— С земной мифологией знакома, не волнуйся.

— Это странно, для девушки живущей в лесу.

— В общем, это же практически целое представление. Многие сами с радостью готовы всё отдать. Встреча в лесу с таинственной незнакомкой, которая их ограбила, да это лучшие воспоминания в их жизни. Они надолго запомнят прекрасную, как ты сказал, «амазонку».

— От скромности ты не страдаешь.

— Это реальность, приятель. — по голосу он понял, что она улыбается.

— Ну, а какие ещё чудеса здесь встречаются?

— Про драконов слышал?

— Ну вот, а я почти уже было поверил в твои сказки. Да ну тебя.

— Верить или нет, дело твоё. А остров с драконами существует. Большой остров или маленький континент. По разному называют. Но они живут только там, сама я их не видела. Здесь вообще на каждом континенте или острове свои особенности. Как будто в другой мир попадаешь. Только перемещаться сложно, плавсредства они тоже отслеживают.

— Я не знаю, мне кажется, ты, мягко говоря, выдумываешь.

— Реальность такова, что хочешь или нет, но если ты переживёшь ближайшие несколько дней, то будешь жить с нами. И получишь возможность прожить долгою, но не очень технологичную жизнь. Такое бывает. Туристы, которые по разным причинам не улетели, вынуждены оставаться здесь и искать себе место под солнцем.

— И ты никогда не покидала планету?

— Неа.

— Да уж….

— Я и на своей то планете много где не была, но, возможно, всё ещё впереди, я ведь ещё молода, — она хихикнула, — чувствую, ты мне не очень-то веришь, но это дело твоё.

Некоторое время они ехали молча. Через повязку начал проникать слабый свет, и Сёма понял, что потихоньку светает.

— Нам долго ехать?

— Думаю часа три. Но мы движемся довольно резво, может получится быстрее. После того как пошлём предупреждение, надо будет найти место и поспать. Недосып может плохо аукнуться, если начнутся трудности.

— Как скажешь. — сказал Сёма, и поймал себя на том, что он уже довольно давно борется со сном.

Лёгкое ритмичное покачивание, и быстрый негромкий перебор паучьих лап шагохода, действовал гипнотически. Учитывая то, что рассматривать окружающий мир возможности не было из-за повязки, сопротивление сну сделалось задачей непосильной. Проваливаясь, Сёма успел подумать только о том, что главное не свалиться с сиденья и крепче ухватился за ручку.

Сколько времени прошло он не знал, но проснулся от того, что чуть не упал, когда шагоход остановился. Даже с завязанными глазами было понятно, что уже совсем светло. Уверенная и аккуратная рука сдёрнула с него повязку. Щурясь от яркого света, он разглядел улыбающееся лицо Лианы.

— Ну что, выспался? Ты в курсе что ты храпишь? Должна сказать, что это очень демаскирует, — она хохотнула. — Ладно, слезай, приехали.

— Наверное просто поза была неудобная. И вообще, почему я должен тебе верить? Мне никогда не говорили, что я храплю.

— Все храпуны так говорят! — сказала она и пошла к ближайшим кустарникам. Раздвинула ветви и глазам открылась куча валежника. В самой середине было место среди сухих ветвей, через которое мог пролезть человек. Она встала на четвереньки и приготовилась лезть, но потом обернулась к Сёме.

— Ты идёшь?

— А можно?

— Сюда да. Через пару часов это место, скорее всего, перестанет существовать. А если и нет, то возвращаться сюда, всё равно, не стоит.

— Ладно, пойдём посмотрим. — он перекинул ногу, чтобы слезть с шагохода и только тут понял, насколько у него затекло всё тело. Из горла вырвался стон.

— Что, тяжко тебе?

— Да уж. Весь онемел. Спина, шея — вообще не гнутся.

— Ну смотри, если сможешь, ползи следом, нет, жди здесь, — сказала она стоя на четвереньках, и поползла в просвет между ветками. Сёма, кряхтя, опустился на колени и пополз следом. Любопытство пересилило.

Метра через три пространство расширилось, и в коконе из спутанных веток обнаружился люк. Он был уже открыт, Лиана была внизу, там уже горел свет. Спустившись, он оказался в тесной землянке. Она была совершенно пустой. Был только большой пень в качестве стола, и поменьше в качестве табуретки. На «столе» стоял какой-то прибор кустарного производства, с которым и возилась Лиана. Когда она всё подключила, то склонилась над ним и произнесла:

— Четырнадцать, красный. — после чего опять стала нажимать какие-то кнопки.

— Что ты делаешь?

— Записала фразу, которая будет транслироваться по кругу, на нашей аварийной частоте, беспрерывно.

— И что это означает?

— Четырнадцать — регион, красный — степень опасности.

— Незамысловато.

— Да, понять не сложно. Когда они перехватят передачу, то разумеется поймут о чём речь, тоже ведь не дураки сидят. Но лишней информации о нас не получат.

— И что дальше?

— Дальше, я поставлю таймер, чтобы сообщение начало транслироваться через пару часов. А мы, за это время, постараемся смотаться как можно дальше. Потому что велика вероятность, что это место накроют.

— Разбомбят?

— Может разбомбят, а может пришлют группу проверить, что здесь такое. В любом случае, нам лучше к этому моменту быть подальше.

— А если не прилетят и не разбомбят?

— Через пару дней аккумулятор сядет, и трансляция прекратится. Но даже если они ничего не предпримут, место всё равно на контроль возьмут.

— А твои, получат сообщение и будут осторожны?

— Надеюсь, вообще, затаятся, и не будут себя никак проявлять. Похищение корабля — такого ещё не было, насколько я знаю. Это мечта всех добытчиков. Это как сказка, которая никогда не сбывалась. Нам очень повезло. Они просто напились вдрызг. Поэтому напали на вас раньше времени, не выставили систему охраны, вообще наплевали на все меры безопасности. В обычной ситуации, при соблюдении протокола, мы бы и близко не смогли подойти к кораблю.

— То есть, нам просто повезло?

— Отчасти. Помнишь, как я проткнула одного охотника стрелой?

— Такое забудешь!

— Я оказалась к нему очень близко и почувствовала запах неслабого перегара. Плюс, несвоевременное нападение — мысль закралась уже тогда, нужно было её проверить. Я оказалась права. Многие всю жизнь гоняются за кораблём, ловушки готовят, но безрезультатно. А мы, вон как отличились!

— Мы? Ты же говорила, что с меня и жизни достаточно будет?

— На равную долю не рассчитывай, но стартовый капитал, на первое время, чтоб устроиться, я тебе на радостях подкину. Хотя, ещё рано делить добычу.

— Но ведь, если есть корабль, значит отсюда можно улететь?

— Неа, во-первых, они заметят старт и перехватят. Во-вторых, лететь некуда. Этой планетой владеют очень влиятельные люди, и в современном мире они достанут и найдут любого. Скрыться не получится. Можно, конечно, какое-то время болтаться в открытом космосе, но что это за радость? Единственное место, где можно свободно и вольно жить, это здесь.

— Ты же говорила, что вы под колпаком?

— Да, вялотекущее противостояние продолжается, и они сильно нас ограничивают, но здесь мы, всё равно, свободны. Гораздо свободнее, чем где-либо ещё в освоенном космосе. При всей кажущейся свободе, над вами присутствует тотальный контроль.

— А откуда ты так осведомлена о жизни за пределами этой планеты?

— Туристы рассказывали, — она посмотрела на него и улыбнулась, видно решила отшутиться.

— Но получается, что корабль тогда, вообще, бесполезен?

— Ну не скажи. Во-первых, отсутствие возможности улететь не говорит о том, что никто не хочет попытаться. Во-вторых, это технологии и развитие науки, мы тут тоже стараемся по мере сил не отставать, хотя это и трудно. В-третьих, у нас тоже есть свои богатеи, которые хотели бы иметь то, чего ни у кого нет. А может завтра у них на станции случится какая-нибудь авария, и она взорвётся к чёртовой матери? Тогда у тех, у кого есть корабль, появится свобода действий. Может даже сформируем наш маленький планетарный военный флот. Но это фантазии конечно. Короче, спрос есть. С предложением проблемы.