но футбол у нас в стране многие любят, и если хочешь знать, что думаю по сегодняшнему матчу, то вы его просрали. Вас, вон, меценат вытащил, чтобы вы тут жеребчиков не изображали на поле. А это, мягко говоря, не правильно.

— Да нас засудили! — крикнул наш капитан команды.

Парни его поддержали выкриками.

— Судейская ошибка! — нагло улыбается Илья. — Бывает. Вон, говорят, великий Марадона, вообще, на Чемпионате Мира, рукой гол забил, и ничего. Засчитали, а аргентинцы стали чемпионами мира. И никто особо не возмущался.

— Да весь мир на ушах стоял! — отвечаю я. — Но где мы, а где Марадона с Аргентиной?! Тут у вас приз за победу — заезд на уставших противниках. Смешно.

На что Илья только оскалился.

— Да чего с вас взять, нищебродов? Что вы можете на кон поставить, кроме своей жопы?! Но, увы, мы не по этой части.

Волчара выдвинулся вперёд.

— А за «жопу» и заточку в печень можно получить и папаня с бульдогами своими не успеет помочь. Так что осторожней и за языком следи, что, и главное, кому говоришь! Ты не всегда дома сидишь, можешь и ответить за свои слова.

— А я всегда отвечаю! — Илюха явно не боится угрозы со стороны Сани, но всё же дал ход назад в словах. — Не спорю, погорячился. Но сути это не меняет.

— Меняет! — опять возглас со стороны нашего главного футболиста. — Ты, Дэса, говорил что-то про рабство. Что ты имел в виду?

Дэса — в свете Денис Леонидович Демидов. Высокий, красивый парень. Вот только этот, постоянно оценивающий его взгляд, каким он на всех смотрит. Брюнет. Нос тонкий, сказал бы, аристократический, рот большой, волевой подбородок. И волосы, словно шапка негра, такие же курчавые. Сильный, видно сразу, вот только эта бледность на лице — явно на наркоту подсел, спортсмен хренов.

— Я-то на выпуск, на следующий год. Так хотел бы шестёрку себе заиметь, но в качестве раба. Любая команда проигравшему обязательна для выполнения. Ну, кроме сексуальных, но это уже по договорённости. Как тебе, Илюха, мысль заполучить личного раба на несколько лет, в своё личное пользование? — уточняет он у своего добродетеля.

Илюха, похабненько так, улыбнулся.

— Лучше рабыню! — отвечает он. И так с провокацией в голосе добавляет: — да ведь, только зассут!

И смеётся.

Тишина.

— А ответная ставка? — задаёт вопрос наш капитан.

— А я стадион поставлю. Отец его на меня полностью переписал, теперь это моя личная собственность.

Все прониклись. Деньги то сюда вложены очень серьёзные.

Вот только меня это всё мало касается, да и нога болит.

Сделал попытку продолжить движение вниз…

Не дали.

— Но условие одно, — добавляет Илюха. — Этот резкий, на костылях, в ставке тоже участвует.

— Как нападающий! — заржал в голос Дэса.

Я же, перевожу на него свой взгляд.

— Могу и как нападающий, но вряд ли ты моё нападение переживёшь, урод. Вчера ноги унёс, а вот сегодня, тебе может так уже не повезти. Узнаешь, каково это жить инвалидом, а то, и вовсе в инвалидной коляске.

Смех как обрезало.

Стоим, молчим.

— Ну, почему, как игрок? — раздаётся голос Илюхи. — Наш новенький еще разбирается в футболе, почему бы ему, например, тренером не пойти, если, конечно, игроки сами против не будут?

Сказал и смотрит требовательно на своего постоянного оппонента, в виде нашего капитана интернатовской команды.

А тот переводит взгляд то на меня, то на Волка.

— Нас мало. — Говорит он.

— Почему? — смеётся Илья. — Девять постоянных игроков. Волчара не откажется. Ведь так, Саня, поучаствуешь в таком эксперименте, или сдрейфишь?

Волк молчит, но, видно, как его зацепили слова пацана.

— С ним ещё двое, а это уже двенадцать. Тренер ваш новый — кивок на меня, и ещё четверых надо. У меня в команде семнадцать пацанов.

— Я пойду! — слышу я голос Серёги, — раз тренер у нас хромает, — дипломатично указал на мой недуг Серж, — то и помощник тренера, тоже может быть увечным.

— Во! Вас уже четырнадцать набралось. Ещё троих наберёте — и вперёд. Ставки равные.

— Мы пойдём массажистками! — девчачий крик.

Поворачиваю голову.

Ленки. Вот же, сучки, и куда лезут?

— Ну, ты как, новенький? Как там тебя, Ваше Высочество прозвали? — и ржёт.

Я нагло усаживаюсь в ближайшее кресло. Не могу уже столько стоять на ногах.

— А вообще, меня это каким боком касается? — спрашиваю я. — Оно мне надо?

Молчание.

— Стадион — на ваши жалкие жизни, — несёт парня. — Вы и так в дерьме и не вылезаете оттуда. Чем рискуете то?

— Свободой! — отвечаю я. — Свободой, а ты всего лишь деньгами, чуешь разницу? Ставь свою свободу на кон, против нашей, тогда и поговорим. А так, команду дадим рабу, он и стадион предоставит, для тренировок. Нахрен нам весь это геморрой? — показываю я рукой вокруг. — Что нам с этим всем делать?

Илюха не ожидал такого вопроса.

— Продадите.

Логично.

Вот только я не пойму, чего его отец в разговор не впрягается, ведь явно сына не в ту сторону понесло.

Но не лезет, наблюдает со стороны.

— Какие условия для выигрыша?

— Футбол? Сыграем и решим! — смеётся Илья. Уж больно уверен в своих силах. — У нас просто сегодня потери среди игроков, но в следующей игре мы все будем в отличной форме.

Я же киваю.

— Не сомневаюсь, вот только я, как тренер, не успею подготовить своих игроков, если и соглашусь на твою авантюру, а потому, боюсь, Дэсе не удастся воспользоваться плодами игры и получить личного раба в своё распоряжение.

— Почему? — не понимает Илья.

— Если все согласятся, то считаю, этот матч должен пройти не сейчас и не завтра.

— А когда? — задаёт вопрос Дэса.

— Например, на следующий год. В майские праздники. На день Победы. Как вам такое предложение?

Молчание. Илюха обдумывает моё предложение.

— Хорошо! — соглашается он. — Ставки, и правда, слишком высоки.

— Но есть одно уточнение, — говорю я.

— И какое? — спрашивает он.

— Мы завтра дадим свой окончательный ответ. Мало ли, кто возьмёт самоотвод и испугается последствий проигрыша. Устраивает такой вариант?