— Ничего не изменилось, господин капитан-лейтенант. Завтра отправим туда пленных несколько, чтобы они рассказали о проигранной битве, а послезавтра пойдём громить супостата. Только мы с вами поплывём. Потом зайдём и посмотрим, что взять можно. Железо в первую очередь. Тут хотели картечь хоть из железа побольше наделать, так гвоздя ржавого не нашли. Плохо все Японии с железом. Медь с бронзой тоже возьмём. И ограничиваться Аомори не следует, обстрелять нужно все города и посёлки на северном побережье Хонсю, и после обстрела выпускать одного пленного, чтобы он донёс до самураев этих, что ещё одно вторжение на Эдзо и все прибрежные города во всей Японии сравняем с землёй. И не днём с предупреждением, а ночью, когда все спят. Александр Сергеевич говорил, что японцы — это такая нация, которая понимает только силу, чем больше их бьёшь, тем больше они тебя любят. Мазохисты.

— Кто? На каком это языке?

— Не знаю. Так князь Болоховский называет людей, которые любят, чтобы их били.

— Каких только дурней нет.

— А монаси ваши с веригами…

— Ты религию не трогай…

— Паруса, паруса на востоке! — вбежал в замок один из калмыков.

Кругом нас по горизонту везде разбросаны острова. Корейский архипелаг неисчислим. Корея еще представляет обширную, почти нетронутую почву для мореходцев, купцов, миссионеров и ученых.

Гончаров И. А., Фрегат «Паллада», 1857

— Космический флот империи Минматар выдвинулся в сторону сектора Архов…

— Чего? Что вы говорите, Ваше превосходительство? — лейтенант Сомов даже на шаг отступил, чтобы князь Болоховский весь в поле зрения попал, а не только голова его поехавшая.

— Бред сивой кобылы. Не обращай внимания, Валерий Валерьевич. А скажи мне, юный падаван, сколько миль до Пусана?

— Чего, вы на каком языке говорите, Ваше Превосходительство? — капитан «Гретты» погрустнел. Ну, слышал же, что на самом деле князь Болоховский дурень. Вот, и по лицу видно, и несет всякую ахинею.

— Сколько миль до корейского Пусана? — взял себя в руки Сашка. А чего, настроение отличное, почему не подурачиться. И корабли у фон Коха замечательные, и остров он уже практически отбил у японцев, и присоединил к Великому ханству Джунгария. Перевыполнил, одним словом, план ему выданный два года назад. А теперь вдвоём они ещё больше сена заготовят для Бурёнки. А там и «Аврора» настоящая подтянется, и «Диана» с «Палладой» ненастоящие. Ух, держите меня семеро.

— Миль восемьсот, если тем картам, что у нас есть, верить, — капитан «Гретты» головой мотнул в сторону каюты.

— Дня за три дойдём?

— Так точно! Конечно. Сейчас скорость восемь с половиной узлов. Обязательно дойдём, Ваше Превосходительство.

Сашка хотел было сказать, чтобы перестал превосходительствовать, мол, называй по имени отчеству, для краткости. Ну, как во всех книжках пишут. А потом подумал и не стал. Дебилы эти писатели. «Ваше Превосходительство» длиннее, чем «Александр Сергеевич» на три или четыре буквы, зато человека, с тобой говорящего, мобилизует. Не с приятелем говоришь, а с адмиралом.

Эскадра разделилась. Нет, это не хитрый ход. Это беда и необходимость. Практически на всех пароходах угля осталось вот только до Пусана. Если там не получится пополнить запасы, то кердык. Более того, с «Гретты» пришлось часть угля перегружать на «Восток», чтобы у железного пароходика угля хватило до Пусана. Так что сейчас три парохода: шлюпы «Мария» и «Гретта» и шхуна Восток', чадя на всё Японское море, двигались в Корею. Двигались, если и не против ветра, то и не сильно попутный он был. Ветер опять поменял направление, и теперь дул с юго-востока. А им идти на юго-запад. Поставили на всех пароходах косые паруса, но в основном двигались за счёт машин.

Остальная часть эскадры: парусные фрегаты (все три богини) «Аврора», «Диана» и «Паллада» и парусная шхуна «Салвадор» остались на пару дней на Хоккайдо, им предстояло зайти в залив Аомори и сравнять с землёй поселения на северных берегах острова Хонсю. Потом по плану отпустят в разных местах десятки пленных японцев, которые должны до местных властей донести, что ещё хоть одна лодка, даже случайно, пересёкшая Цугарский пролив, и то же самое будет со всеми японскими прибрежными городами. Если честно, то Сашка в этот план верил слабо. Постреляли в пустые посёлки, даже разбомбили приличный городок Аомори и сожгли и доки, и сам деревянный город, но это пока ещё не нокаут сёгуну, это так — оплеуха. Отстроят посёлок и начнут вновь строить лодки и джонки, чтобы попробовать ещё раз вернуть себе Хоккайдо. Пошёл Виктор Германович на этот план, предложенный командой фон Коха по той причине, что он точно позволит выиграть время. Если не будет доков и запасов дерева, которое сгорит вместе с городом, то необходимое количество судёнышек для москитного флота построят японцы не скоро.

Тем не менее, на Хоккайдо осталась та сотня калмыков, которые диверсанты, за минусом десятка снайперов во главе с Джурыком, индейцев и айнов в Мацумаэ. А усиленная десятком казаков калмыков и двумя десятками моряков, выразивших желание остаться на Хоккайдо, отдохнуть на твёрдой земле, команда из тридцати человек осталась в Хакодате, в Коробковом замке. Обоим гарнизонам оставили в виде бесплатной рабочей силы по десятку японцев. Выбирал их из общей массы по каким-то своим критериям буддийский монах Дайдо, переименованный в Димку. Остальных пленных японцев высадили на Хонсю, пусть несут благую весть, что их побили. Зная суровость японцев, можно, с большой долей вероятности, предположить, что всех их убьют самым жестоким способом, какой только смогут придумать. Ну, это их японские проблемы.

После обстрела поселений на севере Хонсю четыре парусных корабля тоже должны идти в Пусан. Там эскадра должна воссоединиться и направится к Рюкю, к острову Окинава. Нужно найти эскадру коммодора Мэтью Перри. Ну, а дальше уже всё зависит от того, что они на Окинаве обнаружат. Успел ли Перри уже сплавать к Эдо (Токио) и напугать японцев или нет? Только всё это, если в Пусане пароходы смогут пополнить запас угля. Если же там его нет, то придётся идти в Шанхай. Вроде бы именно там сам коммодор Пэрри углем запасся.

На всякий случай с этими кораблями остался второй переводчик с китайского. Николай Павлович подогнал. Во время плавания Сашка частенько с ним про Китай разговаривал. Дядька был интересный. Звали его отец Аввакум (Даниил Честной в миру) Был он известный в России синолог, несколько лет возглавлявший православную миссию в Китае.

Сашка же, прихватив с собой профессора Генри Макбретни — знатока китайского языка и десяток Джурыка и секретаря их экспедиции и по совместительству писателя Гончарова Ивана Александровича перешёл на самый быстроходный кораблик своей разросшейся эскадры — на «Гретту».

Когда я при них произнес: «Корея», они толпой повторили: «Кори, Кори!» — и тут же, чрез отца Аввакума, объяснили, что это имя их древнего королевского дома.

Гончаров И. А., Фрегат «Паллада», 1857

Если Япония закрылась от европейцев и только голландцев к себе допустила для торговли, да и то на птичьих правах, то Корея, которую сейчас все называют Чосон, или Чаосянь, закрыта ещё больше. Здесь, как и в Китае, есть несколько католических в основном французских священников и пара протестантских. Они построили небольшие миссии в Сеуле и Пусане и потихоньку обращают в свою веру доверчивых корейцев, рассказывая красивые истории про чудеса. Корейцы просто обожают всё мистическое, а потому потихоньку приходы обрастают паствой. И всё. Никаких дипломатических связей ни с одной европейской страной нет, как нет и никакой торговли. Более того, и связи-то вообще у Кореи есть только с Китаем. Даже с Японией Чосон не поддерживает ни торговых, ни дипломатических связей. Полнейшая самоизоляция.