Не сказать, чтобы Лиана и сама не умела обращаться с животными, но у Мины было в этом очевидно больше личного опыта, поэтому она решила прислушаться к советам сестры, и беспрекословно выполняла все её инструкции. Лошадка и правда оказалась выносливой и покладистой. Характер почти не проявляла, вела себя послушно, необычное освещение на неё вообще похоже никак не действовало, возможно, она уже привыкла работать под землёй.
Следить за временем было трудно, и Лиана уже давно не понимала день сейчас или ночь. Она старалась спать тогда же, когда и лошадь отдыхает, поэтому время делилось для неё на гораздо более короткие отрезки сна и бодрствования, чем при обычном световом дне. Ела она тоже очень экономно, рассудив, что раз уж она сейчас не тратит особо энергию, то и восстанавливать её можно меньше чем обычно. Но это давалось ей, чем дальше, тем тяжелее. Она постоянно чувствовала зверский аппетит, и с трудом себя сдерживала, чтобы не наедаться.
Она знала причину. Это всё из-за беременности. Организм меняется, внутри неё растёт ещё один человек, и для него нужен строительный материал. Она регулярно осматривала и ощупывала свой живот, и если его совсем недавно не было абсолютно, то сейчас он уже начинал потихоньку прорисовываться.
На развилке она сделала большую остановку. Это был последний шанс вернуться. А можно было бы остаться здесь, или на обрыве возле Левиафана. Скоро сюда должна будет приехать вся её команда. Она может просто присоединиться к ним, и тогда всё будет легко и хорошо. Они опять все вместе. Придумают себе цель и маршрут. Можно же сразу поплыть туда, где тоннель должен выйти из моря на другом берегу.
Но в этом было что-то не то. Это было как проигрыш. Это как сдаться. Почему-то ей казалось, что этим она предаст память Сёмы. Хотя, какая тут связь, она не могла объяснить, даже если бы её об этом спросили. Он бы, наверное, меньше всего хотел, чтобы она потащилась туда беременная. Но он ничего ей сказать уже не мог, а сама она вбила себе в голову, что пойти туда просто обязана.
Задержавшись на развилке, она почти всё время изучала карту. Опять, в очередной раз, она поразилась точности и тонкости этой работы. Опять задала себе вопрос, кто эти таинственные люди, которые создали её. Или это не люди вовсе? Может совершенно другие существа? Может это были те пауки, которые на них нападали? Просто прошло много лет, и они деградировали в подземных катакомбах? Это было вряд ли, но эта версия была не хуже любой другой.
Конечно, скорее всего, это были аборигены планеты. Ходили слухи, что они похожи на людей, и что они до сих пор живы и здоровы, просто хорошо прячутся и не хотят контактировать с людьми, пришедшими на их планету с неба. Лиану всегда интересовала эта тема, но информации об этом было очень мало, и не смотря на её обширную библиотеку и архив, на тему аборигенов там практически ничего не было. Только заметки деда, отца, да и её собственные, о том, что они случайно от кого-то услышали, или узнали.
Лиана понимала, что это поворотная точка. Как только она преодолеет эту развилку, выбор будет сделан окончательно. Когда она побывала на Левиафане, она прихватила кое-что с собой, но почему-то не сказала об этом даже Мине. Она взяла пистолет и несколько коробок патронов к нему. Взяла парализатор. Это был тоже небольшой пистолетик. Не летальный, но она не знала, какие формы жизни могут встретиться ей под землёй, и какое оружие окажется в таком случае эффективней. Так же она взяла расширенный набор медикаментов. На всякий случай. И ещё витамины. Такое добро часто попадалось у выживальщиков в снаряжении, поэтому всякие витаминные комплексы были для добытчиков не редкостью. Она посчитала, что в её положении для них пришло подходящее время. Из полезных вещей ещё был фонарик, подаренный Папашей.
Именно здесь, на развилке, она, наконец, разобрала своё снаряжение и повесила пистолет и парализатор на пояс, вместо меча, подаренного Миной. Но его она тоже не убирала далеко, а пристроила в повозке так, чтобы было легко и быстро выхватывать при возникновении опасности. Так же, почётное место занимал лук, отданный ей Папашей, и большой запас стрел. Но она надеялась, что оружие ей не понадобится, и основной проблемой в путешествии под землёй будет скука и монотонность. Ну и в конце пути ещё, возможно, еда и вода.
Тем не менее, оружие она всё тщательно проверила, разместила так, чтобы его было удобно брать, и после этого посчитала себя вполне готовой ступить на неизведанную территорию. Окинув последний раз взглядом карту, и задержав его в том месте, где тоннель должен вывести её наружу, она посмотрела назад, на уходящий обратно коридор, вбок, на коридор ведущий к Левиафану, и вперёд, на коридор ведущий под море. После чего приподняла поводья и слегка шлёпнула ими по спине лошади, давая команду идти вперёд.
Та послушалась, но дойдя до начала нужного тоннеля, вдруг заартачилась и заржала. Лиана ударила её чуть сильнее. Лошадь продолжала упрямиться. Лиана хлестанула уже достаточно сильно. Лошадь пошла, но недовольно потряхивая головой и издавая возмущённое ржание.
Это был плохой знак. Лиане такое поведение лошадки совсем не понравилось. Несмотря на свои развитые органы чувств, которые в лесу помогали ей всё видеть, слышать и знать раньше, чем обычные люди, здесь она не могла уловить вообще ничего. Только интуиция подсказывала, что туда идти не нужно. Мозг судорожно цеплялся за последний шанс остановить её, в голове крутилась одна и та же мысль: «Вот, смотри, даже лошадь не хочет туда идти, а животным нужно доверять, они часто чувствуют опасность гораздо лучше людей». Но она не дала ей закрепиться, ещё раз ударила лошадь, пустив её лёгким бегом. Та, поняв что её слушать не собираются, смирилась и побежала, лишь изредка издавая какие-то, как казалось Лиане, недовольные звуки.
Они проехали совсем немного, когда дорога начала уходить под уклон. Это было ожидаемо, они находились гораздо выше уровня моря, и чтобы идти под ним, нужно было спуститься ниже уровня его дна.
Проблема была в том, что уклон становился всё более и более крутым, а повозка была тяжёлой, и если так будет продолжаться и дальше, лошадь её просто не удержит. Лиана на всякий случай приготовилась спрыгнуть, если дела пойдут совсем плохо.
Теперь работа лошади заключалась в том, чтобы не тащить повозку, а наоборот, тормозить её, и не дать улететь под уклон. Тормозов у нее, к сожалению, предусмотрено не было. Уклон всё тянулся и тянулся, и Лиана понимала, что они сейчас не смогут даже остановиться и отдохнуть.
Казалось, что всё это продолжается целую вечность. Лиана уже давно спрыгнула на землю и бежала рядом, чтобы уменьшить вес повозки хоть немного. Наконец, возникло ощущение, что уклон становится меньше. Сначала она подумала, что ей кажется. Но потом заметила, что бежать приходится уже не так быстро, что у лошадки получается всё лучше и лучше контролировать их спуск. Когда градус наклона уменьшился ещё больше, она решила, что им нужен привал.
Лиана остановила лошадь. Положила мешки с кормом для неё под колёса, и распрягла, наконец, маленькую труженицу. Лиана была готова поклясться, что в глазах лошади читалась благодарность.
Отдыхали они долго, тем более, что спуск ещё далеко не закончился, и хотя наклон дороги уменьшился, сколько им ещё придётся так вот идти вниз, было неизвестно. Оказалось, что дорога с горы тоже имеет свои сложности, и она вовсе не обязательно легче дороги в гору. Если бы уклон был чуть больше, или повозка чуть тяжелее, или лошадь чуть слабее, всё могло бы закончиться для них плохо. Они бы просто улетели вниз, лошадь бы покалечилась или погибла, и Лиана осталась бы пешком и со сломанной повозкой. В этой ситуации ей пришлось бы идти назад, но и это было не очевидное спасение. Сможет ли она взять с собой столько еды, чтобы дождаться своих? Ведь спуститься на Левиафан она сама бы не смогла.
О чём Лиана на самом деле жалела, так это о том, что забыла взять на Левиафане часы. Под землёй ориентироваться во времени было вообще невозможно. Она старалась делать это по циклам сна, но спала она чаще, чем раз в день. Помучившись, Лиана решила плюнуть на это дело, пусть идёт, как идёт. Устала — отдохнула. Лошадь устала — отдохнула вместе с ней.
