С водой, кстати, вышли дополнительные сложности. Родник я обнаружил довольно быстро. Примерно в двадцати шагах от хижины. Увы, пробивался он аккурат из-под камня, лежавшего на дне болотного озера, а стало быть, чистые подземные воды смешивались с тухлой тиной. Я несколько раз пытался зачерпнуть как можно ближе к источнику, и всё равно пришлось порядком повозиться, выбрасывая из котелка ароматные водоросли. На качестве конечного суррогата это, правда, отразилось не сильно. Отрава отравой. Впрочем, как я выяснил на собственном опыте, прокипяченную болотную воду вполне можно пить. Но предлагать подобную бормотуху принцессе?!

— ВОДЫ! — снова потребовала Люция, приоткрывая глаза.

Чертыхнувшись про себя, я ополоснул прихваченный из хижины бокал, смыв остатки колдовского зелья, а затем, зачерпнув из котелка немного воды, протянул сосуд Люции. Девушка сделала жадный глоток. Через секунду в лицо мне ударил фонтан брызг. По счастью, я всё же успел уклониться от брошенного вслед бокала.

— Отрава! — негодующе воскликнула Люция.

— Ничего другого нет, Ваше Высочество, — смущенно проговорил я.

Принцесса села и недовольно тряхнула волосами.

— ТЫ! — ахнула она, широко раскрыв глаза.

— Я рад увидеть Ваше Высочество в добром здравии. Как Ваша рана?

Принцесса непроизвольно дотронулась до груди, но никакой болячки не обнаружила. Немало смутившись, Люция спросила:

— Ты меня исцелил?! Что с Юджином?! Что с его войском?!

Я задумался. У меня тоже были вопросы, но мысли в голове путались. Я не знал, как обращаться c Люцией. Внутренний голос призывал схватить принцессу и потребовать ответа за учиненные девушкой злодеяния. Именно из-за неё я лишился всех близких мне людей и оказался в этом болоте, вкупе с разделенной дьявольской магией душой. Конечно, напрямую упрекнуть Люцию в смерти своих друзей — Тимофа и Деррика, я не мог, но в гибели моего господина — благородного князя Герхарда Вороновского, целиком и полностью виновата она! Как честному слуге, мне полагалось отомстить за своего повелителя, но вместо этого я спас Люцию, и сейчас не мог ничего от неё требовать. Физически не мог! Все обвинения комом застряли у меня в горле. Она была сейчас такой нежной, такой беззащитной….

— Ты будешь со мной разговаривать!? — зло спросила Люция.

Я вздрогнул и принялся отвечать.

— Бандиты, что Ваше Высочество изволили называть войском, находятся в Вороновье. Мне неизвестно, где конкретно. Погони, думаю, не последует. Они не знают, где нас искать. Юджин, видимо, мертв, и больше нам не угрожает. Исцелил, если это можно так назвать, Ваше Высочество не я. Это сделал колдун, который передал Вашему Высочеству данную записку.

Я протянул Люции скомканный листочек бумаги. Надо сказать, меня одолевали сомнения в правильности сего поступка. Я долго размышлял над тем, стоит ли Люции знать о содержимом записки? Болотный маг требовал от принцессы занять трон Великого Королевства, обещая ей всяческое содействие, и Люция, лишившись поддержки прошлого покровителя Белеза, вполне могла ухватиться, что называется, за последнюю соломинку. Возможно, я поступил опрометчиво, но мне почему-то казалось, что скрыть что-либо от Люции всё равно не удастся.

— Ничего не понимаю! — произнесла принцесса, прочитав записку, — кто это!? И почему он называет меня Императрицей?

Я развел руками.

— И что за ритуал провёл странный маг? — спросила Люция, — и, вообще, что произошло?

— Боюсь, что подробности станут известны нам позже, Ваше Высочество, — заметил я, — знаю лишь, что болотный чернокнижник соединил наши души.

Люция подозрительно на меня посмотрела. Видимо, предложения по соединению, как тел, так и душ, принцессе от благородных и не очень благородных рыцарей поступали регулярно, так что к моим словам девушка отнеслась с плохо скрываемым раздражением. Я было начал разглагольствовать, решив пересказать принцессе содержание ритуала, но потом передумал, и просто приподнял робу, продемонстрировав Люции шрам, что ещё недавно красовался на её собственном теле. Делать этого, конечно, не следовало. Показывать благородной особе, так сказать, обнаженный торс простолюдина было мало того, что неприлично, так ещё и противозаконно. Так и до виселицы недалеко, за «попытку надругательства».

Люция нисколько не смутилась при виде мужского тела, хотя и показывать-то было особенно нечего. Моргнув, девушка недоуменно уставилась на мою рану, а затем снова машинально провела ладошкой по разрыву на своём платье. Шрам, разумеется, не соизволил вернуться.

— Но…. Но… Как?! — ахнула она.

Я снова развел руками.

— Кому-то было угодно спасти Ваше Высочество, — заметил я, — но доверять им нельзя.

— Почему это? — спросила Люция, — кажется, мне хотели помочь!

— Вспомните содержание записки, Ваше Высочество, — произнес я, — там явно использовано слово «мы», а не «я». Так что маг действовал не один, их, как минимум, двое, а по тому, как уютный домик оказался на поверку иллюзией, можно сделать вывод, что нас ждали.

— И что? — удивилась Люция.

— Тогда почему они не пришли на помощь Вашему Высочеству раньше?

— Может, испугались банды Юджина? — спросила принцесса.

Я покачал головой. Люция тоже поняла, что довод неубедительный.

— Может, они не знали, что меня придется спасать, не догадывались, что Юджин — подлый предатель! — предположила принцесса, — поэтому они не стали помогать нам сразу.

Голос Люции задрожал. Очевидно, девушка вспомнила коварный удар, нанесенный ей бывшим другом. Предательство союзника всегда трудно воспринять спокойно. Даже у меня до сих пор становилось жутковато на душе при одном воспоминании о том, как Юджин выхватывает стилет и вонзает его в тело Люции, не прекращая при этом веселого разговора с ничего подозревающей жертвой. Всё произошло как будто между делом. На наше счастье, Железной Заднице пришлось нанести удар левой рукой, ибо правую ему перед смертью основательно подпортил князь Герхард. Удар моего господина был выполнен технически блестяще. Ещё чуть сильнее, и Юджин Железная Задница остался бы без правой руки. Я горько хмыкнул про себя. Получается, господин Герхард также принял участие в спасении принцессы, которая затем убила лорда своей же рукой, а вернее магией. Это давало определенную пищу для размышлений. Вдруг на принцессе лежало смертельное проклятье, губящее тех, кто хотел или пытался ей помочь?

Согласно деревенским сказаниям, на всех, в чьих жилах текла королевская кровь, висел неумолимый рок, уничтожающий тех простолюдинов, что добровольно пошли на государеву службу. Конечно, мне, как человеку хоть немного, но знакомому с магией и оккультизмом, было грешно верить в подобные бредни. К тому же, подобные «деревенские сказания» придумывали и распространяли отнюдь не сельские жители, а дворяне-землевладельцы: бароны, графы, князья и т. д., стремившиеся таким образом удержать слуг и крепостных в своих владениях. Ведь простолюдины, чего греха таить, время от времени убегали от благородных деспотов в города, стремясь затесаться среди шумной толпы, и, если что, попроситься на королевскую службу: в садовники, конюхи, а то и в стражи. С точки зрения закона, король обязан был вернуть беглого его господину, но поступали так правители далеко и далеко не всегда. Страх потери монаршего покровительства делал из вчерашнего крестьянина преданного слугу. А преданность, как известно, являлась слишком редким качеством человека, чтобы вот так вот просто ею разбрасываться. Так что, хотя разум и требовал относиться к россказням о «королевском роке», как к неумело состряпанной выдумке, душа, особенно при виде такого количества наглядных примеров, пребывала в беспокойстве.

— Даже так, — заметил я, — получается, что они следили за Вашим Высочеством. Разве это само по себе не внушает повод для беспокойства? Да и их ритуал…. Неужели столь умелый маг не мог предусмотреть другую возможность? Опять же, сейчас его с нами нет, а, значит, еретику есть что скрывать от Вашего Высочества.