И зачем она всё это время тащила с собой меч? Он весил довольно много, но это был не предмет первой необходимости. Не хотелось бросать подарок сестры? Лиана подумала, что если бы бросила его раньше, намного больше смогла бы пройти, или так же? Ответа на этот вопрос у неё не было.

Она ощупала пояс с амуницией. Пистолет в кобуре справа, парализатор слева, там же ножны с ножом. Несколько карманов, в которых запасные обоймы и медикаменты. Она постаралась вспомнить, что именно входит в аптечку, и можно ли чем-то из этого оборвать свои мучения, но тут же грустно улыбнулась. Это было очень смешно. Зачем такие сложности, если у неё есть пистолет.

Это, наверное, была первая улыбка за долгое время, и она причинила ей боль. Кожа возле рта пересохла, и сейчас треснула в уголках губ. Лиана подумала, что было бы интересно посмотреть на себя в зеркало. Выглядит она, скорее всего, ужасно. Она ещё раз улыбнулась, и опять ей стало очень больно.

Покачиваясь, она двинулась дальше по тоннелю, не забыв выставить в сторону руку. Отойдя на несколько шагов, она обернулась, чтобы бросить прощальный взгляд на своё снаряжение, и её как будто парализовало. Мозг захлестнул приступ паники.

Когда она ехала на Марфушке, то верное направление всегда было понятно по положению повозки. Потом, когда шла одна, она всё время сразу клала лук и стрелы так, чтобы по ним было понятно, в какую сторону она шла. Но в последний раз она просто отключилась, и даже плохо помнила, как это произошло. И вот теперь, глядя на брошенные в беспорядке вещи, она уже не была уверена, что идёт в нужном направлении. Возможно, она сейчас шла в обратную сторону.

Если бы в организме оставалась хоть какая-то влага, её бы прошиб пот. Она практически ощущала, как железы пытаются выдавить что-то из себя, но безрезультатно. Внезапно паника отступила, она махнула рукой и пошла дальше.

А какая собственно разница? Ей всё равно не долго осталось. Но была надежда, что автопилот и интуиция ведут её в верном направлении. Она ведь не думала, куда нужно идти, она уверенно направилась в эту сторону, как будто знала, что это правильно. Возможно, подсознание всё помнило и подсказало правильный вариант, даже если она на уровне сознания, не могла понять, почему именно.

Не тратя больше силы на сомнения, она медленно побрела дальше. Шла столько времени, сколько хватило сил. Найдя очередное влажное место на стене тоннеля и облизав его, она решила остановиться здесь, чтобы, когда проснётся, и если проснётся, можно было хоть чуть-чуть пополнить запасы влаги в организме.

Когда она проснулась, то думала, что не сможет уже подняться. Она раскачивалась и переносила центр тяжести вперёд — назад, стоя на четвереньках, пытаясь поставить одну ногу. Наконец это получилось. Потом она смогла поставить и вторую. Стоя попой кверху, на двух ногах, и упираясь в пол двумя руками, она поняла, что не может распрямиться дальше. Подойдя в таком положении к стене, она взошла по ней руками, и наконец, оказалась вертикально.

Стена вновь была влажной, и она старательно её облизала. Лиана поняла, что если она ляжет ещё один раз, то встать уже точно не сможет. Это последний отрезок пути, который ей суждено пройти в этой жизни. Сколько метров она ещё сможет преодолеть? Вряд ли много.

Она постаралась вспомнить, испытывала ли когда-нибудь до этого, подобную слабость и бессилие? На ум ничего не приходило. До такого состояния она не доводила себя ни разу в жизни.

Неожиданно вспомнились отец с дедом, о которых она давно не думала. Они же прошли здесь! Она ведь не видела их останков. Значит, им это удалось! Да, белые крабики уничтожают любую органику, но ведь кости их лошади остались, значит, они им не по зубам! Раз она не встретила останков, выходит, им удалось пройти, по крайней мере, дальше, чем ей. Почему же у неё не получилось? Что она сделала не так? Что она упустила? Не нужно было тащить с собой меч, лук, стрелы, а лучше было взять больше еды и воды?

Теперь это уже казалось очевидным. Но тогда, она не смогла бросить оружие, потому что ждала других угроз на пути. Бросать оружие ей вообще казалось противоестественным. Она ошиблась и теперь должна за это заплатить.

Она пошла, теперь уже не касаясь пальцами стены, а опираясь на неё. Это было неудобно, потому что стена была полукруглая, и приходилось тянуться. Но опора, хоть и такая, ей была нужна. Иначе её начинало мотать от стены к стене, и она норовила потерять равновесие и упасть. Даже когда они с Сёмой три дня сидели на стимуляторах, и потом у них начались галлюцинации, было и то проще…

Когда она вспомнила про Сёму, начало щемить где-то в районе сердца. Правая рука непроизвольно потянулась к животу, и бережно его погладила. Они могли бы продолжить себя в этом ребёнке. Сёмы бы тогда не умер до конца. Но своим решением идти сюда, она уничтожила и его род, и свой. Всё, конец!

Она остановилась. У неё уже давно плыло перед глазами. Она ждала, когда начнутся галлюцинации. Почему-то казалось, что они неизбежны, и это будет сигналом о том, что финал близок. И вот теперь галлюцинации, похоже, и правда начинались. Сквозь пелену, застилающую взор, она увидела впереди большую тень.

Лиана попыталась проморгаться, чтобы понять, что это такое. Тень двигалась прямо на неё. Рука рефлекторно потянулась к кобуре, но застёжка никак не поддавалась ослабшим и трясущимся пальцам.

Да и зачем был нужен пистолет. Тут же никого не может быть! Она провела тут уже столько дней. Спала, совершенно не заботясь о безопасности. И вот теперь, когда она довела себя до полного истощения, кто-то появился? Нет! Это определённо галлюцинация. Так говорил ей мозг. А рука тем временем всё продолжала теребить застёжку. Наконец, она поддалась. Лиана трясущимися руками вытащила пистолет и постаралась навести на приближающуюся тень, которую она всё никак не могла разглядеть.

Казалось, что пистолет весит целую тонну. Кое-как она выставила его перед собой, и тут, как будто кто-то повернул колёсик у бинокля, и вдруг, мир стал резким. Она увидела всё четко и в малейших деталях. На неё нёсся здоровенный паук. Такой же, с какими они сражались в перегоне между островами тюрьмы. Хотя нет, этот был слегка поменьше. Он был всего лишь с Лиану ростом.

Расстояние между ними стремительно сокращалось. Лиана выстрелила. Пуля прошла гораздо выше. Руки сильно тряслись, и она никак не могла прицелиться. Выстрелила ещё раз, пуля ушла в сторону, срикошетив об стену. Лиана выстрелила несколько раз подряд, и пули как заколдованные летели мимо, хотя цель была очень большой, и с каждой секундой становилась всё больше и больше.

За свою жизнь Лиана выпустила несчётное количество пуль. Мозг хорошо знал, как нужно целиться и попадать. Сейчас тело её не слушалось, но подсознание проделало работу над ошибками, просчитало все неточности и сбои в прицеливании, и наконец-то ей удалось нажать на курок вовремя, пуля полетела прямо, и разнесла пауку голову. Хотя, возможно ей просто повезло.

Паук по инерции налетел на неё, сбив с ног и частично привалив своей тушей. Он был мёртв. Лиана постаралась выбраться из под него и уперлась руками в панцирь. Одна рука соскользнула и упёрлась во что-то тёплое и мягкое.

Лиана потянулась и достала из-за спины нож. Ухватив его трясущимися руками покрепче, она всадила его в эту мякоть. Оттуда что-то брызнуло. Отбросив нож она, не раздумывая, приложилась губами к этому источнику. Вкуса она не чувствовала, возможно его и не было. Ей было всё равно что это: вода, кровь, яд, кислота — главное, что оно было жидким.

Она всё пили и пила, пока физически не ощутила, как раздулся у неё живот, и сознание не начало затухать. Последний образ, который она уловила, это ребёнок, сосущий материнскую грудь и засыпающий в процессе.

Проснулась она счастливой и полной сил. Она всё так же лежала под пауком. Лицо покрылось какой-то коркой, волосы ссохлись и встали колом, а так же прилипли к земле. Но это были мелочи. Главное, она была ЖИВА! Оценив ситуацию, она стала потихоньку выбираться из-под паука.