— А ну, стоять! — воскликнул Жупель.

Выскочив из-за стола, контрабандист взял в руки свой арбалет и наставил оружие на командира.

— Мы ничего не сделали! — пояснил гоблин.

— Ах… Ты, тварюга мелкая! — крикнул кто-то из зала, — людям продался!

— А ты чего, завидуешь?! — сплюнул на пол Жупель.

— Положи оружие! — крикнул стражник на контрабандиста, — и можешь сваливать! Нам нужны только люди.

У меня ёкнуло в груди. Без сомнения, сейчас продажный гоблин нас предаст!

— А помощник советника вам нужен?! — спокойно спросил Жупель и неожиданно перевел арбалет на голову чиновника.

Трыха побледнел.

— Стойте! — приказал он стражам.

Бойцы моментально остановились. Увы, орк приказ проигнорировал. Подняв дубину, нелюдь двинулся в атаку. Я попробовал встать и достать из-за спины топор, но почему-то ни то, ни другое у меня не получилось. Голова вдруг закружилась. Ноги понесли в сторону. Стол оказался несколько не там, где я рассчитывал. Вдобавок мне не удалось удержать топор, он как-то сам собой вылетел из руки, больно саданув рукояткой мне по плечу. От неожиданности я двинулся не в том направлении, перевалился через проклятый стол и рухнул на пол. Всё оказалось на редкость паршиво. И только милая кваказябка блаженно булькала у меня в желудке!

— Пьянь! — презрительно сказала Люция.

Поднявшись со стула, принцесса резко вскинула руку вперед. Перед ногами орка вдруг сверкнула вспышка ярких белых искр, похожая на фейерверк, что как-то устраивал в Вороновье заезжий цирковой алхимик.

Орк замедлил шаг, хотя виду, что испугался, не подал. Интересно, и как Люция смогла сотворить заклинание? У неё же не было кристаллов. Впрочем, радоваться рано, я не сомневался, что если бы у девушки была возможность, она ударила чем-нибудь посерьезнее, а не слабой вспышкой. Вышибала, видимо, тоже рассудил, что подобной волшбой только гоблинов слабых пугать, а уж никак не его — бесстрашного сына орочьих племен. Взревев, нелюдь двинулся на принцессу. Люция поспешно выхватила дьявольский нож и наставила его на противника.

— Чего, красавчик, в жабу превратиться хочешь или в барашка?! Для жертвы Владыке Белезу — блефовала она.

В этот раз орк остановился. Выглядел нож действительно грозно, несмотря на маленькие размеры. Нелюдю он вообще должен был казаться зубочисткой, но от лезвия дьявольского оружия исходил жутковатый красный свет, не суливший врагам ничего хорошего. Люция занесла оружие для удара.

— Давай же, — задорно сказала принцесса.

Девушка сделала шаг вперед. Волосы её вдруг поднялись над землей, как от дуновения ветра. Кожа, казалось, стала на несколько оттенков бледнее. А нежные голубые глазки вдруг налились красным огнем. Жуть!

— Ведьма! — ахнули посетители.

Орк попятился. Гордый сын Орды в последнее время обленился. Привык греть задницу в теплом трактире, пить кваказябку, да время от времени выбивать зубы загулявшим пьянчугам, не способным оказать серьезного сопротивления. Когда в последний раз он участвовал в набеге? Давно ли его дубина утопала в крови настоящего врага, бившегося не на жизнь, а на смерть. Этого орк не помнил, да и, наверное, не хотел помнить. Великие древние боги Орды оставили своего сына. Давно уже он не тешил их взор славной битвой. Такому не было места в гордом племени.

— Всем стоять! Назад! — взволнованно крикнул советник.

Трактирщик сделал знак орку. Нелюдь с плохо сыгранной неохотой присоединился к стражникам. Жупель продолжал держать чиновника на прицеле. Люция гордо стояла посреди зала, занеся нож над головой подобно ангелу смерти, готовившемуся собрать кровавую жатву.

— Опустите оружие, не творите глупостей. Вам не выбраться из города живыми, — произнес командир стражников, он старался говорить уверенно, но голос его дрожал.

Помощник советника пребывал в ещё большем ужасе. Определенно, Люции и Жупелю удалось всех запугать. Но как долго это могло продолжаться? Контрабандист мог только угрожать своим арбалетом, а принцесса могла только догадываться о свойствах ночного «подарка». Стоит страже раскусить наш блеф, как всё мигом завершится.

— Мы ничего не сделали! — рявкнул Жупель на командира стража, — что тебе надо, денег?

Страх на лице вояки мигом сменился выражением алчности. Возможно, нам бы вполне удалось договориться, если бы не присутствующий рядом помощник советника. Вспомнив о нём, стражник гордо выпрямился и попытался изобразить честного слугу закона.

— У нас действительно недостаточно улик для вынесения приговора, — осторожно произнес гоблин, — но нарушение общественного порядка было! Мы обязаны препроводить всех возможных участников к королю для справедливого суда.

Зал недовольно загудел. Идти к монарху никому не хотелось.

— На ваших глазах меня избили! — вдруг взорвался помощник Трыха, — а вам мало улик?!

Командир указал чиновнику на арбалет Жупеля.

— Что же, отдавайте приказ! Мы за вас отомстим, только сбегаем за подкреплением. Или гордость господина Трыхи предпочтет ограничиться штрафом?

Помощник побледнел, мигом вспомнив про страшное оружие.

— Что же, думаю, и правда, столь сложный вопрос следует доверить королю, — взволнованно произнес он, — в конце концов, любая власть всегда должна уметь проявить милосердие, во имя всеобщего блага. Поскольку ничьей крови не пролилось, мы действительно можем ограничиться штрафом. Мммм…. В пользу потерпевшего.

В этот момент я нашёл в себе силы подняться, прекратив вытирать своей робой грязный пол трактира. Проклятая кваказябка! Зал снова заходил ходуном, ноги попробовали заплестись буквой «Зю», но в последний момент я успел опереться рукой об стену и устоял. Постепенно предметы перестали дрожать и обрели четкие очертания, я сделал глубокий вдох и вновь почувствовал под собою твердь. Землетрясение прошло. Кваказябка в желудке поутихла. Всё стало неплохо, единственное, я вдруг почувствовал жуткую усталость, неимоверно захотелось лечь, закрыть глаза и хоть немного вздремнуть.

— Ладно, заплатим, — согласился Жупель.

— Погоди! — встрял я, подойдя к гоблину, — во всем виноват этот Хрыч.

Контрабандист раздраженно сплюнул.

— Им, думаешь, до этого есть дело? — шепнул мне он, — штрафуют здесь не тех, кто виновен, а у кого деньги есть. С безумца и ломаного гроша не вытрясешь, а мы вполне платежеспособны.

Я вяло кивнул. Жупель прав. Легче унести воду в решете, чем найти в этом городе справедливость.

— Хорошо, идемте к королю, — миролюбиво произнес я.

Гоблины облегченно вздохнули. Командир стражников с готовностью открыл нам дверь, приглашая на выход.

— Вы заставляете меня сделать по-вашему? Настолько не хотите жить?! — вдруг произнесла Люция, и в голосе девушки отчетливо зазвучал металл.

Все вздрогнули. Помощник советника повернулся к девушке, решив что-то сказать, но замер с открытым ртом. Глаза принцессы теперь не просто сверкали красным, в них, казалось, горело само пламя Хаоса! Кинжал в руках напряженно вибрировал, казалось, он взвывал к крови, требовал пиршества! Проклятое оружие взяло девушку под контроль!!!

Вмиг все покрылись холодным потом. Я вдруг отчетливо ощутил дьявольский огонь. Он загорелся где-то в душе принцессы и сейчас набирал силу. Неожиданно я понял, что Люция отнюдь не борется с ним, а наслаждается. Пламя Хаоса даровало силу, к которой так стремилась гордая принцесса. Законы ничто. Добро было слабым в своей вечной милости. Только всемогущий Хаос обещал полную свободу и власть, требуя лишь небольшой жертвы.

«Нет!», — мысленно воззвал я, — «Это обман!».

Принцесса вздрогнула, она слышала мою мысль.

«Я не покорюсь горстке тупоголовых гоблинов», — подумала Люция.

Это было правдой. Принцесса уже давно сделала выбор, предпочтя самой встать на сторону тьмы, нежели оказаться пленницей неугодного жениха, отца или брата. Я вспомнил наш разговор во сне этой ночью. Люция боялась Хаоса, но ещё больший страх ей внушала неволя и покорность. Так всегда и появляются ведьмы. Не по глупости ведь впадают в ересь, понимают, на что идут. Выбирают, решая быть сильной и злой львицей, а не доброй и покорной овечкой. Следовательно, сейчас нужно было взывать к благоразумию принцессы как угодно, но только не предлагать ей покориться. Она этого не простит и, чего доброго, бросится на меня, особенно в таком состоянии. Неожиданно мне пришло решение.