— Мишку потеряли! — крикнул Руби с испугом, обнаружив, что напарника на подножке нет.

— Ванька, не туда! — заорал Инжер, но поздно.

Грузовик со всего маху врезался в стеклянные двери высокого здания, разбив их вдребезги. Тяжелая туша сломала стенку, влетела в коридор, перемалывая колесами стоящие тут же столы, и заглохла.

— Ну, ты и дебил! — Руби отвесил оплеуху, смотрящему на них круглыми глазами Ваньке. — Вот кого нельзя к технике подпускать.

— Да я твою маму знал! — раздался вопль Мишки с улицы.

— А я хотел бы узнать! — подтвердил голос Федьки.

Они вылезли из кабины прямо в раздевалку с кучей вешалок.

— Так, одежку сдаем! — Руби, уже отошедший от погрома, протянул вошедшему Феде номерок. — С животными нельзя! — ткнул он пальцем в помятого и грязного Мишку.

Тот в ответ показал ему средний палец: — Я из-за вас ногу разодрал!

Тут же мимо него, мимо старых вешалок и висящей на ней одежды, покатился по коридору непонятный гул, резко ударивший по ушам. Пополз вперёд, вздыбливая облупившуюся плитку на полу, моргая лампочками старых светильников, до того не горевших, на потолке и пропал, затихая в конце коридора. Инжеру в лицо дунул холодный ветер, пронизывающий до костей. Он нёс на себе запах древности и тлена.

Светильники на потолке загорелись снова уже ровно и ярко, коридор пошел рябью белого света и Инжер увидел людей. Фигуры в белых халатах двигались по коридору, обсуждали что-то, смеялись и шутили. Они замечали его, странно смотрели, а потом дальше шли по своим делам.

Некоторые люди в форме, похожей на рабочую, катили тележки с колбами и приборами, развозя все это по кабинетам. Парень сделал несколько шагов, оглядываясь вокруг, сунулся в одно из помещений, наткнувшись на двух работников, сидящих над микроскопами. Улыбчивая женщина и мужчина чуть помоложе уставились на него, а потом из их глаз хлынула тьма, обволакивая комнату и все вокруг. Голову прострелили болью.

— Инжер! Инжер! Ты тут?! Что с тобой?! — его трясли за плечо, хлестали по щекам.

Темный провал двери, все тот же старый кафель и коридор.

— Хорош бить меня! Хорош, говорю! — оттолкнул увлекшегося Ваньку и осмотрелся. Внутреннее чувство тревоги сменилось страхом. — Тише себя ведите!

— Да нет тут никого кроме крыс!

— Тихо, я сказал! — прошипел он, тряхнув, Руби. — Это был исследовательский центр.

— Откуда знаешь? — вылупился Федя, с тревогой глядящий ему в глаза. — Что с тобой произошло?

— Видение у меня было. Люди здесь работали в халатах белых. С микроскопами. Не знаю, что это такое, — поделился Инжер, поднимаясь с пола и отряхивая штаны. — Лаборатория какая-то.

Он, молча, посветил на стол и раскиданные пробирки, а также микроскопы и другое оборудование.

Мишка икнул, осматривая ссохшиеся в колбах растворы. — Что-то не по себе мне от этого.

Ванек потер нос и вздохнул, пряча предательски задрожавшую руку в карман. — Чего делать будем?

Инжер вдохнул глубоко, пряча желание бежать и орать от страха: — Так, вокруг здания мы все осмотрели, — он хохотнул, вспомнив их поездку, — давайте теперь осмотрим здание. Нас же зачем-то сюда закинуло.

— Меня от этого здания страхом продирает, — слегка отстукивая зубами, дробь спросил Мишка. — Еще видения у Инжера. То ли он ударился сильно, то ли мозгами по… — увидев кулак Инжера, он кинул, — поразить нас решил!

— Сейчас я тебя поражу в самое сердце. Мозгами, — Инжер возмутился, забыв, что боялся только что. — Пошли, первый этаж осмотрим и лестницу поищем.

Парни вышли в коридор и принялись бродить в поисках лестницы, заглядывая за каждую дверь и угол, подпрыгивали от каждого шороха.

Жути нагоняли еще светильники, что постоянно загорались то ярче, то слабее, как будто, напряжение скакало.

Мишке вскоре попался на глаза план этажа, висящий на стене под стеклом. Лестница находилась совсем рядом. В конце коридора.

Инжер первый заглянул в темный проем и вышел на площадку.

— Темень-то, какая, — вырвалось у Руби невольно, когда он глянул с площадки в подвал.

Инжер поглядел тоже, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь сквозь чернильную тьму. Даже лучи фонарей и то с трудом пробивались сквозь нее.

«Бумм» что-то железное упало и покатилось по подвалу, подпрыгивая «бум-бум-бум». Звук постепенно стих, удаляясь. От этого звука волосы у Инжера на теле встали дыбом. Он оглядел товарищей. Ванька старался ровно дышать, стискивая дробовик до белизны в пальцах, Руби и Мишка, нервно озирались, а вот Федю потряхивало.

— Наверх бегом, — выдавил Инжер и сорвался с места, глянув напоследок в подвал. Тьма там стала, будто еще гуще и поднималась вверх на их этаж.

«Бумм» снова металлический удар вдалеке. «Бум-бум-бум» — звук стал приближаться. Даже стены и пол слегка завибрировали.

Несмотря на то, что больше металлических звуков не повторялось, парни галопом влетели на площадку второго этажа и ломанулись в коридор. — Мать его, мать его! Что здесь творится?! — причитал Ванька, перепрыгивая сразу через две ступеньки. Они ввалились на второй этаж. Инжер осмотрелся и с перепуга чуть не выстрелил! Через открытую дверь из помещения на него пялился скелет.

— Черт! Понаставят всякого! — чертыхнулся парень и зашёл внутрь.

Это была аудитория для проведения занятий. В точности как та, где они занимались в Башне, когда только попали в кадеты.

Инжер подошел к столу у доски и взял с него журнал. Толстый, с обложкой из коричневой кожи. Свет снова моргнул, меняя картинку перед глазами. Комната наполнилась жизнью. За столами сидели молодые люди, внимательно слушая преподавателя, стоящего рядом с парнем. Он рассказывал вдохновенно и очень интересно, читая записи из журнала, который держал сейчас Инжер. Вдруг учитель повернул голову и уставился парню прямо в глаза черными глазами без белков.

— Выше, выше, торопись. Скоро ты будешь не один, — прошипел он, истаивая в воздухе. Инжер снова вернулся.

— Ребята, живее поднимаемся наверх! — пришлось громко звать рассосавшихся по аудитории друзей

— Куда ты так заторопился? — спросил Руби обеспокоенно.

— Снова видение! Препод сказал, что надо бежать на самый верх. Мы скоро не одни будем! Ходу! — Инжер их вытолкал из класса и потащил обратно к лестнице.

Когда они выбежали на лестничную площадку, снизу никаких металлических перекатов слышно не было, но слышались другие, весьма зловещие звуки.

Что-то скреблось внизу, чиркало по кафелю, как если бы по нему водили ножом. Звуки эти были отвратительны и пробирали до самых костей.

Не сговариваясь, они пробежали первый пролет, второй, на котором валялись откуда-то взявшиеся крупные камни, минули промежуточную площадку, третий пролет.

Ванька, бегущий первым, резко ухватился за перила, тормозя их всех. Четвертый пролет отсутствовал практически полностью, а камни, лежащие внизу, как раз и были раньше ступенями.

— Твою мать! — выругался он. — Мы не перепрыгнем!

— Заходим на этаж! — Инжер первым ввалился на третий этаж.

Они ввалились в тамбур с небольшими окошками и дверью в общее помещение. Первым, что увидел Инжер, были драные занавески из синей клеенки. Эти занавески делили помещение на своеобразные комнатки.

— Там кушетка да? — слабым голосом протянул Мишка, подсвечивая фонариком драную занавеску и часть торчащей кушетки.

— Ага, и она в кровище, — подтвердил Ванька. — Фу, ну и запашок!

На этаже резко воняло химией и полуразложившейся органикой, создавая совершенно убойную смесь. Желудок Инжера подпрыгнул вверх, предлагая избавиться от содержимого.

— Ищем схему этажа, — булькнул он, успокаивая взбесившийся орган. — Тут должна быть вторая лестница, судя по схеме с первого.

Фонари почему-то светили очень тускло, будто батареи вот-вот сядут. Инжер медленно бродил мимо клеенки, заглядывая внутрь поначалу. Кушетки в крови, лампы, хирургические инструменты. От увиденного становилось мерзко.

— Кого-то здесь резали и много резали, — голос Руби прозвучал совсем рядом, вынуждая вздрогнуть и оторваться от своих мыслей.